Василий Цветков - Генерал Дитерихс. Последний защитник Империи

Но гибнущий Восточный фронт постоянно напоминал о себе. Измученный бесконечными неудачами, предательствами, смертельно уставший Верховный Правитель снова и снова искал возможности спасения Белого дела. 8 декабря на ст. Красноярск он обратился по телеграфу к "опальному" Дитерихсу с предложением возглавить руководство фронтом и военным министерством, но получил четкий и в чем-то, пожалуй, безжалостный ответ. Дитерихс соглашался вернуться, но с одним условием: Колчак должен немедленно покинуть пределы Сибири, выехав или за границу, или на Юг [80] Сахаров К.В. Указ. соч. С. 199. . Генерал Жанен так писал об этом в своем дневнике (запись от 12 декабря 1919 г.): "…Генерал Дитерихс и его жена пришли благодарить меня за помощь, которую благодаря мне оказали им чехословаки. 8-го, когда адмирал телеграфировал, что снова вручает ему главное командование, Дитерихс поставил абсолютным условием: "Немедленный отъезд в армию Деникина". Дитерихс открыто говорит, что у адмирала прогрессивный паралич…" [81] Жанен М. Указ. соч. С. 138. . Колчака оскорбил подобный ответ, и этот обмен телеграммами стал для Михаила Константиновича последним разговором с Верховным Правителем России.

Можно по-разному оценивать поступок генерала. Очевидно, обида за незаслуженную отставку в ноябре 1919 г., недовольство излишним "либерализмом" Колчака, неверие в возможность спасения фронта сыграли свою роль. Можно понять и Верховного Правителя, для которого обращение к Дитерихсу становилось не только отказом от личного честолюбия, но и своего рода "последним шансом" в смертельной схватке с большевизмом. Конечно, согласие Дитерихса едва ли могло остановить происходящую катастрофу. Было уже поздно. Но принципиально неверно оценивать подобного рода конфликты как "проявление внутренней слабости", "обреченности", "раскола" Белого движения. Ни Колчак, ни Дитерихс не стали непримиримыми врагами. Путь интриг, "подметных писем", "обращений", "воззваний" был органически чужд Михаилу Константиновичу Дитерихсу как честному русскому генералу и православному русскому человеку. Хотя попытки сделать его участником подобного рода нечистых политических комбинаций предпринимались не раз.

Не задерживаясь в Иркутске, Дитерихс проехал в Читу, и далее, через пограничную станцию Маньчжурия, в Харбин. Начался первый, небольшой период его эмигрантской жизни. Теперь, когда военные дела отошли на задний план, главной для него становилась забота о сохранении материалов следствия об убийстве Царской Семьи. Согласно другим сведениям, в частности, по воспоминаниям ген. Болдырева, в 1920 году Дитерихс был ближайшим помощником атамана Забайкальского Казачьего Войска и Главнокомандующего Войсками Восточной окраины генерал-майора Г.М. Семенова, активно пытаясь создать белое "буферное государство" со столицей в Чите или Владивостоке.

В начале марта 1920 г. в Харбине состоялась встреча основных участников расследования: Дитерихса, Соколова, Вильтона, Жильяра и ген. Лохвицкого. Все материалы следствия и вещественные доказательства находились в вагоне Вильтона, имевшего дипломатический статус. Во время обсуждения вопроса о последующей судьбе этих ценностей Дитерихс возражал против их отправки за границу. И только реальная угроза того, что материалы могут попасть в руки большевиков (в марте в Харбине вспыхнула забастовка служащих КВЖД, грозившая перерасти в вооруженное восстание), заставила Дитерихса согласиться с мнением других участников совещания и письменно обратиться к ген. Жанену с просьбой о сохранении всего комплекса документов и сундучка с останками Царской семьи. Ген. Жанен ответил согласием. 18 марта 1920 г. Дитерихс, Соколов и Жильяр передали ему все имеющиеся у них материалы следствия [82] Росс Н. Указ. соч. С. 15-16. . Их дальнейшая судьба до сих пор неизвестна. Согласно одной из версий, они находились в сейфах одного из парижских банков. После оккупации немецкой армией Парижа хранилища были вскрыты, и вещи исчезли. Правда, сохранились документы в трех копиях, принадлежавших Дитерихсу, Соколову и Вильтону. Наиболее полную на сегодняшний день их публикацию представляет книга Н. Росса "Гибель Царской семьи", увидевшая свет в издательстве "Посев" в 1987 году.

Чувство долга перед памятью Царя-Мученика, сознание, что, возможно, никому другому, кроме него, не удастся поведать миру факты, открывшиеся в результате расследования обстоятельств Екатеринбургского злодеяния, побуждают Дитерихса незамедлительно приступить к работе над книгой, основанной на имеющихся у него копиях материалов следствия. В течение 1920-1921 гг. он пишет свой знаменитый труд "Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале". Изданная в 1922 г. во Владивостоке, эта книга состояла из двух частей. Первая часть отражала, главным образом, факты, версии, связанные с Цареубийством. Основной вывод книги (все представители Царской Семьи погибли, никому не удалось спастись) вызывал позднее в Зарубежье обвинения в пристрастности Дитерихса, в его желании скрыть факты "чудесного спасения" кого-либо из Романовых. Многие представители правых (В.И. Гурко, В.В. Вырубов, Н.Е. Марков 2-й) считали Дитерихса и Соколова причастными чуть ли не к масонскому заговору против Государя, напоминали о связях Дитерихса с генералом Алексеевым, с чехами и генералом Жаненом, о его "нерусском происхождении" и т.д. Но подобные обвинения были абсолютно бездоказательными.

Вторая часть, озаглавленная автором "Материалы и мысли", содержала исследование причин, приведших Россию к катастрофе 1917 г. Очерк истории династии с 1613 г., детальный анализ событий Февраля и Октября и убедительный вывод о возврате России к ценностям Православия, Самодержавия и Народности отличают эту часть книги. Без преувеличения можно утверждать, что труд Дитерихса стал первым венком на безвестную могилу Царской Семьи.

Жизнь "зачисленного в резерв" генерала в Зарубежье проходила тяжело. 1 июля 1921 г. родилась дочка Агния. Чтобы прокормить семью, 47-летнему Михаилу Константиновичу приходилось искать любую работу (некоторое время даже работать в обувной мастерской). Рукопись книги отнимала много времени, но была практически неоплачиваемой. И лишь небольшие личные сбережения едва позволяли "сводить концы с концами". Несмотря на материальные трудности, Дитерихсы продолжали помогать детям-сиротам. Еще осенью 1919 года в Омске София Эмильевна открыла "Очаг для одиноких беженок-подростков". В него принимались дети от 10 до 16 лет, которые были вывезены, в количестве 45, сначала в Харбин, а оттуда, после падения Владивостока – в Шанхай.

Воспитанницы "Очага" получали образование соответственно личным способностям: или профессиональное, или гимназическое, по программе Женских Гимназий Мариинского Ведомства. Кроме самой Софии Эмильевны преподавание вели три учительницы и священник – настоятель домовой церкви, основанной при "Очаге" в декабре 1922 г., с благословения настоятеля Казанско-Богородицкого монастыря в Харбине, иеромонаха Иннокентия [83] Из архива А.А. Васильева .