Игорь Зимин - Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX – начало XX в.

Великий князь Константин Николаевич

Достаточно много известно о музыкальных пристрастиях Александра III. Внешне совершенно неутонченный и мужиковатый император, вместе с тем, являлся тонким ценителем и большим знатоком музыки. Александр III, как и Николай I, довольно регулярно играл на музыкальных инструментах, получая от этого искреннее удовольствие. Примечательно, что могучий царь играл на различных духовых инструментах, как и его дед, Николай I, которого Александр III глубоко почитал. В описи вещей в личных комнатах императора в Гатчинском дворце упоминаются музыкальные инструменты, хранившиеся «под рукой». Так, в Рабочей комнате Александра III хранилась валторна, в Уборной – труба-баритон, в Комнате за Уборной – труба 455.

Следует отметить, что свой путь к духовым инструментам Александр III нашел не сразу. Сначала его начали учить играть на фортепиано, как принято во всех «порядочных» аристократических семействах. Утонченной императрице Марии Александровне, при всем ее искреннем уважении к свекру, претили «военные» трубы.

Уроки фортепиано начались для великих князей Александра и Владимира Александровичей довольно поздно, с осени 1857 г., когда Александру исполнилось 12,5 года. Первым учителем музыки для братьев стал полковник М.А. Половцев, ему платили по 7 руб. за урок 456. Преподавателя нашли, как это принято во все времена, по рекомендации. В.М. Половцев учил игре на фортепиано принцессу Екатерину Петровну Ольденбургскую, она была на два года младше Александра, но учиться музыке начала значительно раньше его 457. В.М. Половцев, ученик знаменитого Гензельта, стал учителем музыки и для всех сыновей Александра II.

Занятия шли очень плохо, и причина тому – простое нежелание великого князя играть на фортепиано. У братьев ненависть к фортепияно была наследственной, как и тяга к духовым инструментам. Дело в том, что еще осенью 1858 г. наследник-цесаревич Николай Александрович решительно отказался учиться играть на фортепиано, и тогда же его молодой воспитатель О.Б. Рихтер начал учить его играть на корнет-а-пистоне. Позже с цесаревичем стал заниматься признанный виртуоз Вурм 458. Трудно сказать, что повлияло на решение Никсы: наследственное увлечение внешней стороной военного дела или авторитет царственного деда.

Младшие братья цесаревича, Александр и Владимир, видимо, не раз слышали музыкальные экзерсисы старшего брата и постепенно заинтересовались и самим инструментом. В сентябре 1861 г. воспитатель Александра Александровича отметил в дневнике, что его воспитанник, «по-видимому, более интересуется игрою на корнет-a-pistons, нежели прежде» 459. Притом шестнадцатилетний Александр Александрович продолжал «мучить» фортепиано. 4 сентября 1861 г. воспитатель записал: «После завтрака Александр Александрович отправился играть на фортепиано» 460.

Второму царскому сыну было уже почти 17 лет. Несмотря на несколько лет регулярных занятий, его музыкальные «успехи» не продвинулись дальше примитивных гамм, поэтому родители в конце октября 1861 г. приняли «стратегическое» решение прекратить обучение Александра Александровича игре на фортепиано. Как это ни удивительно, молодой человек воспринял это достаточно болезненно, по крайней мере, он жаловался своему воспитателю, что его не будут больше учить играть на фортепиано. На эти жалобы воспитатель резонно заметил: «В этом он сам виноват, что тот. кто в течение нескольких лет сидит на экзерсисах и еще не умеет разбирать нот, тот не может подавать надежды на успехи. Что нужно требовать строго, либо совсем оставить музыку» 461. В результате на фортепиано безрезультатно потратили целых четыре года.

Однако уроки не прошли бесследно. Они пробудили интерес к музыке. По примеру старшего брата, Александр Александрович стал брать уроки у О.Б. Рихтера. И уже в январе 1862 г. воспитатель констатировал, что «Александр Александрович пошел к Дмитрию Борисовичу (Рихтеру. – И. 3.), чтобы не пропустить урока музыки на трубе, он как-то стал дорожить этим» 462.

В 1860-х гг. пятый сын Александра II Сергей повторил путь старшего брата, отказавшись играть на фортепиано. Точнее, учитель музыки Кюндингер 463сам посоветовал ему прекратить занятия по игре на фортепиано. При этом великий князь Сергей Александрович любил и понимал музыку.

На протяжении всего 1862 г. воспитатель великого князя Александра Александровича неоднократно отмечал, что у Рихтера братья «провели время очень весело, не говоря уже о музыке, которая доставляет им истинное наслаждение» 464. Александр Александрович настолько почувствовал вкус и к новому инструменту, и к игре на нем, что принял «несколько раз участие в оркестре» 465. Более того 17-летний великий князь стал играть самостоятельно и «трубил до 10 часов» 466. Во всех этих записях сквозит сначала удивление, а затем и просто изумление как музыкальными талантами, так и желанием играть со стороны того, на ком уже давно поставили крест его учителя музыки.

В летний сезон 1863 г. великих князей Александра и Владимира стали вывозить на аристократический «музыкальный пленэр» в Павловск. Эти прогулки в Павловск «на музыку» были почти обязательны для петербургской аристократии: «Вереница экипажей останавливалась у болотистой речки. Отсюда внимали звукам оркестра. Знакомых бывало – пропасть» 467.

Как известно, музыка объединяет, и в первой половине 1860-х гг. вокруг сыновей Александра II складывается кружок любителей музыки, он просуществовал около 10 лет. По свидетельству мемуариста, Александр Александрович играл квартеты еще со своим старшим братом-наследником Николаем Александровичем, генералом Половцевым, Вурмом, Тюрнером. После смерти старшего брата в апреле 1865 г. великий князь Александр Александрович стал цесаревичем, и к 1869 г. вокруг него сложился «скромный медный септет» из девяти человек 468.

Музыкальный вечер у А.Ф. Львова (квартет Вильегорских). XIX в.

В 1872 г. пожеланию цесаревича Александра Александровича было основано «Общество любителей духовой музыки», в то время оно называлось «Хор наследника цесаревича Александра Александровича». Цесаревич лично на протяжении 9 лет участвовал в его регулярных репетициях и концертах. К этому времени состав «Общества» расширился за счет офицеров лейб-гвардейского Егерского полка. Музицировали еженедельно, по четвергам. Оркестр был исключительно медный с прибавлением одного «контр-баса» (ротмистр Дмитрий Антонович Скалон) и турецкой музыки. Дирижировал помощник заведующего хором гвардии Беккель, позже его заменил Шрадер. Репертуар для любителей довольно сложный – Бетховен, Глинка, Шуман, Вагнер, Мейебер. Для усиления состава один раз пригласили «легионера» со стороны – профессионального американского музыканта-виртуоза, игравшего на корнете. Они отыграли вместе два месяца, за что американец получил на память весьма ценный перстень 469.