Л. Гаррос - Военно-морской флот Франции во Второй мировой войне

В Бресте перспектива увидеть немцев, идущих по бретонским дорогам, представлялась немыслимой. На рейде на якорях спокойно стояли корабли, арсенал работал, там находился в стадии окончания достройки линкор "Ришелье". Адмирал де Лаборд, его начальник штаба вице-адмирал Броган, морской префект вице-адмирал Троб сомневались, что враг дойдет до Бретани, и что ее нужно оборонять. "Адмирал Запад" 15 июня получил два распоряжения из адмиралтейства: первое касалось возможной эвакуации достраивающихся линкоров: "Ришелье" — из Бреста и "Жан Бара" — из Сен-Назера [44]. Второе распоряжение касалось всех остальных кораблей, однако не было уточнено, что с ними делать в случае угрозы оккупации Бретани. Линкорам следовало идти в Англию, в Клайд.

В последующие дни порядок нарушился, а события приняли трагический оборот. Для начала, адмиралтейство 16 июня приказало погрузить на вспомогательные крейсера все золото Французского банка в виде множества слитков, прибывших из Парижа. Затем адмиралтейство настаивало на эвакуации британских войск, ранее сошедших на берег [45].

17 июня появились неопределенные сообщения, что германские танки уже в Гранвиле. Корабли получили приказ разводить пары. Спешно составлялся план эвакуации береговой артиллерии, морской школы, персонала базы и порта, мастерских, учреждений связи и охраны и морской префектуры. В тот же день после полудня радиостанция стала принимать обращение маршала Петэна, где он говорил о том, что запросил перемирия.

Но адмирал де Лаборд продолжал проводить мероприятия по организации обороны, чтобы задержать неприятеля до тех пор, пока соглашение о перемирии не будет подписано. Сдачу "Жан Бара" в Сен-Назере он считал невозможной. Линия прекращения огня могла проходить в худшем случае от Луары до Куэнона.

Адмирал де Лаборд, в прошлом летчик, теперь моряк — уверенный, энергичный, авторитетный… Следя за событиями, развивающимися после прорыва немцами тонкой линии дивизий, которую в начале июня организовал генерал Вейган, он с болью осознал полное разложение французской армии.

18 июня около 10:00 он находился в помещении морской префектуры, когда получил из Рена от генерала Альтмейера телефонограмму о том, что германские танки прошли город в 08:00 и двигаются на запад, а сам он оказался пленником в своем штабе, но телефон действовал. Никаких средств сдержать врага между Реном и Брестом не было. Два ошеломленных адмирала поняли, что надо немедленно приступить к эвакуации. Приказ не допускал, чтобы корабли попали в руки врага, также как и военные сооружения. Считая, что враг движется со скоростью 20–25 км/ч, его следовало ожидать в Бресте вечером. В 11:00 адмирал де Лаборд сообщил адмиралтейству, что эвакуирует Брест.

Эвакуация происходила в неблагоприятных условиях, импровизированно. По телефону поступали сообщения, что враг входит в порт. Утром 18 июня он уже был виден. Несколько старых судов было затоплено, но все, что может двигаться должно уходить. Корабли покидают рейд, находящиеся в ремонте затопляются, батареи взрываются, сухие доки приводятся в негодность, резервуары с топливом горят. В Бресте находились в тот момент два линкора ("Ришелье" и "Париж"), 5 вспомогательных крейсеров, 2 лидера, 6 миноносцев, 11 авизо, 12 мобилизованных сторожевых кораблей, 19 подводных лодок, 9 тральщиков, 7 буксиров и 10 других судов. Из них 9 были оставлены и затоплены. Имелось еще 47 торговых судов, которые могли уйти.

