Евгений Додолев - «ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ

– Как ты видишь вектор ТВ-развития?

– До прихода Горбачёва к власти доминировала одна модель отечественного телевидения. Второй этап – с 1985 года до развала СССР (конец 1991 года. – Е. Д. ). Тогдашнее ТВ было сильным, искренним. А потом сформирован был социальный заказ: удивлять зрителей. Рано или поздно в эфир должны вернуться интеллектуальные передачи и настоящие документальные, публицистические фильмы. В этом залог успеха в борьбе за будущее ТВ, хотя сейчас это и кажется кому-то странным и несвоевременным. И мы не должны исключать в общении с гостями парадоксальность вопросов. Я всегда призывал подопечных ведущих: «Когда беседуете с гостем, не упускайте инициативу, сами выстраивайте драматургию, вы должны провоцировать собеседников на эмоциональные реакции: нет конфликта – сформируйте его, чтобы полностью раскрыть тему».

– В своё время ты был признан самым красивым из советских новостных ведущих. Какова роль внешних данных «говорящей головы»?

– Рейтинг передачи бесспорно зависит от «человека в кадре», который является лицом программы. Ведь порой зрители, если любят телевизионщика, даже не слушают, что он говорит, а просто смотрят на него. Им интересно всё: мимика, пластика. И конечно, у каждого ведущего свой зритель, свои поклонники. При этом, если речь идёт не просто о дикторской работе, важно понимать, что гость эфира должен быть главной персоной и ведущий должен работать на него, а не тянуть одеяло на себя, пытаясь преуспеть в искусстве самовыражения, как это часто бывает. Хозяин эфира обязан быть доброжелателен и лаконичен. И ведущим «Даты», по– моему, это удавалось.

– Кто тогда у тебя работал в кадре?

– Две Ольги – Грозная и Журавлёва, Николай Поздеев и Владимир Туз.

– Я помню твой шикарный исторический проект «Кремлёвские дети», он шёл на канале НТВ.

– Это 30 фильмов о судьбах детей руководителей Советского государства, от ленинского Совнаркома до Политбюро ЦК КПСС. Главное в этом цикле было то, что мы рассказали об ужасно тяжёлой, а порой и трагичной жизни детей «властителей судеб миллионов». И среди них были отсидевшие в сталинских лагерях, и сиротских домах, и в брежневских «психушках» и сломанные, несчастные люди. А примечательно было понять и почувствовать, что из тридцати кремлёвских семей ни один ребёнок не был по-настоящему счастлив. А параллельно я в то время руководил телевизионной компанией «Север-ТВ» – мы готовили восемь с половиной часов эфира в день для ТВ Северного округа столицы.

Я ещё в 1997 году создавал московскую городскую телекомпанию «ТВ Столица», а десять лет спустя вернулся директором одного из десяти московских окружных телеканалов с распространением на территорию Северного округа Москвы. Параллельно редактировал интернет-издание «Север Москвы». В середине 2009 года моя компания была куплена новым владельцем, с которым я не захотел работать, и ушёл в никуда. Потом – в качестве исполнительного директора – занимался новым проектом. Это был общероссийский познавательный кабельно-спутниковый канал «Страна», основной контент которого формируется из лучших программ региональных студий.

– Все экс-«взглядовцы» единодушны: того, что было, не вернуть никогда. Феномен«Взгляда» – это что? Ведь на советском ТВ было много крепких, профессиональных передач до прорыва «молодёжки».

– Знаешь, такое впечатление, что страну всё время насиловали. Методично и регулярно. И она покорно, послушно рожала детей. При этом на самом деле крепких, как ты говоришь, вполне здоровых, но… нелюбимых. И вот впервые эта дама, немолодая, повидавшая много, родила по любви. Это было любимое дитя. И для нас, и для зрителей.

26 февраля 1991 года перед гостиницей «Москва» прошла полумиллионная манифестация в защиту гласности. Это было ответом на закрытие программы «Взгляд». Опросил трёх коллег – Сергея Ломакина, Владимира Мукусева и Александра Политковского.

Помнишь ли ты митинг в защиту гласности 26 февраля 1991 года? Стоял ли за расправой над «Взглядом» Михаил Сергеич Горбачёв? Есть ли сейчас проект, закрытие которого выведет людей на улицу?

Сергей Ломакин:

– В это время я уже работал в программе «Время», которую тоже сотрясали всевозможные катаклизмы. Я помню события, связанные со штурмом телецентра в Вильнюсе. Наши информационные начальники считали, что это было важнее закрытия «Взгляда». Естественно, программа «Время» ни словом не отразила этот митинг. Слава богу, что мне разрешили в 1991 году дать репортаж о годовщине разгона демонстрации в Тбилиси. Тогда погибли люди… И власть никогда не допустит появления на ТВ такого мощного, критически настроенного к сегодняшнему режиму инструмента, как «Взгляд». Даже Горбачёв до конца не понял, какого джинна выпустили из бутылки. Было…

Владимир Мукусев:

– Я в митинге не участвовал, потому что с января 1991-го совмещал депутатскую деятельность с работой над первым выпуском «Взгляда» из Новосибирска» – телевизионной передачи, которая стала основой первой в СССР действительно независимой телекомпании, имеющей свой эфир. А сама телекомпания стала центром созданной через некоторое время Ассоциации независимых телекомпаний Сибири и Дальнего Востока – фактической альтернативой Гостелерадио СССР. Так что гласность я защищал тогда не на митингах, а делом, то есть эфиром.

Что касается позиции Михаила Сергеевича Горбачёва по поводу гласности, то само существование «Взгляда» в течение четырёх лет его пребывания в должности генсека говорит само за себя. Масштаб предложенных стране реформ был настолько грандиозен, что осуществить их можно было только с помощью сильных, независимых СМИ, частью которых постепенно и стал «Взгляд».

А что до митингов сегодня, так их и проводить негде. Шура Балаганов, помнится, больше всего на свете боялся большого скопления честных людей. Нынешняя «балагановая» власть потому и заставила Манежную площадь «церетельками» и пытается то же самое сделать с Триумфальной, чтобы такого не допустить.

Если представить сегодня телевидение как единый проект, то главным его достижением и результатом десятилетней деятельности можно, безусловно, считать то, что произошло на Манежной в декабре прошлого года. Многоголосое «хайль Гитлер!» – рядом с могилой Неизвестного Солдата и сотни рук, вскинутых в фашистском приветствии. Тут митинговать поздно. Судить надо. Но кто это будет делать? Басманный и хамовнический суды? Смешно. Власти, как она сама сказала, «не стыдно». Народ-победитель, как водится, безмолвствует.

Александр Политковский: