Игорь Зимин - Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX – начало XX в.

Говоря об изучении иностранных языков, необходимо еще раз заметить, что наследника Алексея достаточно поздно начали им обучать. С одной стороны, это было связано с его постоянными недомоганиями и длительными реабилитационными периодами, а с другой стороны, царская семья сознательно откладывала обучение наследника иностранным языкам. Николай II и Александра Федоровна считали, что у Алексея должен, прежде всего, выработаться чистый русский выговор 918.

В 1909/10 учебном году учебная нагрузка для царских дочерей значительно увеличилась. Тогда старшей дочери, великой княжне Ольге Николаевне, шел 15-й год, а младшей, Анастасии, 6-й. Филологический блок составлял:

Недельная учебная нагрузка увеличилась с 31 урока до 54 уроков, то есть при пятидневной неделе более 10 уроков в день. Именно языковые дисциплины лидировали по количеству отведенных часов. Однако следует иметь в виду, что это расписание не являлось фиксированным, поскольку светские обязанности и переезды, безусловно, уменьшали фактический объем занятий, а продолжительность одного урока составляла только 30 минут 919.

Как всякая мать Александра Федоровна обращала внимание именно на языковую подготовку своих дочерей. В письме к старшей сестре (19 августа 1912 г.) она писала: «Я много читаю им, да и сами они уже начали читать друг другу английские книги. Они очень много читают по-французски, а две младшие замечательно играли в пьесе… Четыре языка – это очень много, но все они им просто необходимы… Я также настаиваю на том, чтобы они завтракали и обедали вместе с нами, поскольку это хорошая практика для них» 920. Языковая практика, как мы уже упоминали, связана с тем, что между собой Николай II и Александра Федоровна разговаривали только на английском языке.

Когда подрос цесаревич Алексей, эти же преподаватели стали заниматься и с ним. Французским языком цесаревич начал заниматься, когда ему шел девятый год. Первый урок французского языка П. Жильяр дал цесаревичу 2 октября 1912 г. в Спале, но в связи с болезнью занятия надолго прервались. Относительно регулярные занятия с цесаревичем возобновились только со второй половины 1913 г. Следует подчеркнуть, что по традиции иностранные языки членам дома Романовых преподавали только носители языка, т. е. иностранцы.

Педагогические способности преподавателей французского и английского языков высоко оценивала Вырубова: «Первыми учителями были швейцарец мсье Жильяр и англичанин мистер Гиббс. Лучший выбор едва ли был возможен. Совершенно чудесным казалось, как изменился мальчик под влиянием этих двух людей, как улучшились его манеры и как хорошо он стал обращаться с людьми» 921. Со временем Пьер Жильяр занял при цесаревиче должность воспитателя, и его звали по-домашнему – «Жилик».

В мае 1913 г. подданного Великобритании Чарльза Сиднея Гиббса наградили орденом Св. Анны III степени. В марте 1914 г. у него состоялось последнее занятие с семнадцатилетней Ольгой Николаевной. По этому случаю ему пожаловали золотые запонки. По мере того как взрослел Алексей, внимание С. Гиббса сосредотачивалось на нем, и в сентябре 1916 г. «в связи… с усилением его занятий с Его Императорским Высочеством Наследником Цесаревичем» оплата его занятий возросла до 6000 руб. в год 922.

Добрые отношения с педагогами сохранялись буквально до последних дней жизни цесаревича Алексея Николаевича.

После Февральской революции 1917 г. С. Гиббс остался преподавателем, а затем в сентябре, вслед за царской семьей, уехал в Тобольск. В 1918 г. в письме в Екатеринбургский исполком лейб-медик Е.С. Боткин просил оставить рядом с цесаревичем его воспитателей Гиббса и Жильяра, подчеркивая, что «они зачастую приносят более облегчения больному, чем медицинские средства, запас которых для таких случаев, к сожалению, крайне ограничен» 923.

От гибели Гиббса спасло то, что его как английского подданного не взяли из Тобольска в Екатеринбург. Весной 1918 г. Гиббса выслали в Тюмень. После расстрела царской семьи в августе 1918 г. Гиббс вернулся в Екатеринбург и помогал Соколову в расследовании дела о гибели царской семьи. В 1919 г. при адмирале А.В. Колчаке Гиббс занимал должность секретаря британского Верховного секретариата в Омске. После разгрома армий Колчака С. Гиббс бежал в Китай. В 1934 г. он принял православие и стал иеромонахом о. Николаем, а затем архимандритом. В 1938 г. о. Николай (С. Гиббс) вернулся в Англию. После Второй мировой войны он основал в Оксфорде православный приход, в 1963 г. умер, его похоронили на кладбище Хэдистон в Оксфорде.

Пьер Жильяр также сумел уцелеть, находясь рядом с царской семьей. Выбравшись из России через Китай, он женился на «комнатной девушке» императрицы Александры Федоровны, Александре Александровне Тегелевой, и поселился в родной Швейцарии. Там он написал мемуары о своей службе при царской семье и опубликовал многочисленные фотографии.

Выбор имени для любого человека имеет немалую значимость, а для будущего правителя – это в определенном смысле концентрированная и сжатая до предела история династии. Выбранное имя включало царственного младенца в мир предков, властителей, связь с которыми являлась главнейшей основой его собственного права на власть 924. На выбор имени младенца влияло множество факторов, и только о некоторых из них нам известно, да и то эти сведения разбросаны по самым разным источникам.

В императорской семье детям с самого раннего возраста прививалась определенная этика внутрисемейного общения. Нюансы внутрисемейных взаимоотношений впитывались детьми буквально с молоком матери. Конечно, родителей дети называли «мама» и «папа», бабушек и дедушек «анпапа» и «анмама», на французский манер и с соответствующим ударением. Но по мере взросления дети уже отчетливо осознавали свое место в иерархической системе дома Романовых. И эта впитанная с детства иерархия взаимоотношений диктовала им манеру общения со сверстниками.

По свидетельству современников, великий князь Михаил Павлович называл старшего брата (Николая I) на людях не только на «Вы», но всегда «Ваше Величество». Даже в семейном кругу, в отсутствии посторонних, «Вы» и «Ваше Величество» сохранялось. Только в личных письмах Михаил Павлович отступал от этой формы и всегда называл Николая I на «ты» и «любезный Ника». В семье Николая I все дети называли отца, императора Николая I, в письмах всегда «любезный папа», а в разговоре тоже «папа» 925.

Подбору имен для рождавшихся младенцев в императорской семье придавали большое значение. В целом при подборе имени родители следовали сложившимся традициям, но возникали и нюансы. Во-первых, сохранялась давняя русская традиция называть детей в честь тех или иных святых, в день которых рождался младенец. Во-вторых, детей называли в честь кого-либо «из семьи», причем это могли быть не только представители династии Романовых, но и Рюриковичей. В-третьих, решающее слово при выборе имени подчас оставалось не за родителями, а за бабушками или дедушками, если на этот момент они находились «у руля» огромной империи. В-четвертых, у некоторых из Романовых были имена с отчетливым политическим контекстом.