Шапи Казиев - Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке

В верхнем предгорье торговали деревянной утварью и орудиями труда. Продавались также скот, полотно, бурки, сыр, ягоды, дрова, лес. Среди покупных предметов фигурировали железные орудия труда и оружие, сукно, паласы, одежда, соль. Районами наиболее развитой торговли являлись горная и горно-долинная зоны. Горцы продавали здесь наибольший ассортимент товаров, но количество каждого из них было сравнительно невелико.

Если в предгорном Губдене, например, торговали в основном зерном, то сбывали его большими партиями и таким образом обеспечивали себя всем необходимым. В горах же продавали овец, коров, масло, сыр, овощи, сукно, железные орудия труда, оружие, украшения и др. Товары горной зоны доставлялись на все базары Дагестана. Это объяснялось не только их разнообразием, но и большей зависимостью горцев от торговли, что побуждало их искать новые рынки сбыта. В списке приобретаемых жителями высокогорья товаров на первом месте стояло зерно; далее следовали фрукты, изделия из дерева (утварь, посуда, орудия труда) и пр.

В горно-долинной зоне главным предметом продажи были фрукты и виноград, сукно (в том числе знаменитые шали из верблюжьей шерсти), серебряные изделия и др. Покупали же в основном зерно, скот, лес, орудия труда и оружие. Вот зарисовки традиционного дагестанского базара. Первая из них принадлежит перу не раз упоминавшегося нами Н. И. Воронова и относится к концу 60-х годов XIX века: «Кумухские базары, бывающие еженедельно, по четвергам, служат местом сбыта произведений не только Казикумуха, но и соседних с ним мест. Фрукты привозят сюда из Ходжалмахов, Гергебиля и даже из Голотля; овощи - из селений, занимающихся огородничеством, а также из Даргинского округа; хлеб, соль и нефть - с прикаспийской плоскости. Сами кумухцы выносят на базар свои изделия - войлоки, сукна, бурки, сыр, оружие, разного рода мелкие вещицы, как, например, деревянные трубки и чубуки, и разные безделушки из серебра и каменного угля. Некоторые русские товары, из красных и бакалейных, доставляются сюда из Шуры; из нее же снабжаются напитками и четыре кумухских духана, на которые сильно косятся местные хаджи… Наконец, кумухские базары служат весьма деятельным посредником в сближении между кумухцами и гарнизоном Кумухского укрепления. Привожу кумухские цены на некоторые предметы продовольствия: курица- 10 коп., цыпленок - 5 коп., 13 яиц - 5 коп., пуд соли - 50 коп., сотня огурцов - 50 коп.; фрукты (персики, виноград, яблоки и груши) продаются почти круглый год и по весьма низким ценам».

А вот описание того же базара 10 лет спустя из автобиографической книги аварского художника Халил-Бека Мусаясула «Страна последних рыцарей»: «Казикумух был первым населенным пунктом городского типа, который я увидел. Он располагался по берегам красивого озера, в котором отражалось кольцо суровых темных гор… Еженедельно по четвергам на большой площади у озера открывался базар, удивительное, замечательное зрелище. Отовсюду стекались сюда люди. Это была пестрая толпа желающих продать свои изделия и приобрести необходимые им вещи. Здесь можно было купить лошадей, овец, дрова и уголь, седла и оружие, а также посуду, ковры, разноцветные платки, диковинные пряности, еду и фрукты. Трудно себе представить товар, даже самый редкий, который нельзя было бы найти на этом рынке. «У нас можно купить все, даже птичье молоко»: - говорили не без гордости жители Кумуха. На своих повозках, запряженных волами, приезжали сюда кумыки и продавали красивые платья. Из Среднего Дагестана, из Аварии, приезжали хоточинцы. Их ослы были навьючены изюмом и виноградом, который рос на предгорных склонах. Они же привозили сюда корзины, полные превосходных персиков. Эти светловолосые, жилистые, загорелые ребята всегда были настроены на веселый, шутливый лад. Их жизнерадостные улыбки, лихо надетые набекрень папахи, тонкие талии и кинжалы на поясе производили впечатление. Заработав на фруктах несколько рублей, они тут же пропивали их и возвращались домой с пустыми карманами…»

Абдурахман из Казикумуха писал: «Весной шкурки ягнят у этих чарбилинцев прекрасны для папах и шуб, и все они черного цвета…Несколько торговцев из Дарго пригоняли оттуда 300-400 ягнят, затем их резали и оставляли на запас, если желали. Они их продавали сколько хотели, запасали шкурки на зиму, а мясо продавали за тот рубль, за который первоначально приобрели (то есть продажа мяса окупала все первоначальные расходы). Затем зимой шили короткую шубу из восьми шкурок или более и продавали ее за 15 рублей. Либо продавали только шкурки по разным ценам, например, одну шкурку за два рубля или за полтора, либо за один рубль в зависимости от того, хорошая она или плохая. Исходя из этих обстоятельств, понятно, что есть выгода. Поэтому в нашем селении Дарго торговцев развелось много после того, как узнали эту выгоду и разбогатели». По словам изучавшего быт ингушей П. Грабовского, «торговля горцев находится еще в первобытном состоянии: она заключается в обоюдном обмене между собою предметов первой необходимости. Да и трудно найти у них какие-нибудь предметы для сбыта, а если бы и нашлись, то туземец из обычного предрассудка, считающего непозволительным торговать мелкими избытками своего хозяйства, не повезет их куда бы то ни было на продажу. Хорошим материалом для торговли мог бы служить кистинцам и галгаевцам имеющийся у них сосновый лес, но недостатки удобного сообщения и трудность вывоза его из места, где он растет, до того велики, что жителям стоит больших усилий доставка нескольких бревен для своего домашнего обихода. Эти-то причины оставляют богатый материал без употребления… Большими средствами для добывания себе пропитания пользуются лишь джераховцы и мереджинцы: первые, живя невдалеке от города Владикавказа и имея под рукою сносную для езды дорогу, сбывают там на базарах камень и лес, а вторые довольно выгодно пользуются соляными колодцами, выменивая в Чечне и других соседних местах соль на хлеб. Нужно полагать, что этот промысел для мереджинцев и в самом деле очень прибыльный, ибо они, как оказалось при собрании сведений, совсем не занимаются хлебопашеством».

Поэтическую зарисовку горского базара оставил А. Полежаев в поэме «Чир-Юрт»: