Александр Лобанцев - Косово 99

Разорвав один ИПП парни наскоро перевязали мне голову и веселясь отправили в расположение роты прямо в руки нашему ротному «медбрату». Функции медбрата исполнял щуплый паренёк, этнический азербайджанец, ранее успевший поучаствовать в карабахском конфликте, разумеется на стороне Азербайджана. Не знаю как уж он там лечил раненых бойцов, но память о его методе хирургии моё лицо сохранило до сих пор. Меня поранили два осколка бутылки: один нанёс незначительное повреждение в районе виска другой же срубил относительно крупный кусок над левой бровью, размером приблизительно с последнюю фалангу большого пальца. Кусок этот болтался на ленточке кожи и по уму его нужно было просто отрезать, а рану обработать и забинтовать. Наш медбрат принял другое решение: вооружившись обычной иглой и такими же обычными нитками (за неимением специальных) он пришил всё на место. В итоге получилось не слишком аккуратно - результат мне не понравился тогда, не нравится и теперь. Перед тем как пустить в ход свой инструмент он для удобства выгнул иглу нагрев её зажигалкой и вымочил в водке нитки. Какой либо анестезии не было и медбрат зашивал моё лицо «на живую». Не скажу что уж очень больно, но и приятного мало. Конечно можно было поехать в стационарный медпункт где был и офицер хирург и нормальный инструмент, но тогда пришлось бы докладывать о происшествии, в результате чего попало бы и мне и ротному. Повреждение было не серьезное, а «стучать» на самого себя дело глупое и поэтому медпункт был «не вариант». Командир роты по чему-то не стал меня наказывать, немного посмеявшись выдал мне антибиотиков и велел в случае приезда вышестоящего командования «исчезнуть» куда либо. Таким образом предыдущее посещение нашего базового лагеря шведами для меня прошло практически незамеченным.

В этот раз приехала наверное почти целая рота шведов, как офицеров так и рядовых. Моё внимание привлёк юный «викинг» желтоватый цвет лица и узкие раскосые глаза которого не оставляли сомнений в том, что берега Скандинавии в лучшем случае впервые увидели его родители. В шведской форме этот воин смотрелся карикатурно и как мне теперь уже представляется наглядно олицетворял будущее Европы. Сфотографировавшись с «викингом» и его товарищем я принялся с интересом изучать привезённое шведами оружие. Хотя они и привезли с собой не слишком много различных образцов, однако всё это оружие было мне не знакомо, а потому прямо таки влекло к себе.

Кто-то из наших ребят взялся осуществлять «ченч», то есть меняться со шведами полезными вещами и памятными безделушками, типа нашивок и шевронов. В вопросе обмена шведы представляли наибольший интерес как обладатели толковых ножей. Мне не удалось поживится ножом, однако в дальнейшем один парнишка из нашей роты будучи должен мне незначительную сумму согласился в качестве возврата её части отдать неплохой нож, ранее выменянный им у шведов. Этот нож фирмы «Мора» был достаточно компактным, имел удобную обрезиненную ручку и не менее удобные ножны - хорошая вещь для рыбака или туриста. К сожалению этот нож так мне и не послужил потому как по приезду в Россию я успешно потерял его.

В вопросах «ченча» наибольший интерес для нас представляли конечно же американцы которых мы называли «пиндосы». По какой причине американцев стали величать именно таким образом я за всё время своего пребывания в Боснии узнать так и не смог, равно как и выяснить истинный смысл слова «пиндос» (если таковой вообще имеется). У «пиндосов» помимо всякого нужного и ненужного военного барахла были отличные зажигалки «Зиппо», универсальные складные ножи, фонари и фонарики «Маг Лайт», куртки из ткани типа «Гортекс», ну и конечно же лучшие в мире военные ботинки. По поводу военного барахла надо заметить, что из всех армий чьих представителей мне довелось увидеть, больше чем у американцев его не было ни у кого. Причём армия США лидировала в этом вопросе с большим отрывом от всех остальных армий. Я не могу себе представить, как эти люди собираются воевать во время затяжного военного конфликта в ходе которого не будет хватать даже необходимых вещей.

