Марсель Дрейкопф - Грязный футбол

В тот июньский вечер аргентинцам нужна была крупная победа. Их конкуренты, бразильцы, выиграли последнюю игру группового раунда против поляков 3:1 и возглавляли таблицу группы В с разницей забитых/ пропущенных мячей 6:1. Аргентинцам нужно было победить Перу с разницей как минимум в 4 мяча, чтобы пройти дальше. Тяжелая задача, но хозяева того чемпионата знали, на что идут.

То, что два решающих групповых матча проводились не одновременно, стало позже поводом для многочисленных спекуляций. Поговаривали, что у военной хунты, захватившей власть в Аргентине, есть влиятельные связи в ФИФА. Поэтому аргентинским властям было выгодно, что их сборная играла уже после того, как станет известен результат соперников — бразильцев. Но эти обвинения никто так и не доказал.

Никто не удостоверил также и слухи о том, что аргентинцы якобы перед игрой вели с перуанцами интенсивные переговоры, убеждая их, что есть вещи поважнее футбола: якобы аргентинцы предложили своим бедным соседям поставки продовольствия и миллионные кредиты на выгодных условиях. По слухам, перуанским футболистам тоже обещали, что они не уедут из Аргентины с пустыми кошельками, если «помогут» хозяевам чемпионата. Возможно, все это лишь домыслы. Точно известно лишь то, что аргентинцы в тот июньский вечер получили желаемое: крупную победу 6:0 и участие в финале.

Четыре дня спустя их команда впервые стала чемпионом мира.

«Думаю, что немецкая сборная останется непобедимой еще долгие годы. Мне жаль наших соперников».

Будущая статистика не оправдала его ожиданий: четвертьфинал ЧМ-1994 — поражение 1:2 от болгар, 1998 год — поражение 0:3 от хорватов, финал 2002 года — 0:2 с бразильцами, полуфинал-2006 против Италии — 0:2, полуфинал ЧМ-2010 против Испании — 0:1.

Хорватский защитник Славен Билич вошел в анналы истории чемпионатов мира по футболу своей беспрецедентно лицемерной попыткой смошенничать. В полуфинале ЧМ-1998 в Париже французы вели 2:1 за пятнадцать минут до конца матча против хорватов. Но вдруг у Билича появилась идея насчет того, как еще можно проскочить в финал. Он спровоцировал капитана французов Лорана Блана, который сделал движение в сторону лица Билича, после чего хорват, схватившись за лицо и изображая жертву, повалился на газон. Арбитр зафиксировал грубое нарушение правил и удалил Блана, лишив его таким образом возможности сыграть в финале против Бразилии — в игре, которая могла стать самым важным матчем в его футбольной карьере.

После игры Билич подлил еще масла в огонь, попытавшись с лицемерной улыбкой подать Блану руку и утешить в связи с тем, что он не сможет принять участие в финале. В этот момент он мог получить от француза настоящий удар по лицу, потому что тот еще не был готов простить Биличу его театральную выходку.

Позже Билич всерьез утверждал, что упал именно потому, что Блан пытался схватить его за горло: «Я не хотел, чтобы его удаляли и он пропустил финал. Но, в конце концов, это его проблемы, а не мои».

Так или иначе, в итоге французы вдесятером выиграли тот матч, а позже — победили в финале бразильцев. Билича же, который продолжил через несколько недель свою карьеру в Англии в «Вест Хэме» и «Эвертоне», еще долго освистывала публика. Особенно приятно было английским фэнам, когда их команда в отборочных матчах чемпионата мира-2010 разгромила хорватов под руководством Билича 4:1 и 6:1. Среди прочего, так был отмщен бывший игрок немецкой национальной сборной Кристиан Циге, с которым Билич на чемпионате Европы-1996 в Англии обошелся особенно жестоко: он наступил лежащему на газоне футболисту шипами на грудь. Остается надеяться, что, повесив бутсы на гвоздь, Билич отбросил и свои грубые замашки: в феврале 2008 года он стал первым хорватским спортсменом в благотворительном фонде ЮНИСЕФ при ООН.

год был отмечен для бразильского футбола целой серией скандалов. Происходили чрезвычайные ситуации на стадионах, многие матчи переносились, необычайная трансферная активность подпитывалась деньгами мафиозных группировок. Вместе с фанатами, которых спасала лишь их религиозность и вера в «светлое будущее», страдали и тренеры. В 22-х клубах бразильского чемпионата произошли 42 тренерские отставки — буквально после каждого тура.

Учитывая такую тренерскую чехарду, неудивительно, что после злополучного сезона в Бразилии нашлось место на тренерской скамейке и для Лотара Маттеуса. Он подписал контракт с «Паранаэнсе», но уже через месяц южноамериканские приключения Маттеуса закончились.

Пауль Брайтнер попал в историю немецкого футбола прежде всего потому, что запомнился всем своим оригинальным имиджем бунтаря (цитатник Мао в руках + дикий хайр на голове). Что на самом деле стояло за этим революционным образом, в 1977 году рассказал один из товарищей Брайтнера из «Баварии». В беседе с одним репортером Юпп Капельман объяснил природу его имиджа: «Пауль — революционер? Не смешите меня. Пауль делает это только ради больших денег!»

Дурная слава — тоже слава, так думали те шотландские футбольные фанаты, которые целой ордой двинулись в мае 1967 года в Лиссабон, где «Селтик» встречался в финале Кубка европейских чемпионов с миланским «Интером». Обоим исконно шотландским недостаткам, жадности и пьянству, фанаты воздали должное вдвойне: после эпохальной победы над итальянцами 2:1 они напились до потери сознания, после чего с трудом побрели к зданию британского посольства, где рассчитывали переночевать, так как они были достаточно жадными, чтобы останавливаться в гостинице. Позже один из чиновников посольства рассказывал: «На целую неделю наше посольство превратилось в замок с привидениями: из каждого шкафа вываливался пьяный шотландец».

Спустя более чем три десятилетия после своей легендарной «рыбки», благодаря которой Брейтнер забил свой пенальти в финале 1974 года, Берндт Хельценбайн все еще чувствовал потребность каким-то образом оправдать свое поведение в том матче. Весной 2005 года на пресс-конференции в гамбургской ратуше он стал долго и скучно рассказывать собравшейся публике о своей невиновности. После этого он воспроизвел во всех подробностях столкновение тридцатилетний давности с голландцем Янсеном. Зрители вежливо зааплодировали и тут же забыли оправдания Хельценбайна. Его «рыбка» еще долго будет плавать — так же, как, например, гол Пушкаша в финале чемпионата мира-1954, который английский арбитр Линг не признал вследствие офсайда.