Вокруг Света - Журнал Вокруг Света №10  за 1997 год

— Ну как? — повернулся ко мне Дима, — нормально?

— Нет слов, — отозвался я, — просто чудо. Я много где поколесил от Чукотки до Читы, но ничего подобного не видел.

Мы пустились в обратный путь. Выходя из котловины, я оглянулся, и мне показалось, что на темном срезе горы светятся странные кляксообразные фиолетовые пятна. Я обратил на это внимание моего спутника.

— Да ну, ерунда, — отмахнулся он, — по-настоящему они светятся только два раза в год, в ночь накануне весеннего и осеннего равноденствия. Вот тогда да, зрелище, я тебе скажу, даже где-то неприятное — будто медузы-горгоны выплывают из глубин земли и тянутся к тебе своими щупальцами. Видел я всю эту феерию весной — жуть. Мы и стояли-то далеко и все равно минут десять только выдержали — ушли от греха подальше.

Какое-то время мы двигались молча, а затем я не выдержал и задал вопрос, давно вертевшийся у меня на языке:

— Дим, а как называется это место?

— На карте обозначено, как высота 304, а местные охотники называют эту гору «Последний выстрел Хурпана».

— А почему Хурпана, это кто такой? — не унимался я.

— Сам я толком не знаю, тут особо недосуг изучать местный фольклор, но кажется, это какой-то местный божок, только со знаком минус, этакий бог, которого нет.

В этот вечер мне больше не удалось ничего узнать. У входа в казарму, где я оставил свои вещи, мы попрощались.

— У меня еще тут дела по службе, — сказал Дмитрий, — а ты ложись, поспи, завтра перевезем с тобой оружие на стрельбище, да и обновим заодно все, что мы там нагородили. Ну, пока.

Казалось, я только прилег, а меня уже трясли за плечо.

— Вставайте, товарищ старшина, уже семь часов.

Путь до стрельбища не занял много времени, и вскоре мы с Димой разгружались у дверей командного пункта.

Через несколько минут мы подошли к огневому рубежу в левой части стрельбища. Он был отделен от остальной площади высокой, метра в три, насыпью, перед которой стояли четыре щита с мишенями, укрепленными на вкопанных в землю трубчатых конструкциях с электромагнитами. Примерно в пятидесяти метрах от них были установлены два железных крашеных стола, на один из которых мы установили подзорную трубу и высыпали обоймы.

— Готов? — спросил Дима, — какой режим установить?

— Щадящий, — попросил я.

— Ладно, мишени один и два, по пять секунд.

Тоскливо взвыла сирена. Я передернул затвор и вскинул карабин к плечу. Щелкнул механизм, и первая мишень повернулась ко мне. Бах, бах, бах. Еще последняя гильза кувыркалась в воздухе, а мишень уже повернулась ко мне торцом. Едва я успел повернуть ствол в направлении второй мишени, как она также повернулась, вынуждая меня стрелять снова. Кончив серию, я положил оружие на помост и подбежал к подзорной трубе, в которую смотрел Дмитрий.

— Ну как?

— Вяловато. Во время ты конечно уложился, но кучности, особенно во второй серии, не вижу совершенно.

Дмитрий настроил пульт на четыре мишени и нажал кнопку пуска. Вновь тоскливо взвыла сирен; и я вскинул карабин к плечу. К этому времени я уже вполне освоился и стрелял как автомат. Каждая мишень показывалась только на три секунды, но каждый раз в последнюю секунду я успевал выстрелить. Четыре выстрела, еще четыре — затвор выбрасывает последнюю гильзу, и я опускаю оружие в полной уверенности. что на сей раз отстрелялся на отлично

Дима молчал. Я вставил обойму, вогнал патроны и, выбросив кассету, повернулся к нему.

— Ну, что там?

— Да-а, — протянул он, — ты видно перегрелся.

— В чем дело?

— Третья мишень абсолютно чистя.

— Не может быть!

— Может.

— Давай, еще раз попробую. Защелкали электромагниты, закрутились мишени, загремели выстрелы. Для очистки совести я постарался всадить три пули в третью мишень при выполнении второй серии, сверх плана так сказать. Димка хохотал во все горло:

— Ну ты и пальнул, тебе надо, видимо, поближе подойти.

Я ни на шутку разозлился.

— Да у ваших ружей стволы кривые, — сказал я. — И если ты такой меткий, то давай, покажи свое умение.

— Учись, — невозмутимо ответил он и не спеша пошел к огневой поящий. Поднявшись на помост, махнул мне рукой: — Включай.

— А как? — отозвался я.

— На белую кнопку.

Я припал к окуляру трубы, направил ее в центр третьей мишени и запустил автомат. Загремели выстрелы, а я смотрел на мишень и молил Бога, чтобы и Димка тоже промазал хоть раз, но когда после двух серий она оставалась все такой же чистой, у меня по спине пробежал неприятный холодок. Я оторвался от окуляра и взглянул на Диму, он — на меня.

— Что делать теперь будем, а? Ты представляешь, что сейчас начнется, едва мы заикнемся об этой чертовщине. Завтра ведь комиссия пожалует из округа, а у нас такое.

— Может, здесь какой магнит в земле закопан? — выдвинул я первую пришедшую в голову гипотезу. — Вот он пули-то в полете и отклоняет.

— Не смеши меня, пули не железные — из свинца и меди. Какой тут магнит!

— Давай попробуем мишени местами поменять, — предложил я. — Нас ведь иначе по всем инстанциям затаскают.

— А ведь ты, пожалуй, прав — попытка не пытка.

Гайки, которыми были прикручены фанерные щиты, еще не успели заржаветь и были откручены мгновенно. Мы содрали фанеру с третьей и четвертой установок и спешно поменяли их местами.

Остановившись шагах в десяти от четвертой мишени, мы прицелились и дружно выстрелили. Яблочко было пробито в двух местах: вот и успешное разрешение проблемы. Собрав разбросанные инструменты, я понес их к столу, а Дима остался. За спиной раздался выстрел. Бросив сумку, я обернулся и увидел, что мой друг стоит напротин третьей мишени. Я поспешил к нему. На мой вопрошающий взгляд, он молча поднял карабин и трижды выстрелил. От удара пороховых газов бумажный лист слабо трепыхнулся, но ни одна пробоина не украсила свежеповешенный лист мишени. Дмитрий выпустил из руки карабин и тот глухо брякнулся о землю.

— Ты что-нибудь понимаешь, Серега?

— Только одно, дело не в мишени.

— Тогда в чем?

— Выбор, боюсь, у нас не велик. И если исключить потусторонние силы, то остается только одно — пули неведомым образом исчезают еще до подлета к мишени. Надеюсь, ты с этим согласен?

Дмитрий кивнул, явно не понимая к чему я клоню.

— Поскольку этот феномен проявляет себя только на этом месте и не влияет на соседние мишени, то и искать источник наших бед следует в чем-то другом.

Я посмотрел на часы. Было около пяти.

— Что здесь торчать, пойдем в караулку, посидим, подумаем, — предложил Димка.

— Итак, что же получается? — сказал Дима, закидывая руки за голову. — Вот летит себе пуля и в один прекрасный момент превращается в прах, в золу, так сказать.

— Значит, ты считаешь, что мишень здесь ни при чем.