Наша армия имеет в этом отношении другую крайность - хорошего военного имущества почти что нет даже в мирное время. Конечно же на начальном этапе военной подготовки солдат, особенно солдат срочной службы, в вопросах имущественного обеспечения и питания должен находиться в крайне плохих условиях, чтобы наглядно получить представление о тяжёлых условиях войны и когда такая война рано или поздно начнётся быть к этому готовым. Солдата подготовленного таким образом не отвлекут от выполнения боевой задачи невыносимые бытовые условия, он попросту не будет их замечать. Совсем другое дело обеспечение уже подготовленных солдат, а особенно контрактников и кадровых офицеров для которых в отличии от солдат-срочников армия не интересный и опасный эпизод биографии, а часть жизни.

Хорошее снаряжение существенно влияет на выполнении боевой задачи и даже на выживание солдата в бою. Особо нужно отметить обувь: ещё в Афганистане наши ребята предпочитали ходить на боевые операции в кедах и кроссовках, а не в скользящих по камням «чугунных» кирзовых сапогах и ботинках-«крокодилах». Лично меня именно армия научила выбирать обувь и к этому выбору я отношусь очень серьёзно. Обмениваясь с американцами мы как правило стремились заполучить какую либо полезную вещь, американцев в свою очередь наши вещи интересовали в качестве сувениров. Единственными вещами интересовавшими американских солдат и офицеров не как сувенир были бушлат и офицерский ремень.

Читатель возможно будет удивлён тем, что испытывая сильную неприязнь к поведению США мы спокойно общались с американскими солдатами. Объяснялось это элементарно: в американских солдатах мы видели простых людей той же профессии что и мы, делить с которыми на данный момент нам было нечего. Если бы между нашими странами велись бы боевые действия то нам необходимо было бы убивать их и мы бы их убивали, но поскольку военные действия не осуществлялись отпадала и необходимость причинять им какой либо вред. Политика и идеология США это одно - простые граждане этой страны это другое. В дальнейшем примерно по такому же принципу осуществлялось наше общение с англичанами в Косово.

По плану общения со шведами предполагалась игра не то в баскетбол, не то в волейбол. В тот момент когда она только должна была начаться всех «бэтэрщиков» вызвал командир роты и приказал отправится в парк к своим машинам и ждать там каких то офицеров из штаба бригады которые по его словам должны были проверить техническое состояние БТРов. Это вызвало у нас недоумение поскольку вся техника роты месяц назад прошла полное плановое обслуживание после чего успешно прошла проверку и до поздней осени более проверятся не должна была. Странным показалось и то что механиков-водителей БМД в парк не вызывали. Офицеры действительно появились в парке часом позже однако ни какого внимания к нашим машинам они не выказывали, только некоторое время походили по парку вместе с нашим «зампотехом» что-то обсуждая. Проспав несколько часов в своём БТРе я был разбужен дневальным который велел всем нам возвращаться в расположение роты. Наш базовый район называвшийся Малый Прибой был достаточно компактным метом расположения нашей 2ПДР и 1САБатр, казармой нам служило помещение в котором до войны было несколько магазинов, длинное и узкое одноэтажное здание стоящее вдоль дороги. С лицевой стороны здания был расположен плац служивший одновременно и спорт площадкой, а с тыльной стороны была оборудована крытая стоянка для боевой техники, то есть парк. В парке стояла только наша техника, «Ноны» самоходчиков стояли в парке Большого Прибоя - основного базового лагеря первого батальона. Поэтому если самоходчикам необходимо было топать, либо ехать за пару километров, то нас от техники отделяла сотня метров и следовательно поход в парк не представлял для нас каких либо трудностей. Естественно лежать в прохладных недрах своей боевой машины слушая плеер и попивая колу значительно приятнее чем в то же самое время выполнять какую ни будь работу под не хило палящим югославским солнцем и мы были рады когда следующим утром командир роты снова приказал нам идти в парк и подготовить технику к проверке.