Павел Козлов - Великое единство

Более полутора месяцев работала эта группа на новостройке, выполняя сложное задание наркома. Наконец 20 июня Кофман с товарищами были готовы выехать в Москву для обстоятельного доклада. Выехали. Весть о начале войны застала их в пути.

На доклад к Шахурину группа Кофмана попала только через неделю после приезда — нарком был круглосуточно занят.

И, конечно, все подготовленные до войны планы и графики освоения новостройки теперь, во время войны, оказались непригодными. Даже сама первоначальная цель строительства — создание группы новых авиационных заводов, которым были даны номера, назначены их директора — теперь, в конце июня 1941 года, стала принципиально, иной. Строящиеся предприятия необходимо было не в 1943 году, как первоначально планировалось, а срочно, в течение 2–3 месяцев 1941 года подготовить к приему эвакуируемых авиазаводов и их коллективов.

А. И. Шахурин, прилетевший на стройку 22 октября 1941 года, вспоминает:

«Новая площадка, куда я приехал с аэродрома, представляла зрелище не совсем обычное. Группа новых, недостроенных корпусов заводов. Огромная масса людей снует, на первый взгляд, беспорядочно, грязь и неустроенность самой территории. Некоторые корпуса еще не начали строить (кузнечный для самолетостроительного и литейный для моторного заводов). Железнодорожные пути были проложены внутри ряда цехов, что облегчало разгрузку оборудования. Рабочие и мастера Московского авиазавода спрашивали, как в Москве, давно ли я оттуда. Я рассказывал, что сейчас в Москве остались те, кто должен остаться. Москва обеспечена всеми видами оружия, и враг не пройдет. Спрашиваю, как у них дела. Оказавшийся поблизости начальник цеха рассказал, что делается сейчас в этом корпусе. Состоялась беседа с рабочими Воронежского завода. «Не сумели, — говорю я им, — закончить строительство завода до вашего приезда. Очень трудно вам будет и с жильем и с питанием, особенно в первое время». Они меня успокаивают: «Это ничего, главное — завод хороший, скорее бы выпускать самолеты…»

Вывозка оборудования с территории завода № 18 в Воронеже подходила к концу. Обезлюдел заводской поселок, пустыми и неуютными стали заводские корпуса. И только в цехе, где стоял громадный гидропресс «Бердсборо» было людно и шумно.

Здесь шел демонтаж пресса-гиганта и погрузка его на железнодорожные платформы.

Вес отдельных узлов этого пресса достигал восьмидесяти тонн при соответствующих габаритах. Поэтому в операции разборки и погрузки «Бердсборо» принимал участие специальный железнодорожный кран с замечательной бригадой специалистов-путейцев.

Командовавший операцией демонтажа пресса Б. М. Данилов дал указание подорвать цеховую стену. Затем автогеном подрезали и обрушили вниз перекрытия и крышу над прессом, и гигант оголился. Бригада мастера А. И. Талтынова — та, что три года назад вела монтаж этого уникального пресса, — начала быстро и аккуратно его разбирать, заботясь о том, чтобы не растерять ни одной гаечки.

Такелажники во главе с К. К. Ломовских тут же готовили блоки пресса для погрузки, а путейцы своим краном бережно укладывали их на платформы.

Вот в разгар этой дружной работы над заводом и появился немецкий самолет-разведчик. Сперва он прошел стороной, видимо, опасаясь зениток. Затем осмелел и пролетел над местом погрузки пресса. Возвратившись, он принялся обстреливать работавших из пулеметов — заходил раза три…

К счастью, никто от обстрела не пострадал, но все поняли, что следом можно ожидать бомбардировщиков. Темп работ возрос до предела, и ночью платформы с блоками пресса были выведены за границы завода.

Итак — теперь можно было сказать, что все оборудование заводских цехов, лабораторий и отделов было полностью с завода вывезено. В это время в Воронеж на денек прилетел с новой площадки А. А. Белянский — лично проверить обстановку. Сказал, что секретарь обкома В. Д. Никитин подсказывает — если будет возможность, забрать с других заводов Воронежа и из городского хозяйства ценное оборудование. Так и сделали.

Поехали на завод имени Ленина, который изготавливал оборудование для хлебозаводов, и погрузили два комплекта на занаряженные для завода № 18 платформы. Так же поступили с тремя компрессорами для кислородного завода — их вывезли с завода «Автоген».

У себя на заводе дотошные механики выкопали и погрузили в эшелон несколько километров электрокабелей. Словом — забрали по-хозяйски все, что могло пригодиться на новом месте. В том числе было вывезено из Воронежа сорок новеньких трамвайных вагонов.

Многие подробности перемещения головного завода № 18, описанные здесь, в значительной мере повторялись при эвакуации и завода № 24 имени Фрунзе и завода имени Орджоникидзе и других предприятий.

Перебазирование авиамоторного завода № 24 имени М. В. Фрунзе из Москвы на новую площадку началось в середине октября 1941 года, когда враг вплотную подошел к столице. Погрузка заводского оборудования и людей в эшелоны производилась круглосуточно и в очень высоком темпе. Все понимали, что вынужденное перебазирование завода на новую площадку должно быть выполнено в кратчайший срок, так как его продукция очень нужна фронту.

Обстоятельства не дали возможности фрунзенцам совместить с эвакуацией завода выпуск моторов на московской площадке, как это сделали воронежцы на заводе № 18. Испытания, а следовательно, и выпуск моторов АМ-38 прекратились с началом эвакуации завода. Отсюда одной из главных задач перед коллективом было всемерное ускорение перевозки на новую площадку всего задела моторов, а также — испытательной станции и цеха главной сборки. Это мероприятие должно было обеспечить ускорение начала выпуска моторов на новом месте.

Хотя москвичам на новом месте «повезло» больше, чем воронежцам — готовность корпусов их нового завода была несколько выше, — но в целом и моторный завод в октябре 41-го также был еще в большей степени строительной площадкой: недостроенные заводские корпуса без отопления и освещения, а то и без окон.

Руководство завода во главе с директором Михаилом Сергеевичем Жезловым — старым большевиком, участником гражданской войны, опытным, энергичным человеком, партком с парторгом ЦК на заводе Петром Николаевичем Лысовым, налаживая работу на новой площадке, много заботились и о быте рабочих.

Очень важно было то, что во всем этом кажущемся хаосе при ближайшем рассмотрении виделись и действовали четкая техническая линия, единый план, проводимые специалистами завода под руководством главного инженера А. А. Куинджи и его помощников — начальника производства В. В. Чернышева и начальников заводских технических служб.