Александр Ушаков - Гитлер. Неотвратимость судьбы

Гитлера считают исчадием ада. Возможно, это так, хотя само по себе определение весьма спорное. Особенно если вспомнить, что Александр Македонский, Юлий Цезарь, Наполеон, Ленин и его верный ученик Сталин мечтали о том же самом, о чем мечтал и Гитлер: о завоевании мира. И если оценивать деятельность всех этих людей с позиций Гегеля, который считал, что творцов истории нельзя мерить мерками обычной морали, то тут и говорить нечего. Все они оправданы…

Но если оставить Гегеля и взглянуть на них глазами человеколюбивого Алеши Карамазова, то… особой разницы между ними нет. Ради достижения своей цели все они были готовы бросить на заклание целые народы.

А идея всемирной революции? Страшно представить, что сделали бы Ленин и Троцкий с Европой, войди в нее в 1920 году Красная Армия! Под лозунгом мировой революции они не моргнув глазом уничтожили бы всех неугодных. Впрочем, представить можно хотя бы по тому строительству «народных демократий», каким Сталин занялся в Восточной Европе после войны.

Тем не менее до самого последнего времени Ленина считали чуть ли не самым гениальным человеком XX века, хотя вся его гениальность заключалась в слабости полностью прогнившего царского режима, полнейшем несоответствии Николая II высокому званию правителя России и предательстве Корнилова Керенским.

Если же сравнить соотношения народ — Ленин и народ — Гитлер, то тут вообще не о чем говорить. Российский народ был против Ленина, потому тот и пришел к власти с помощью штыков и последующего разгона Учредительного собрания. Гитлера же его народ буквально внес в рейхстаг на руках, отдав ему чуть ли не девять десятых своих голосов. Оно и понятно: Гитлер дал народу хлеб, масло и работу, Ленин же отнимал последнее.

Но было у них и общее: Гитлер собирался завоевать мир с помощью арийцев, Ленин в качестве завоевателей мира избрал пролетариат.

И еще о народе. Немцы творили на завоеванных ими землях ужасы, но можно ли объяснить их только приказами фюрера и пропагандой Геббельса? Думается, что вряд ли. Значит, было в самом народе нечто такое, что позволяло ему выполнять самые бесчеловечные приказы. Иными словами, сам народ на тот момент был достоин своего правителя.

Гитлер освобождал своих солдат от мук совести, но чем лучше был Ленин, который плевал на любые законы, если они мешали ему? И как назвать травление доведенных до отчаяния крестьян газами? А травили их только за то, что они не хотели жить так, как того желал сам Ленин. Так кто же, спрашивается, хуже?

Вопросов, и вопросов интересных, как видите, предостаточно. И все же главным из них является один: почему и как один «бесноватый», как будут часто называть Гитлера, сумел навязать свою волю целому народу? Почему среди огромного числа политиков всех мастей и оттенков на высшую ступеньку власти сумел подняться именно он? Да еще на самом крутом повороте немецкой истории!

Понятно, что всю заслугу возвышения приписывать одному Гитлеру нельзя, поскольку нет и, наверное, уже не будет политика, который пришел бы к власти только благодаря своим гениальным способностям и неуемному желанию заполучить ее во что бы то ни стало. Слишком много надо для этого условий, и в первую очередь тех, которые принято называть историческими. Как это ни удивительно, но во многих книгах о Гитлере самому важному периоду его становления, с 1920 по 1933 год, уделяется отнюдь не столько внимания, как он того заслуживает. И совершенно напрасно: история прихода Гитлера к власти являет собой занимательный политический детектив. Не раз и не два он был на волосок от гибели, от него отворачивалась его партия, и преследовали сильные мира сего (чего только стоило ему его смертельное противостояние с Ремом и Штрассером). И тем не менее он сумел выйти из всех испытаний и бросить к ногам Германии «прогнившую» демократическую Европу. Вот о том, как и благодаря чему это произошло, рассказано в этой книге…

Ганс Бауман. «Марш штурмовиков»

И Иоганн Непомук нашел его: брат! И как только он сразу не подумал о нем! Сказано — сделано, и Иоганн Непомук отправился в Деллерсхайм, где работал подмастерьем столяра Иоганн Георг. Угостив брата крепкой собственного изготовления водкой, Непомук не стал ходить вокруг да около и попросил его взять вину на себя. Тот попытался было изобразить благородное негодование, но несколько сотен крон быстро успокоили его оскорбленное достоинство.

К радости согрешившего, его жена Грета только понимающе покачала головой: она видела, каким взглядом окидывал ее родственник крутые бедра кухарки. Не стала она протестовать и против того, чтобы родившийся 7 июня 1837 года Алоиз на время остался у них в доме.

Только через пять лет «опомнившийся» Иоганн Георг сделал «соблазненной» им женщине предложение, но пасынка воспитывать отказался, и тот остался в доме своего отца. Грета снова насторожилась, но Иоганн Непомук и на этот раз успокоил жену, напомнив о приверженности брата к выпивке и скандалам.

Алоиз задержался в доме папаши на целых 14 лет, после чего его отправили к дяде в Шпиталь. Матери уже не было в живых, а отчим все больше катился под гору. Но надо отдать ему должное: семейную тайну он хранил.

Алоиз произвел хорошее впечатление на чиновников Императорской таможни и получил место в налоговой службе. Когда же он впервые увидел себя в зеркале в мундире с позолоченными пуговицами, фуражке с бархатным околышем и золотым кантом и широким кожаным поясом с кобурой, то с трудом поверил, что этот молодцеватый мужчина и есть он сам.

Так и не получив высшего образования, Алоиз тем не менее сумел сделать успешную карьеру и стал контролером, что соответствовало чиновнику X класса. Радости его не было границ: он навсегда оторвался от презираемых им мастеровых и стал человеком среднего класса, то есть буржуа. Теперь можно было обзаводиться семьей, и Алоиз в 1873 году женился на дочке таможенного чиновника Анне Гласси, которая была моложе его на 14 лет.

Угасавшая Анна не могла без нервной дрожи видеть молоденькую девушку, и в конце концов измученный ревностью жены Алоиз отказался от ее услуг. Неожиданно осложнились дела и на работе — начальство выразило сомнение в не совсем понятном происхождении своего сотрудника. Это было пострашнее недовольства Анны: он мог в одночасье потерять все, чего добился за эти годы. От одной мысли о том, что ему придется вернуться в мастеровые, Алоиза бросало в холодный пот.