Евгений Додолев - «ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ

Последний раз мельком видел его на 50-летии Артёма Боровика, которое Вероника Хильчевская с размахом отмечала в Манеже (13 сентября 2010). Помню, году в 1991 печатал полосную беседу с ним в «Московской правде». Но в книгу её не включил: лениво было исходники искать.

ЭРНСТ, Константин Львович

Большой.

Серёжа Ломакин, Саня Любимов, Вова Мукусев. Когда-то все были маленькими. Потом стали огромными.Великими. Потом по-разному…

Этот скан со старого полароидного снимка мне передала Елена Карпова (в центре, справа от Кости Эрнста) , а ей в свою очередь прислал Олег Иткин. Именно с ним они пробивали разрешение на съёмки «Матадора», поскольку его отец был дружен с Анатолием Лысенко со студенчества. И на этой фотке вся команда у Иткина отмечает старт«Матадора»…

Анна и «старик Политковский». Свадьба Шуры Политковского & Ани Мазепы

В Кремлёвском дворце съездов (телемост с космической станцией «Мир»). Владимир Мукусев режиссировал знаменитые телемосты, которые вёл его тёзка Познер. Много лет спустя, в 2006 году, вспоминая о выпуске «Ленинград – Бостон» (17 июля 1986 года) в эфире диалог-шоу «Назад в СССР» Мукусев рассказал:

«Сакраментальная фраза: «Секса у нас нет», сказанная Людмилой Ивановой, администратором одной из ленинградских гостиниц, стала символом телемостов. В действительности же было так: шёл разговор о порнографии в кино и на телевидении, и в этом контексте Людмила произнесла: «Секса у нас нет, и мы категорически против этого», – после чего грянули смех и аплодисменты в обеих студиях и заглушили окончание фразы: «У нас есть любовь». Когда я монтировал, Иванова позвонила мне прямо в аппаратную и попросила вырезать этот эпизод… С одной стороны, я понимал, что… она может стать героиней анекдотов. С другой стороны, вырезая по приказу из предыдущего телемоста всё о Сахарове, убирать из передачи то, что объединяло обе студии – юмор, я посчитал невозможным».

Листьев был не готов к трагической развязке. Я в этом убеждён. Хотя многие серьёзные люди предполагали разное. Лысенко вспоминал: «Влада мне ужасно жалко. Я всегда говорил Владу: «Или ты журналист, или руководитель. Совмещать нельзя». Он всё время отвечал: «Пап, я попробую». Вот он Папой звал… Было интересно, что получится, потому что Влад был очень способный. И вот то, что себя сломал – перестал пить, и у него получилось. Он успел рассказать на всю страну. Как-то в разговоре с Рязановым произнёс: «Единственный, перед кем мне было стыдно, – Лысый». Ночью, когда случилось убийство, мне позвонил Андрей Макаров, адвокат, и я даже не успел туда поехать. А на следующий день, когда выезжал на работу, вдруг мужик-охранник говорит: «Мало вас убивают!»… А мне всегда казалось, что народ нас так любит.

Студия АСБ-4, выкрашенная с подачи «взглядовского» режиссёра Ивана Демидова в революционный алый цвет.

Судьба к Сергею Ломакину была, я думаю, несправедлива. Профессионализм + природная фактура могли бы сделать формального руководителя «Взгляда» самым заметным ведущим передачи. Однако он был слишком советским по имиджу, напоминающим двухметрового капитана Ивана Драго в исполнении Дольфа Лундгрена из «Рокки-4». Ну не соответствовал он тому бурному революционному времени своими голливудскими денди-параметрами. Слился сам, за кресло «взглядовского» ведущего не дрался.

«Взглядовские» прихваты Мукуся проявились задолго до создания самой передачи. Кстати, когда осенью 1987 года программу запустили, выпускающий Мукусев был командирован в Афган и поэтому на самом старте мега-проекта не присутствовал. Был он в Кабуле и за год до зарождения «Взгляда», вспоминал об этом в одной из газетных бесед: «Я уже тогда понял, что мы должны оттуда (из Афганистана – Е. Д .) уходить. Но даже намекнуть на это с телеэкрана было абсолютно невозможно. Не знаю почему, по самонадеянности, глупости, наверное, я пошёл в «Международную панораму», она была из числа передач-небожителей. И там я встретил никому из телезрителей тогда не известную Татьяну Миткову… Было лето, время отпусков, она оставалась «на хозяйстве» и вставила мой материал в передачу. Скандал был до небес, ей вкатили выговор. Сегодня мы уже столько раз проговорили всё самое страшное в адрес власти, что власть давно ничего не боится».

Никитский Ботанический сад, август 1988-го. Костя Эрнст, к которому с ревнивой подачи язвительного Эдика Лимонова прилепили ярлык удачливого мальчика-мажора, был тогда беспечным сорвиголовой. Прыгал в запрещённой зоне НБС, где надо было умудриться рассечь окно упругой черноморской влаги с точностью сапёра, чтобы не напороться на хищные подводные мини-скалы. Дрался с местными в ресторане гостиницы «Ялта». Машину мы угнали, чтобы спасти истекающего кровью Любимова.