Джулиан Корбетт - Операции английского флота в первую мировую войну

Такое убеждение создалось у Трубриджа под влиянием прежнего соглашения с Францией, по которому главнокомандующим в Средиземном море назначался французский адмирал, а, следовательно, адмирал Милн, как старший по званию, должен быть отозван.

Сам же адмирал Милн придерживался совершенно другого взгляда и, все еще руководствуясь первоначальной директивой, в 7 часов 6 августа начал поиск к востоку, рассчитывая к 18 часам быть на долготе мыса Сан-Вито, северо-западной оконечности Сицилии. «К этому времени, — объяснял он впоследствии, — «Гебен» был бы замечен при выходе из Мессины», где, как думал адмирал, немец грузился углем.

Indomitable с погрузкой угля в Бизерте сильно задержался и только в 19 часов был готов к походу, после чего получил дальнейшие инструкции.

В 11 часов на запрос адмирала Милна командир Indomitable ответил, что французские транспорты начали выходить, последние же сведения об адмирале Лапейрере имелись из Алжира. Он распределил суда своего флота не по принципу нашего «прикрывающего» плана, а создал конвойные отряды, благодаря чему рассчитывать на французов ранее 10 августа не приходилось.

На самом же деле Лапейрер уже оставил Алжир: 5 августа, не видя немцев, он прекратил дозор у мыса Matifou и на флагманском корабле с двумя кораблями 2-й линейной эскадры пошел осматривать Балеарские острова, оставив остальные суда для выполнения программы конвоев и отправив отряд из четырех броненосных и трех легких крейсеров в Филиппвиль.

Относительно последней эскадры Indomitable докладывал о выходе ее из Филиппвиль в 8 часов в Аяччо на Корсику.

Полученные сведения не отличались точностью и поэтому не повлияли на решение Милна охранять северный выход из Мессинского пролива.

Indomitable получил приказание присоединиться к адмиралу в 35 милях к западу от Милаццо.

Таким образом, Милн собрал вместе все силы для предотвращения прорыва «Гебена» ночью. Если бы немцам удалось обмануть бдительность наших судов, адмирал предполагал гнаться за ними через пролив Бонифацио.

Вышеизложенные распоряжения объяснялись опасением, что немцы не оставили намерения напасть на французские транспорты, и пока это опасение существовало, адмирал не мог не считаться с инструкциями, предусматривающими их охрану.

Теперь нам известна ошибочность этих опасений; адмирал Сушон не имел подобных намерений и, судя по всем данным, известным теперь, считал себя пойманным в мышеловку. Он считал, что французские крейсеры сторожат его на севере, а главные силы британского флота держатся в Отрантском проливе, имея разведчиков в Мессинском проливе.

Срочное приказание из Берлина пытаться пройти в Дарданеллы не было отменено и представлялось настолько сомнительным предприятием, что большинство офицеров написали завещания.

Несмотря на зловещее положение дел на Ближнем Востоке, наши предположения не предусматривали возможности прорыва «Гебена» в данном направлении, и это никому не приходило в голову.

Отношения с Турцией были очень натянуты из-за реквизиции за день до объявления войны двух дредноутов, строившихся для нее в Англии. Мы знали о мобилизации Турции, знали о работе германской военной миссии, но также знали и о минировании Дарданелл.

Адмирал Милн знал только о минировании и, конечно, это обстоятельство он мог учитывать не иначе, как запрещение входа для всех воюющих судов в одинаковой степени. Никто в эти дни еще не думал о намерении Германии втянуть в войну и Турцию.

Все это оставалось покрытым мраком неизвестности, но Милн, чувствуя себя обязанным смотреть на «Гебен», как «на объект своих действий», отдал последнее распоряжение для противодействия его прорыву на север.

Не успел он их закончить, как командир Gloucester телеграфировал о выходе неприятеля на юг.

Адмирал Сушон намеревался пройти этим курсом до наступления темноты с целью создать впечатление об его намерении идти на соединение с австрийцами в Полу, что, вероятно, предусматривалось планом войны до выступления Великобритании, так как туда был доставлен комплект боевого запаса.

Согласно приказу о прорыве в Дарданеллы, «Гебену» предписывалось выйти в 5 часов утра и следовать 17-узловым ходом, «Бреслау» — держаться в 5 милях сзади и с наступлением темноты приблизиться. Пароход «Генерал» должен был выйти двумя часами позже и, придерживаясь побережья Сицилии, идти южным курсом на остров Санторин, самый южный в Архипелаге.

Крейсеры, пройдя ложным курсом до наступления темноты, должны были затем повернуть на мыс Матапан, где их ждал угольщик. Поэтому, следуя этому плану, адмирал Сушон, заметив Gloucester, повернул влево с расчетом держаться у берега Калабрии вне шестимильной полосы.

Адмирал Милн, получив телеграмму о «Гебене», находился в 35 милях к северу от Мариттимо, следуя на восток к месту рандеву на север от Сицилии. Имея запрещение проходить Мессинским проливом, он немедленно повернул обратно. Считая, что адмирал Трубридж со своей эскадрой, восемью миноносцами и с Dublinс его двумя другими миноносцами, спешившими к нему с Мальты, достаточно силен, чтобы преградить путь в Адриатику, Милн все еще допускал возможность ухода немцев обратно на запад вдоль южного берега Сицилии.

Полтора часа спустя из Адмиралтейства была послана телеграмма с приказанием преследовать врага через пролив, но, к несчастью, ее получили в полночь, т. е. слишком поздно.

Все это время Gloucester неотступно держался вблизи неприятельских крейсеров, донося об их курсе, но давалось ему это нелегко. В 19.30 находясь у них на траверзе, он на фоне берега при наступающей темноте начал терять их из виду и, чтобы занять более удобное для наблюдения положение и видеть неприятеля освещенным луной, решил зайти между берегом и крейсерами. Не задумываясь, капитан 2-го ранга Келли положил руля и пошел прямо на «Гебена», ясно сознавая, что одно удачное попадание — и его крейсер разлетится на части, и вышел на левый крамбол противника. Так он держался, пока «Бреслау» не пошел на него и не прижал к берегу, вынудив привести Gloucester к нему за корму. Затем «Бреслау» пересек ему курс как бы с намерением вступить в бой, Gloucester также повернул, и они разошлись правыми бортами на расстоянии 20 кабельтов.

Считая своей обязанностью следовать за «Гебеном», командир Gloucester не открыл огня, и «Бреслау» скрылся на OSO, по-видимому, с целью разведки.

Преследование продолжалось до 22.45, когда у мыса Рицуто «Гебен» повернул на SO 60° и начал перебивать радио Gloucester. Надо думать, что к этому моменту «Бреслау» сообщил об отсутствии неприятеля.