Патрик Бизли - Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945

В мае 1944 г. надводные корабли немецких ВМС оказались неспособными серьезно помешать высадке союзников в Европе. «Шарнхорст» был потоплен, «Тирпиц» выведен из строя в Альтен-фьорде, «Гнейзенау» был так поврежден самолетом английских ВВС, что его и тяжелый крейсер «Хиппер» не следовало принимать в расчет. «Принц Ойген» и два «карманных» линкора «Шеер» и «Лютцов» либо стояли в ремонте, либо находились в восточной части Балтийского моря и поддерживали там немецкие армии. В портах Бискайского залива оставались пять крупных эсминцев и один небольшой, а в проливе Ла-Манш — пять небольших миноносцев и тридцать четыре торпедных катера. Эффективность их использования с ростом наших прибрежных сил и превосходства в воздухе теперь значительно понизилась. Наряду с использованием подводных лодок [100]Дениц мог помочь в обороне «Атлантического вала» только береговой артиллерией и постановкой и поддержанием обширных минных полей.

Поэтому и ОРЦ не мог внести крупный вклад в успех «Ди-Дей», который он вносил ранее во время боевых действий различных надводных кораблей. Тем не менее, деятельность ОРЦ, хотя и менее заметная, приносила определенную пользу.

ОРЦ участвовал во всех стадиях предварительного планирования. Пути подхода к побережью были выбраны на основе собранной им информации о протраленных немцами фарватерах и минных полях. Эти пути несколько раз менялись в свете самых последних разведданных, а за несколько дней до «Ди-Дей» была организована и осуществлена комбинированная операция надводных морских и авиационных средств с целью подтверждения правильности и своевременности прогнозов ОРЦ.

На начальном этапе операции «Нептун» 1213 военных кораблей — от линкоров до сверхмалых подводных лодок — и 4126 десантных и более мелких судов должны были, выйдя из портов, простиравшихся от самого западного — Плимута — до самого восточного — Нью-Хейвена, — следовать по протраленным англичанами фарватерам до пункта, лежавшего в восьми милях южнее острова Уайт, а оттуда — до так называемого «Спаута» [101]: дальше через минные поля противника — в залив Сена и к месту высадки. И в том, что из всех участвующих в штурме сил союзники потеряли только один миноносец, подорвавшийся на мине, заслуга не одних отлично действовавших минных тральщиков, но и сотрудников Деннинга, которые упорно и терпеливо, по крохам собирали воедино информацию и сумели создать полную и подробную картину немецкой обороны.

В точном определении времени и места высадки немецкие ВМС преуспели не больше, чем их армия и авиация, но отреагировали они в первые часы 6 июня быстрее и более толково, чем два других вида их вооруженных сил. Многие немецкие наземные линии связи были разрушены бомбардировками союзников и силами французского движения Сопротивления, вследствие чего сильно возрос спрос на систему радиокоммуникаций ВМС, хотя она тоже была дезорганизована. С помощью Блечли-Парка Деннинг мог давать командующему экспедиционными военно-морскими, силами союзников адмиралу Рамсею полную информацию о передвижениях противника и замышлявшихся им контрмерах. Рамсей счел нужным позвонить начальнику разведывательного управления и выразить благодарность за вклад ОРЦ в успех операции по высадке.

Англичане незадолго перед тем разработали новую конструкцию мины, которая взрывалась под действием давления воды, производимого кораблем при прохождении его над миной. Казалось, что нет никакой возможности производить траление этих мин-«устриц». Поэтому англичане с осторожностью использовали их, боясь, как бы они не попали в руки немцев, а те могли передать секрет мины японцам, что, как предполагалось, могло серьезно отразиться на десантных операциях американцев в районе Тихого океана.

С другой стороны, если немцы тоже изобрели аналогичную мину, тогда почему бы англичанам не применить ее как можно быстрее? К радости начальника торпедного и минного управления Адмиралтейства кептена ВМС Кови и его заместителя кептена ВМС Мейтленда Дауголла Деннинг вскоре после «Ди-Дей» обратил их внимание на туманное упоминание в одной из обычных немецких радиограмм о транспортировке к французскому побережью мины неизвестного типа Ее название начиналось с буквы «D».

«Эврика, — воскликнул Мейтленд Дауголл. — «D» означает «Druck», то есть мину, срабатывавшую от давления! Значит, она есть у немцев, и они хотят использовать ее. Мы можем поступить также и предупредить своих об опасности».

Это лишь небольшой пример тех дивидендов, какие можно получить при тщательном изучении простой административной переписки, а также той пользы, которая вытекает из рассуждения Деннинга о том, что разведка бывает ценной лишь тогда, когда вначале устанавливается «норма», а потом уже ведется наблюдение за отклонениями от нее. Здесь, кроме того, прослеживается и контраст с положением, существовавшим в Комнате 40, где в течение длительного времени всю информацию, не имевшую немедленного и очевидного оперативного значения, поневоле приходилось выбрасывать в корзину.

Незадолго до «Ди-Дей» возник маленький инцидент, показавший, насколько прав был Деннинг, настаивая на том, чтобы ОРЦ служил фильтром, через который должна проходить вся оперативная военно-морская информация. Кептен Роскилл отмечает, что адмиралу Рамсею повезло больше, чем его предшественникам: он мог потребовать любое число людей, кораблей и услуг, и для выполнения этих требований делалось все, что было в человеческих силах. За несколько недель до «Ди-Дей» разведывательный отдел Рамсея, подобно Максу Хортону [102], загорелся идеей получать информацию в сыром виде, не обработанную и не проанализированную в ОРЦ. Отдел официально потребовал от Клейтона проследить, чтобы БП посылал дешифрованные материалы прямо Рамсею. Клейтону, как и Деннингу, не хотелось отступать от оправдавшей себя практики, но на прямой отказ они не пошли Удовлетворив просьбу, они решили посмотреть, что из этого выйдет. Не прошло и десяти дней, как выяснилось полная непригодность новой системы. Штаб командующего экспедиционными силами понятия не имел, как обращаться с поступавшей к нему информацией, и от этой затеи быстро отказались.

После высадки союзников во Франции реальная наступательная способность германского военно-морского флота настолько упала, что ее поддерживали только самовзрывающиеся торпедные катера запоздалой конструкции, торпеды, управляемые человеком, да сверхмалые подводные лодки g экипажем в один- два человека. Допускаемая продолжительность пребывания в море этих «малых боевых единиц» была невелика, а успех — ничтожный. Разведкой против них занимались секции Деннинга, а не секция поиска подводных лодок, поскольку Деннинг больше, чем Уинн, имел дело с боевыми операциями в прибрежных водах. Разведка особого назначения часто своевременно предупреждала о предстоявшем выходе в море «малых боевых единиц» противника, что давало ОРЦ возможность вовремя подать сигнал тревоги Береговому командованию и командованию истребительной авиации, а также соответствующим военно-морским командным инстанциям.