Владимир Чивилихин - ШУМИ, ТАЙГА, ШУМИ!

Дело движется вперед, но медленно, и главная причина тому — нехватка горючего в Чое. Людей тоже пока мало.

Вот и все письмо. Извините, что написано так коряво и отрывочно. В лучшие времена напишем лучше.

Станция, конечно, будет построена, на Уймень прорвемся, в этом мы крепко уверены, но на сегодняшний день дела такие».

«Положение у нас сейчас исключительно тяжелое. Совнархоз объявил нам полную блокаду. Директор Кара-Кокшинского леспромхоза Кузьмин, для которого станция — это бельмо на глазу, во всеуслышание на одном из участков (в Этапе) заявил, что не даст нам ни одного ржавого гвоздя, не сольет в свою тару

ни грамма горючего, не даст ни одной квартиры для жилья. На территории станции находится несколько поселков заготовителей и подсочников. Эти дома будут пустовать весь год, однако Кузьмин ни в какую не отдает их нам ни на каких условиях. Мы сейчас в поселках закупили несколько домиков и, видимо, будем закупать еще. Кое-кто пользуется случаем, что квартиры для нас — это воздух, и загибает такие цены, что глаза на лоб лезут.

Например, приехали мы с Сергеем в пос. Октюрюк. Сергей договорился насчет домика на 800 рублей, который раньше до нас хозяин не мог продать и за 500 рублей. Однако соглашение письменное не заключил. На следующий день Сергей уехал, а я пошел заключать это соглашение. Но дом стал уже стоить 1 000 рублей. Даже как-то не по себе, когда видишь людей, наживающихся на безвыходности других. Когда пришел в другой раз, то хозяин заявил, что если мы за эту сумму не возьмем, то он не пустит нас к дому близко. Выхода не было: через пару дней должны были прибыть две семьи, которые мы проектировали поселить в этом домишке. Пришлось согласиться. Со вторым домом вышла такая же петрушка. Дом, который раньше не могли продать за 1 000 рублей, нам предложили за 2000. И ничего не поделаешь.

В Барнауле удалось выколотить в управлении тару на 40 тонн горючего и добиться платформ для отправки цистерн. Но произошла задержка и с отправкой. Мы начали подыскивать тару на месте, хотя бы временно, так как управление наряд на горючее спустило сразу и надо было его вывозить. Начальник управления договорился с леспромхозом насчет тары. Кажется, все шло хорошо. Когда же бензовозы пришли на Уймень, там как раз оказался Кузьмин. Он объехал заправочные пункты и сказал, чтобы наши бензовозы не подпускали близко к цистернам. Там же у него произошел скандал с Шипуновым. Ничего не оставалось делать, как отправить бензовозы обратно, а это километров 80 дорожки не приведи господь. Хорошо еще, что наш экспедитор, который приехал с бензовозами из Бийска, каким-то образом договорился с начальником орса, который слил горючее у себя. За такие вещи Кузьмина надо взгреть — это наше общее мнение. Первого секретаря обкома ВЛКСМ Таушканова, который был здесь, поступок Кузьмина возмутил сильно. Он сказал, что это дело так оставить нельзя.

Несколько дней и бессонных ночей сидели за бухгалтерскими делами Исаенко, Новожилов и Нина Михайлова — дивчина с филфака Ленинградского университета, которая приехала к нам по велению сердца, — и составили ведомости начисления зарплаты, наряды за перебазировку, понаписали кучу каких-то других бумажек. Консультации брали у окружающих бухгалтеров.

В общем положение неважное; такое, что секретарь обкома ВЛКСМ Таушканов был просто поражен, узнав, в каких условиях мы работаем и на скольких фронтах приходится вести борьбу. Обещал во многом помочь.

Дело не ждет. По последним дорогам забрасываем горючее и смазку. Заключили договор с орсом, который обязуется забросить 60–70 тонн продуктов. Оборудование мы перебросили все, остались только личные вещи и кое-какие мелочи. Нам везет: стоят морозы. Хоть природа за нас, и то хорошо. Чувствует, сердечная, что для нее же стараемся.

По-прежнему приходят к нам кучи писем. Пишут студенты, врачи, учителя, ученые, пенсионеры, много-много людей, кому дорог кедр. А кое-кто взбешен этой статьей и старается задушить нас во что бы то ни стало. Совнархоз, например, притязает на наши массивы, которые нам выделены решением правительства, он требует с нас за оборудование деньги. Однако не выйдет: на нашей стороне правда, общественность, комсомол Алтая, а также принципиальные, смотрящие вперед хозяйственники.

Многие в письмах пишут, что хотелось бы знать больше о наших делах, и упрекают газету, что не указали нашего адреса. Письма приходят с самыми невероятными адресами, однако доходят. Но, если можно, сообщите адрес (он такой же длины, как дорога к нам): Алтайский край, Горно-Алтайская автономная область, Майминский район, Кара-Кокшинский сельсовет, поселок Октюрюк, нам).

За нас не бойтесь. Согнуть нас никому не удастся. У нас в стране не так просто сломать того, кто борется за правое дело.

Огромный привет от всех наших комсомольцев».

«Вот мы и на Уймени. Прорвались! Сегодня по последней дороге приехал Сергей Шипунов, и все встало на свои места. Новички удовлетворили свое желание увидеть Сергея, а мы, «старички», получили последнюю информацию из Барнаула и Москвы. Со связью у нас туго — дороги пали, сквозь тайгу не проберешься, почта доставляется с огромным опозданием. Газеты за этот месяц еще не получили. Где-то копятся письма, а затем сразу пачкой штук в 20 подвалят, успевай отвечать. Позвонить нам нельзя, можно связаться только по рации, которую мы захватили с собой.

Нашими делами по-прежнему интересуется очень много людей со всей страны. Лед тронулся и на месте, Работники Госбанка, например, узнав, кто приехал к ним за зарплатой, помогли заполнить некоторые документы, а деньги — очень крупную сумму — отпустили чуть не под честное слово (у нас еще не были заверены образцы подписей). А на прииске Веселом сломался наш «ДТ-54». Что делать? Тут подходят какие-то люди.

— Это вы за кедр боретесь?

— Мы.

— Что с вашим трактором?

Короче говоря, взяли трактор в свои мастерские и быстро отремонтировали. Местные жители уже целиком на нашей стороне, каждый день приходят проситься на работу. Огромный выбор и среди тех, кто пишет. В общем без кадров не останемся.

Некоторые пишут с категорическим требованием; принимайте на любую работу — и никаких гвоздей. Один товарищ сейчас сидит в Чое и не знает, как к нам попасть. Он столяр, едет из самой Алма-Аты, везет много инструментов.

Если бы вы знали, что за люди собираются у нас! С такими ничего не страшно и можно делать все что угодно. А скольким вынуждены отказывать! Главная причина отказа — совершенно негде жить сейчас. Но всех, кто к нам пишет и рвется, хочется собрать, пожать им руки и поблагодарить от всего сердца за доброе слово поддержки, руку дружбы, протянутую в трудную для нас минуту. Прочтешь иное письмо — не можешь остаться равнодушным к просьбе рассказать подробней о наших делах, однако писем так много, что вынуждены лишь кратко информировать о последних событиях.