Дональд Маклахлан - Тайны английской разведки (1939–1945)

Необходимо было подумать и о методах подготовки войск к вторжению. Планирующие органы в отличие от разведки знают больше о своих войсках, чем о противнике. Офицеры-плановики в своих рассуждениях исходят из известных им боевых качеств своих войск, возможностей своих транспортных средств (сколько они могут перевезти груза, за сколько рейсов и на какое расстояние), дальности действия истребителей, количества предметов снабжения для своих войск и т. п. К этим соображениям добавляются известные данные о группировке и составе сил противника в наиболее уязвимом с одной или нескольких точек зрения районе. На этой основе начинают проясняться те или иные задачи — от таких тактических задач, как уничтожение крупной радиолокационной станции на берегу Ла-Манша или отражение возможного удара японцев по Мадагаскару, до таких стратегических, как высадка десанта в тылу немецких экспедиционных войск Роммеля в Северной Африке и удержание захваченного плацдарма. Соответственно вырисовываются различные предположения, составляются планы действий. Как всегда, энтузиасты требуют подробной, а скептики — еще более подробной информации.

Именно на этом этапе в работу включаются специалисты по топографии. Например, высадка возможна и на Сардинии, и на Корсике. При прочих равных условиях где же лучше условия местности? Другой пример. Имеется возможность быстро высадиться на Андаманские острова в условиях продолжающегося наступления японцев и тем самым облегчить положение американцев в зоне Тихого океана. Но есть ли на островах удобное место для высадки? Каковы будут условия обеспечения войск, если их оставить на островах? Какие ресурсы имеются там? Можно ли рассчитывать на поддержку местных руководителей и населения? Хотя и не полностью, решение об операции зависит от наличия разведывательной информации о местности и данных политической разведки.

Конечно, теоретически планирующие органы должны действовать в обратном порядке — начать с изучения слабых мест в позициях противника, по которым специалисты-топографы уже собрали нужную информацию. Однако при большой протяженности побережья трудно ожидать, что имеющаяся информация ответит на все вопросы. После 1943 года топографам все реже и реже приходилось отказываться от одного и подыскивать другое удобное место для высадки десанта, по мере того как планирующие органы меняли свои взгляды.

Каждый водитель и альпинист пользуется топографическими сведениями, когда не только определяет маршрут движения, но и хочет выяснить все условия, с которыми придется встретиться в пути — пересеченность местности, наличие мостов и характер грунта и даже особенности флоры и фауны. На войне все эти сведения приобретают еще более важное значение. Перед союзниками встала задача организовать действия крупных механизированных группировок в районах, о которых их штабы очень часто ничего не знали.

Найдутся ли там горючее и вода, есть ли железные дороги, предприятия и линии электроснабжения, чтобы организовать снабжение и поддержку войск? Никто в мирное время не изучал тщательно побережья Северного моря, Ла-Манша и Атлантики, то есть того, что после 1940 года стало так называемой оккупированной Европой. Никто не собирал и не систематизировал соответствующих сведений, карт и фотоснимков. «Кто бы мог подумать, — говорилось в одной памятной записке, — что после вторжения немцев в Польшу нам придется собирать информацию о районах, начиная от креолитовых шахт Ивигтута до Камчатского полуострова, от отдаленных поселений Баренцбурга и Лонгиар-сити до глубоководного залива в Диего-Суарес».

Не лучше дела обстояли в Азии и на Среднем Востоке. Англичане, голландцы, французы и американцы, пока их не оттеснили в южные районы Тихого океана, не понимали, как мало подробной информации они сумели взять с собой. Когда настало время вернуться в эти места силой оружия, потребовались самые разнообразные сведения — пропускная способность портов, геологическая структура побережья, система железных и шоссейных дорог, наличие растительности вдоль берегов рек, продовольственные ресурсы и запасы топлива, электростанции, госпитали, возможные места для строительства аэродромов и стоянок автотранспорта. Предложившие свои услуги бывшие индийские плантаторы оказались недостаточно компетентными людьми. Нужны были инженеры по гражданскому строительству и железнодорожному транспорту, топографы и экономисты, чертежники и лингвисты, ботаники и геологи, лесники и преподаватели. Вопрос состоял не только в том, чтобы разгромить противника, нужно было снова привлечь на свою сторону население и в короткий срок добиться того, чтобы войска в максимальной степени обеспечивались за счет местных ресурсов.

Далее. Всю информацию, которую могли дать специалисты, нужно было отредактировать — убрать лишние детали, упростить и сделать ее наглядной и доходчивой. Текст нужно было увязать с картами, схемами и таблицами, дать соответствующие указания типографиям и считать корректуры подготовленных к печати материалов. Все эти материалы должны были быть отлично изданы в удобной для пользования форме и разосланы в войска, которые могли бы положиться на них.

Работу приходилось выполнять с соблюдением правил сохранения тайны, ибо ничто не могло с большей достоверностью раскрыть подготовку к вторжению, например на Сицилию, чем неожиданное сосредоточение усилий огромного количества специалистов на изучении ресурсов острова, имеющихся там портов и дорог, а также общих топографических условий. А чтобы скрыть от противника готовящееся вторжение в тот или иной район, нужно было показать, что такой же интерес проявляется и к другим районам. Особенностью разведывательной работы является тот факт, что пристальное внимание к тому или иному району всегда сопряжено с риском раскрытия тайны.

Норвежских летчиков и моряков, которых тщательно допрашивали перед рейдом на территорию Норвегии, приходилось иногда, вопреки их протестам, изолировать и лишать свободы до завершения рейда.

Вопросы организации топографической разведки рассматриваются в этой главе подробно не только потому, что инициатива в этом деле принадлежит военно-морской разведке, но и потому, что топографическая разведка дала наилучший пример (если не считать объединенного штаба генерала Эйзенхауэра и лорда Маунтбэттена) взаимодействия между тремя видами вооруженных сил, которого они добивались в течение последних двадцати лет. Рассказ об истории топографической разведки показывает, как повлияла война на консерваторов из Уайтхолла. Поэтому этот рассказ представит интерес для широкого круга читателей и будет полезен для историков. К счастью, сразу после войны многие факты из истории топографической разведки были официально обобщены.