Чарльз Локвуд - Топи их всех!

Все силы, имевшиеся в районе западного побережья Австралии, находились под командованием генерал-лейтенанта Беннета, штаб которого дислоцировался в городе Перт. С Беннетом я согласовывал вопросы обороны нашего района. Беннет служил в Сингапуре и прибыл в Австралию после капитуляции этой базы.

Мой штаб состоял из дельных офицеров. Под стать им были и командиры соединений и дивизионов подводных лодок, со многими из которых я прослужил вместе много лет. Среди них не было бездумных исполнителей. Каждый имел свое собственное и совершенно определенное мнение о том, как следует использовать находящиеся под его командованием корабли и как нужно воевать, чтобы выиграть войну. Полностью они сходились только в одном: война должна быть выиграна — и как можно скорее. Такие офицеры вполне устраивали меня, так как различный подход к любой сложной задаче обеспечивал наиболее правильное ее решение.

За время войны наши подводники потопили большое количество японских кораблей и судов общим тоннажем почти в 6000000 тонн. Но прежде чем добиться такого успеха, нам пришлось решить очень серьезную проблему — проблему торпед.

С самого начала войны торпедная стрельба наших подводных лодок давала обескураживающие результаты. По-видимому, торпеды зарывались слишком глубоко в воду, то есть не держали заданной глубины хода. Возвратившись из боевого похода, командиры подводных лодок докладывали, что своими глазами видели, как след выпущенных торпед проходил под кормой или чуть позади кормы атакованных судов. Если учесть время, в течение которого воздушные пузыри от торпеды всплывают на поверхность, и расстояние, на которое цель может продвинуться за этот срок, то станет ясно, что торпеды проходили под атакованным судном. Подводные лодки типа «S» имели на вооружении торпеды с контактным взрывателем, который срабатывал при ударе торпеды о борт корабля. В торпедах океанских подводных лодок использовался магнитный взрыватель, срабатывающий под действием магнитного поля, которое образуется стальным корпусом корабля-цели. Таким образом, зарываясь глубже заданной глубины хода, торпеды подводных лодок типа «S» не попадали в цель, а торпеды океанских подводных лодок проходили под днищем судна за пределами интенсивного магнитного поля.

В некоторых управлениях, в том числе и в артиллерийском, по-видимому, считали, что эти рассказы командиров подводных лодок являются просто-напросто попыткой оправдать свои промахи. Однако факты продолжали накапливаться, а подводники по-прежнему приходили в отчаяние, видя, как точно направленные торпеды не поражают цель. Тогда мы по собственной инициативе решили провести испытания. По совету капитана 2 ранга Файфа мы купили у одного рыбака в Олбани 150 метров сети, поставили эту сеть у выхода из бухты Кинг-Джордж-Саунд и выстрелили в нее несколькими торпедами с расстояния в пять кабельтовых, которое являлось нормальной дистанцией для торпедной атаки. Осмотр сети водолазами подтвердил правильность выводов командиров подводных лодок. Измерения показали, что торпеды, используемые на подводных лодках океанского типа (в то время у нас в Западной Австралии уже не было подводных лодок типа «S»), идут в среднем на 3,3 метра глубже заданной глубины хода. Для магнитного взрывателя такое расхождение было слишком большим, и мы немедленно внесли необходимые коррективы в установку гидростата.

Артиллерийское управление поставило под сомнение наш метод испытаний и точность полученных данных. Однако некоторое время спустя оно сообщило, что на торпедном полигоне получены примерно такие же результаты, как и у нас. Там погрешность составила три метра.

Мы испытывали большое удовлетворение, полагая, что избавились от дефектов торпеды. В сердцах приунывших командиров подводных лодок затеплилась надежда. Но, увы, на этом наши мытарства не кончились. Торпеды стали более точно выдерживать глубину, зато участились случаи, когда торпеды либо взрывались преждевременно, либо, ударяясь о борт корабля, не взрывались вовсе. Иногда взрыв происходил сразу же, как только торпеда приходила в боевое положение после выхода из торпедного аппарата, в других случаях — настолько близко от цели, что взрыв ошибочно принимали за точное попадание.

К сожалению, мы не смогли быстро избавиться от обрушившихся на нас бед. В течение целого года персонал наших береговых минно-торпедных мастерских и плавучих баз подводных лодок, несмотря на все старания, никак не мог добиться от капризного магнитного взрывателя надежной работы. Артиллерийское управление посылало к нам опытных специалистов, стремясь помочь устранить дефекты взрывателя, но и это ни к чему не привело. Никуда не годилась вся конструкция. В министерстве, вероятно, знали, что англичане и немцы отказались от этого ненадежного взрывателя еще в начале войны, но, тем не менее, наши специалисты еще долгие месяцы носились с ним, как с писаной торбой. Иногда, правда, взрыватель действовал хорошо, поднимая тем самым настроение подводников. Но это еще больше запутывало дело.

Пока мы занимались устранением дефектов торпеды, подводники порадовали нас успешным выполнением нескольких специальных заданий, о которых в мирное время мы даже не помышляли. Однажды под покровом ночи подводная лодка «Сирейвн» подошла к южному побережью занятого японцами острова Тимор, чтобы вывезти 33 австралийских летчика, скрывавшихся там. На небольшой шлюпке матросы приблизились к берегу, насколько это было возможно, и стали на якорь. Младший лейтенант Кук, командовавший шлюпкой, вплавь добрался до берега и с помощью троса переправил на шлюпку 16 человек. Следующей ночью началась переправа остальных 17 человек, из которых несколько находились в тяжелом состоянии. Но вскоре оборвался якорный трос, и шлюпку выбросило на берег. Команда шлюпки приложила нечеловеческие усилия, чтобы снять ее с мели, причем в шлюпку пришлось посадить шесть австралийцев, обессилевших до такой степени, что переправа их с помощью троса представлялась совершенно невозможной.

На обратном пути во Фримантл экспедиция чуть было не окончилась трагически: загорелся главный электрощит, в результате чего вышли из строя дизеля и электромоторы. «Сирейвн» превратилась в неподвижную мишень. В течение двух или трех суток она беспомощно болталась в водах, где нередко появлялись японские подводные лодки, пока, наконец, за ней не пришла наша подводная лодка, которая и отбуксировала ее в базу.

В одно ненастное майское утро капитан-лейтенант Демпси доставил во Фримантл на своей подводной лодке «Спирфиш» 27 человек, эвакуированных с Коррехидора. Подводная лодка приняла их на борт ночью, примерно за двое суток до сдачи острова. В числе пассажиров был капитан 2 ранга Сэкетт, командир нашей плавучей базы «Канопус». Эта плавбаза, поврежденная в Манильской бухте во время воздушного налета, выполняла различные ремонтные работы для сухопутных и морских сил, а после падения Батаана была затоплена. Мы горько оплакивали славную команду «Канопус», попавшую в японские лагеря, из которых многим не суждено было возвратиться, и сожалели о ремонтном оборудовании и запасных частях, отправившихся вместе с плавбазой на дно бухты Маривелес-Харбор.