Хайнц Хёне - СС. Орден «Мертвая голова»

Огромное пространство на Востоке делилось на области – марки, заселенные немецкими колонистами и находящиеся под наблюдением людей, назначаемых рейхсфюрером СС. Сам же он, словно феодальный владыка, будет осуществлять общее руководство, а также наделять немецких поселенцев «правом пожизненного или наследственного владения». Через двадцать пять лет население этих районов будет на 50 процентов немецким. Польша и Прибалтика полностью германизируются. Кроме основного массива расселения, профессор выделил еще три марки: к западу от Ленинграда (так называемый Имгерманланд), Крымско-Керченский район (Готенгау) и Мемельско-Нарвскую зону. Вся Германская колониальная империя будет охраняться 26 укрепленными пунктами, где население германизируется только на треть. Жители этих укрепленных районов должны охранять транспортные артерии и линии связи, каждый такой район включает городок с 20-тысячным населением в кольце немецких деревень на расстоянии 2–5 миль.

Рейхсфюрер был в восторге. Мир его мечты начал обретать форму – немецких крестьян-воинов, подвластных лишь одному человеку – Генриху Гиммлеру. Он обложился картами и схемами, делясь избытком чувств с верным Керстеном: «Только вообрази, какая возвышенная идея! Это будет величайшее переселение народов во имя самой благородной цели – защиты западной цивилизации от азиатского нашествия!» Он объяснял, что эти деревни будут состоять из 30–40 хозяйств, окружающих дом старшего в поселке командира отряда, к которому принадлежат все мужчины поселка. Гиммлер говорил: «Мы воспитаем у этих людей неслыханный дотоле боевой дух, и созданное нами сообщество будет несокрушимым».

Он нашел и эсэсовского лидера, подходящего для воплощения в жизнь своей мечты. Это был бригадефюрер Глобочник из Люблина, человек с уголовным прошлым, принятый в СС только по протекции Гиммлера. Недостаток респектабельности Глобочник компенсировал собачьей преданностью.

Как и сам Гиммлер, он был захвачен широкой перспективой расово-биологических экспериментов. В окрестностях Люблина он обнаружил остатки древнегерманских поселений и загорелся идеей их возрождения. Но для этого надо было депортировать польское население. Зная, что генерал-губернатор Франк будет против крупномасштабной депортации, поскольку экономика и так была в катастрофическом положении, Глобочник поделился своими планами с рейхе – фюрером, и тот, естественно, заинтересовался. Взглянув на карту, он увидел, что его ученик предлагает разработку как раз того района, который он сам хотел сделать базовым в политике переселения. В качестве полигона был выбран огромный четырехугольник Люблин – Житомир – Винница – Львов. Каждый из этих городов был центром специфической активности эсэсовцев. Люблин принадлежал Глобочнику как командующему СС, Житомир Гиммлер избрал своим командным пунктом на первую фазу восточной политики, Винница давала выход на все Приднестровье, во Львове хозяйничал Вехтер, известный по делу Дольфуса. Американский эксперт в области расовой политики Роберт Коэл считает, что именно в этом месте могло возникнуть «государство СС, если бы война с Россией принесла победу немцам».

Осенью 1941 года Гиммлер дал проекту Глобочника зеленый свет, очевидно посчитав маловероятным, чтобы Франк сильно воспротивился. Однако и эта история показала, что СС, при всей их силе, едва ли могут влиять на большую политику рейха в одиночку.

Гиммлер явился в Люблин, не известив генерал-губернатора, и объявил, что Замосцва станет первым крупным районом германских поселений. И тут же обнаружил сильнейшее противодействие со стороны человека, до сих пор скрывавшего от окружающих, что он не намерен допускать вмешательство РКФ в дела подотчетной ему территории. Это был Ганс Франк – генерал-губернатор, рейхсминистр и один из ведущих функционеров партии.

Франк считался радикальным нацистом, был фанатично предан фюреру и никому не давал оснований заподозрить его в ненависти к СС, достигшей уже точки кипения. Американский психиатр Джилберт считает Франка «вероятно, самым умным среди старой нацистской гвардии, но и самым нестабильным в эмоциональном плане». Дневники и речи Франка показывают, что он явился в Польшу с целью беспощадного проведения в жизнь воли фюрера. Он, например, утверждал: «Мы заняли генерал-губернаторство не для того, чтобы его потерять. Я хорошо понимаю, что это будет стоить жизни тысячам поляков, прежде всего из интеллектуальных высших классов… Мы будем расчищать себе путь в этой стране, и делать это будем самым простым способом… Наша главная цель состоит в том, чтобы выполнить великую миссию нацизма на Востоке, а потому мы не можем здесь строить государство на основе закона. Каждый, кого мы подозреваем, должен быть ликвидирован».

Но Франк прекрасно осознавал, что нельзя управлять с помощью одного лишь насилия.

С его точки зрения, поляков следовало мобилизовать на службу рейху и, придерживаясь старинного правила «разделяй и властвуй», использовать представителей других национальностей, например украинцев и кашубов, в качестве противовеса. Правящий класс должны были составить, конечно, немцы.

Однако расовая политика Гиммлера нарушила план Франка. Зипо согнала к нему с присоединенных к рейху земель миллион поляков, разорив тем самым продовольственные склады его вотчины. Затем Гиммлер выманил треть немецкого населения генерал-губернаторства в Вартегау (Познань) – лопнула мечта Франка насчет немецкого господствующего класса. Приступив к германизации гуцулов и кашубов, рейхсфюрер лишил основы и «политику противовесов» Франка. Но худшее было впереди. Части СС и Зипо, начав безжалостную борьбу с действительными или предполагаемыми борцами сопротивления, вынуждали тысячи крестьян бежать в леса или вливаться в ряды партизан. Полицейские суды выносили смертные приговоры без оглядки на правительство и даже без намека на законную процедуру.

Вдобавок к этому Франк заподозрил, что Гиммлер назначил в Краков окружного командующего СС Крюгера, чтобы покончить с ним, Франком. Стало ясно, что администрация СС и полиции превратилась в самостоятельную и действительно управляющую силу, не зависящую от генерал-губернатора. В бессильной ярости он клял на чем свет стоит эсэсовских захватчиков, отправлял в рейхсканцелярию протест за протестом и на каждом «заседании кабинета» в Кракове демонстрировал Крюгеру, по крайней мере на словах, что именно он, Франк, здесь хозяин.

Но подручных Гиммлера не трогали эти выпады. Они ждали своего часа. И похоже, дождались.

Поздней осенью 1941 года полиция безопасности вышла на след скандала, в котором оказался замешан сам Франк.