Эдуард Мхом - Доктор Хаус (House, M.D.). Жгут!

– Прокипяти детишек пару часов.

– Вообще-то он прав. А если бы ты через много лет узнал, что погибшая жена тебе изменяла?

– Я бы не поверил. Если она не призналась, то я могу верить, что это неправда.

– Чего ему так далось, мои ли это дети? Я не уверен в себе. Хаус видит слабость и нападает. Его беспокоит, что другие люди могут просто верить, а не искать физические доказательства.

– Ещё он принимает ставки на то, которая дочка твоя, а которая – нет.

– Вся больница делает ставки на то, мои ли это дети? Я снова в кругу друзей.

– Зачем нам воровать отсюда кабель? У нас в кабинете нет телевизора.

– Я бывший зэк, который адаптируется к новым реалиям. Воровство – мой удел.

Команда старичков победила! Это конечно не состязание. Просто записываю всякие числа, чтобы знать, кому дать прибавку, отпуск и моё уважение.

Если бы все говорили правду, то миру бы за день пришёл конец.

Какая прелесть. Я про твою грудь. Ты её выпячиваешь, когда начинаешь что-то доказывать.

Истина. Неприятно, правда? Ещё истина. Я это заметил, потому что Чейз на неё пялился.

Он не сознается – не хочет оскорблять. Он не скажет, что хотел бы заняться с тобой сексом.

А если честно, то любой встречный мужчина этого бы хотел. Но они врали, потому что если бы ты знала… то не согласилась бы на секс. Это лишь некоторая ложь последних минут. А вот посерьёзнее. Ты всё это понимала, но игнорировала ради приличия. Многие предпочитают игнорировать правду.

– Я убийца. Убил своего партнёра по бизнесу. Выстрелили в голову. Выдал за самоубийство. Он был первым.

– Вы продолжили убивать?

– Троих. Или четверых.

– Не убивайте никого, пока я не вернусь.

Кто больше подходит на роль папы? Тот, кто подкинул своей ДНК, или тот, кто денно и нощно будет учить ребёнка уму разуму? Например, как не перепихиваться с мамочкой после развода.

Любые родители портят любых детей.

– Мне нужно лекарство от диабета второго типа.

– Абсолютно неверное утверждение.

– У меня вялость, набор веса и усталость.

– Симптом диабета – потеря веса. Усталость от вымышленной болезни. А вялость – это синоним усталости.

– Мне нужен инсулин. Я уверен.

– Я бы рад вас убить снижением сахара крови, но я на досрочном.

– Нет, спасибо. Я, пожалуй, не буду проводить субботу без тебя.

– Места в первом ряду.

– Камеры тоже в первом ряду. Если хочешь, могу брызгать на тебя потом, слюной и кровью.

– Я бы взял тебя, если бы мог.

– А я бы один не поехал. Заметил противоречие?

– Она так не суетилась у меня на руках. Может, ей нравится мой голос? Что странно, потому что мы генетически не связаны. Или она просто не чувствует разницы?

– У тебя столько детей. Неудивительно, что ты даёшь ценные советы.

– Верно. Как я могу понять, что тебя презирают и не слушают при выборе имени, что из-за детей ты забыл свой график и что всё это напрасно, потому что дети тебя не узнают.

Либо все родители портят всех детей, либо ты стал таким вопреки нормальному детству.

– У моих родителей много денег… которые получены… нелегально.

– Преступники в высших кругах?

– Началось всё с карт. Покер по-крупному. Потом отец занялся наркотиками. Сначала продавал… потом стал ширяться. Так он опустился до торговли людьми. Обычно детьми. Легче прятать в мелкие ящики.

– Экономил на доставке.

– Доктор Хаус?

– Если вы не слесарь или электрик с хорошими связями – я занят.

– Мой муж приходил к вам в клинику. За лекарством от диабета.

– Соболезную вашему скорому разводу.

Воображаемая медицина – не мой конёк. Но мой воображаемый коллега вообразил, что вызывает меня. Вообразите, как мне неловко.

– У меня не диабет?

– Тяжёлый случай иронии. Еда, которую вы ели от болячек, сама навредила.

– Может я в итоге не все мерзкие гены получил?

– Но вообще вы такой толстый, что и без них диабет заработаете.

– За двенадцать лет активная инфекция пропала… везде за исключением артерий мозга. Там анализ её не достал. Когда шестилетний гадёныш врезал ему по шарам, он пробудил спящие бактерии в тазу.

Наши иммунодепрессанты усилили эффект. Наши антибиотики начали уничтожать сифилис. Но как при тушении пожала появились токсичный дым и пепел. Иммунная система переборщила с реакцией.

Острая реакция Яриша-Герксгеймера.

– Это правда?

– Да, именно Яриша-Герксгеймера. Звучит глупо. А вы о другом? Ясно.

– Пенициллин и ТНФ-ингибиторы. Он поправится. Если не считать папаши-насильника.

– Этого мало.

– Да, мало. Сообщите сексуальным партнёрам отца. Его работодателю, хозяину квартиры, в полицию.

Проблемы – это нормально. Жаждать проблем – это совсем беда.

Смерть – это итог, а не симптом. Всё, что не симптом – не важно.

– С нашего знакомства ты уже трижды постригся. Как можно стыдиться маникюра? Тут другая причина.

– Это домашнее задание Хауса?

– Тебя не накажут, Айрис. Но нам надо знать.

– Я же сказала. Только витамин Ц пью.

– А что конкретно ты делала, когда случился приступ?

– Открывала подарок. Магический шарик. Игрушку, а не кокаин с ЛСД. Ещё вопросы?

– Ты всё понимаешь. А значит… ты хочешь вернуться в тюрьму? Потому что только там можно скрыться от всех твоих вредных привычек.

– Ну, разумеется, я взялся за пациента, потому что хочу принимать душ с неандертальцами.

– Прежде чем идти дальше, доктор, я хочу узнать, какие процедуры вы намерены проводить с останками.

– Слыхали о североамериканской ассоциации любителей мёртвых мальчиков?

– Я считаю эту землю священным местом и прошу проявить подобающее отношение.

– Вы берёте взятку за вскрытие могилы, но требуется уважение?

– Тишина, подсказывает, что Чейза рядом нет.

– Нет, я тут. А ты где?

– "Нигде", – произнёс он загадочно.

Тишина подсказывает, что либо все согласны с Чейзом, либо пялятся на его бритые брови.

Мальчики – обыск дома. Девочки – анализы. И никакой дискриминации.

У тебя зависимость. А я, дурак, думал, что тебе нужны лишь таблетки, асоциальное поведение и сарказм.

– Когда эфир?

– Два часа назад. Иначе я бы всё ещё врал.

– У нас проблема.