Выход начался после полудня и завершился к ночи. Было приказано идти в Марокко, а тем, у кого не хватало топлива — в Англию. В это время сопротивление на суше продолжалось. Адмирал доверял генералу Шарбонно, заместителю морского префекта, и просил его держаться со своими частями сколько возможно. Шарбонно мог объединить под своей командой до тысячи колониальных солдат и три батареи. Он создал две оборонительные позиции у Бреста — одна в районе Ландивизио, другая — в Гену и Керуоне. Сам генерал месяц назад считал, что для удержания этих позиций требуется минимум 45 батальонов и 300 орудий, не считая противотанковых.

Три группы германской моторизованной пехоты с танками предприняли штурм. Ожесточенный бой произошел у Ландерно, а затем у Камаре. В ночь с 18 на 19 июня эти очаги сопротивления сдались. Это произошло как раз в тот момент, когда в Лондоне генерал де Голль зачитал по радио свое знаменитое обращение от 18 июня. Много позднее, когда адмирал де Лаборд предстал перед судом как один из 19 адмиралов, действовавших в 1940 г., ему был задан вопрос: почему он тогда не подчинился этому призыву. Он ответил: "В тот день, 18 июня, я имел слишком много дел, которые не позволили мне слушать радио". И это было правдой.

Эвакуация порта была в разгаре. Большое число судов покидало рейд на глазах глядевших на них с ужасом жителей Бреста. Курсанты морской школы погрузились на борт "Ришелье", взявшего курс на Касабланку. Старый линкор "Париж", поврежденный в Гавре, не мог уйти дальше Плимута. Его сопровождали эсминцы "Фуге" и "Фрондёр". Подводные лодки 2-го, 6-го, 13-го, 16-го и 18-го дивизионов: "Касабьянка", "Сфакс", "Персе", "Понселе", "Ажакс", "Сирсе", "Тетис", "Калипсо", "Сибилль", "Амазон", "Антиоп", "Орфе", "Медюс", "Амфитрит" достигли Касабланки, а "Сюркуф" — Плимута. Авизо "Коммандан Ривьер" и "Элан" эскортировали транспорты, идущие в Марокко. Три транспорта были еще не готовы к выходу. В этом сборище требовалось навести порядок, и отправление конвоя задержалось до 19:30. На танкер "Рон" (командир Клавери) на набережной Ланинон погрузилось 500 человек 2-го флотского экипажа и группа рабочих. К нему присоединились четыре транспорта с войсками. Названия остальных судов: "Гильвенек", "Сен-Базиль", "Лоррэн", "Рубесьян", "Дофине", "Артемиз", "Сагель", "Кап-Пинед", "Гран-Кевийи", "Сен-Амбруаз", "Астре", "Пор-де-Бук" и "Бугарони". Они имели на борту 3 тысячи военнослужащих. Авизо "Эмпетюоз" присоединился к конвою вечером 20 июня, и все направились в Марокко и Оран. Госпитальное судно "Канада" (командир Фурние) прибыло в Мазаган 22 июня, "Амираль Муше" и рефрижератор "Остраль" — в Касабланку 22 и 23 июня соответственно.

Вспомогательные крейсера "Эль-Джезаир", "Эль-Мансур", "Эль-Кантара", на которых перевозился экспедиционный корпус из Норвегии, а также "Виль д'Альжер" и "Билль д'Оран" грузили золото, что заняло два дня. К ним присоединился вспомогательный крейсер "Виктор Шельшер" с золотом из Лорьяна. В сопровождении лидеров "Милан" и "Эпервье" они пришли в Касабланку.

Новейший эскадренный миноносец "Арди", только 2 июня вступивший в строй (командир — капитан 3 ранга де Танненбер) [46], отчалил в 21:25 с адмиралом де Лабордом и его штабом на борту. Он присоединился к вышедшему из Сен-Назера "Жан Бару" с танкером "Тарн", снабжавшим его топливом. Все вместе они пришли в Касабланку. Тральщики отошли от причала в Ланион в 18:00 и направились в Ла-Паллис, Ле-Вердон и Сен-Жан-де-Люз.