Тимоти Лири - Технологии изменения сознания в деструктивных культах

Судя по всему, импринты САО, которые двадцать четыре часа в сутки закреплялись погружением в новую племенную реальность, оставались сильными вплоть до знаменитой перестрелки в Лос-Анджелесе. В мае 1974 года шесть членов группы, включая Синка, оказались в полицейской ловушке в одном из домов Лос-Анджелеса. Полицейские изрешетили пулями стены дома, а затем забросали его гранатами. Дом загорелся, и все шестеро погибли. После смерти Синка САО практически распалась. Те, кто видел Таню в последующие месяцы, характеризовали ее как раздражительную, нервную и неуравновешенную особу. «Главный программист» Синк погиб, и Патти-Таня, руководствуясь инстинктами мигрирующей птицы, в конце концов вернулась в Сан-Франциско, город, в котором «рождалась дважды».

Виновна ли Патти Херст в совершении преступления? Нет. Таня была продуктом нейротехнологии изменения сознания, которую применял к ней тренер-инструктор Синк.

После ареста перепрограммированием Тани занялись агенты ФБР. И вновь биовыживательные потребности девушки удовлетворялись тюремщиками; ее эго-статус зависел от того, насколько она сможет им угодить. Предпринимались неустанные попытки вернуть Таню в туннель символьной реальности ее родителей. А освобожденные сексуальные инстинкты Тани – и это вполне предсказуемо – привели к тому, что она вышла замуж за своего охранника!

В условиях секты тотальный информационный, эмоциональный, мыслительный и поведенческий контроль направлен в основном на то, чтобы заставить людей считать учение, доктрину или систему представлений группы не абстрактной теорией, позволяющей интерпретировать реальность, а истинной реальностью. Им внушают, что доктрина – это и есть реальность. Весь материальный мир – это иллюзия, и поэтому все мысли, желания и действия (за исключением предписанных сектой) в реальности не существуют.

По словам Эрика Хоффера, эффективнее и убедительнее кажутся те доктрины, которые нельзя ни оценить, ни проверить. Они могут быть настолько запутанны, что на их распутывание уйдут многие годы. Но к тому времени последователей отвлекут от изучения доктрины и нацелят на выполнение более прозаической работы, например, в сфере вербовки или сбора денежных средств в фонд секты. Доктрина создается не для того, что ее понимали. Ее нужно принять. В нее нужно поверить. Она должна быть расплывчатой, всеобъемлющей, но в то же время достаточно последовательной, чтобы казаться содержательной. Ее убедительность зависит от того, насколько авторитетно она заявляет, что содержит в себе единственную универсальную истину.

Поскольку в секте человеку создают новую личность, доктрина секты всегда требует, чтобы человек не доверял собственному «я». Доктрина становится управляющей программой всех мыслей, эмоций и действий. Поскольку доктрина преподносится как совершенная и абсолютная истина, то любой обнаруженный в ней недостаток выдается за отражение несовершенства последователей этой доктрины. Им велят руководствоваться доктриной, даже если они в действительности ее не понимают. А чтобы приблизиться к пониманию, они должны еще больше верить и еще усерднее работать.

Даже самые сложные доктрины в конце концов сводят реальность к двум полюсам: черное и белое, добро и зло, духовный мир и физический мир, мы и они.

Плюрализма нет и быть не может. Согласно доктрине, ни одна другая группа не может считаться истинной (хорошей, религиозной, реальной), ибо это угрожает монополии секты на истину. Вольные интерпретации и отклонения от общего курса доктрины недопустимы. Если доктрина не отвечает на вопрос прямо, последователь должен обратиться за разъяснением к лидеру. Если лидер не в состоянии ответить на вопрос, он всегда может его отклонить как несущественный и неуместный.

У каждой группы есть свои «враги», большие и малые, открытые и законспирированные. Врагами могут быть психиатры и психотерапевты, политические и экономические системы вместе с их представителями, например, коммунизм и коммунисты, капитализм и капиталисты, метафизические сущности вроде Сатаны, злых духов и инопланетян, а также жестокие законы природы. К врагам причисляют родителей, друзей, бывших членов секты, представителей прессы, социологов, психологов и всех, кто критикует группу. Существует «всемирный заговор» против группы, который стремится помешать ее деятельности. Это лишний раз доказывает, насколько важна ее миссия.

В некоторых группах последователи начинают страдать фобиями и даже становятся параноиками, ибо им постоянно внушают, что духи за ними наблюдают и даже завладевают ими, если они чувствуют и думают не так, как положено в секте.

Членам секты внушают, что они входят в элитные бригады человечества. Ощущение особенности, причастности к спасению мира, принадлежности к передовому отряду истинных верующих, которые направляют историю человечества, служит сильным эмоциональным стимулом для самопожертвования и тяжелой работы.

Как сообщество, сектанты чувствуют, что избраны Богом, или неведомой силой, чтобы вывести человечество из тьмы неведения в новую эру просветления. У членов секты активно формируют представление, что на них возложена великая миссия и они призваны сыграть особую роль в истории, которую по достоинству оценят потомки.

По иронии судьбы, члены одной секты быстро распознают принадлежность человека к «другой» и считают последователей другой секты людьми «с промытыми мозгами», но при этом не способны объективно посмотреть на себя со стороны и оценить собственные действия.

Ощущение избранности сопровождается чувством огромной ответственности. Членам сект внушают, что их нерадивость ставит под удар все человечество.

Им внушают, что они лучше, умнее и могущественнее тех, кто не входит в группу. В результате они ощущают больше ответственности, чем когда-либо прежде. Им кажется, что на их плечах покоится весь мир. Поэтому они не понимают, когда люди на улице им говорят, что, уйдя в секту, они прячутся от реальности и избегают ответственности.

Во всех деструктивных сектах личность подчиняется группе. Главное – это «коллективная цель», все «личные цели» должны ей подчиниться. Думать о себе и думать самому нельзя. На первом месте всегда интересы группы. Индивидуализм – плохо, групповой конформизм – хорошо. Существует непреложное требование абсолютного повиновения руководству.

Ощущение реальности искажается: член секты учится игнорировать внутреннее «я» и доверять внешним авторитетам, которые олицетворяют власть. Он привыкает искать указаний и разъяснений не в себе, а в других. Он отвыкает самостоятельно принимать решения. В таком состоянии крайней зависимости последователям секты просто необходим лидер, указывающий, что им думать, чувствовать и делать.