Ольга Батлер - Моя маленькая Британия

При желании много кличек можно напридумывагь. Вон того дядечку, гордо прогуливающегося по бульвару в белых брюках, белоснежной футболке и белых ботинках, назвать пекарем. Крупную даму, что почти метет мостовую длинной юбкой, — попадьей. А ту, что строга в наряде и прическе и к тому же носит очки, — библиотекаршей.

— Подследники! — вдруг сказала подруга. — В сочетании с открытыми босоножками или шлепанцами… Очень неэстетично.

Таким образом от мелких погрешностей мы перешли к серьезным преступлениям против красоты.

Она привела сильный отечественный пример. Кажется, все в стране поменялось, а подследники остались, я каждое лето вижу их на московских улицах. Нестарые еще женщины не хотят быть женственными — надевают ЭТО, чтобы поквитаться со всем мужским родом.

Теорию заговора подтверждает то, что мужчины в долгу не остаются — они организовали тайное общество носителей длинных носков. Иначе почему не купили себе коротких, которых почти не видно из кроссовок? Летом длинные носки становятся заметной деталью, если их носить с укороченными брюками или шортами. Но в отличие от женских подследников они выглядят по-детски трогательно, а их обладатели — независимо от телосложения и возраста — похожи на озорных Гурвинеков.

У британцев свой моветон. Распространенный феномен называется builder's bum, «попа строителя». Меткое название: перед глазами сразу возникает увлеченный работой мастеровой в сползших штанах.

Вообще, каждому бедствию в английском языке находится имя. «Висячие сады Вавилона» — это когда на теле не удалена буйная растительность. VTL — когда трусики танга (такие микроскопические, из тоненьких полосок) выглядывают из джинсов.

VPL — когда под легкими женскими брюками заметны контуры трусов обычного покроя. Решить проблему можно с помощью танга (см. выше), просто не надо натягивать их до ушей.

Еще чрезмерный искусственный загар считается неэстетичным. Этим особенно грешат жительницы Эссекса, где я живу. Некоторые, рискуя здоровьем, еженедельно поджариваются в салонах, а с наступлением сезона летят на Канары или Кипр, чтобы потом, докрасна обгоревшими, проплыть по супермаркету TESCO во всем белом.

«Девушка из Эссекса» — синоним простушки: высоченные каблуки средь бела дня, цветы на кофточке, цветы на подоле, глубокое декольте, громкий хохот. Но этот непосредственный тип все чаще мелькает на британском телевидении. Он даже проник — о ужас, со своими платьями и шляпами! — в такие заповедники хорошего вкуса, как Ascot. Что не только раздражает завсегдатаев скачек, но и вносит разброд в их элегантные ряды.

Недавно дочь принцессы Анны, Зару Филлипс, обвинили в том, что она не умеет подобрать себе приличный ансамбль для выхода в свет. Похожая история была на свадьбе принца Чарльза и Камиллы, когда модные обозреватели раскритиковали наряды половины присутствовавшей там молодежи.

Но, может быть, молодые аристократы чувствуют то, о чем не подозревают их родители: в наше время надо выглядеть проще. Выпускники элитных заведений даже имитируют простонародный акцент, чтобы не казаться слишком posh — рафинированными. До чего непритязательно выглядят они по сравнению с закомплексованными «денди» в первом поколении или нуворишами, которые носят свои Версаче, как первоклассники — новенькую форму.

Вот такой маскарад на свете творится. Кто-то одевается, чтобы раздуть свой социальный статус, кто-то — чтобы принизить его; кто-то становится членом тайного ордена Подследника и наслаждается безобразным комфортом, а кто-то мучается на восьмисантиметровых каблуках Пекари, русалки, библиотекарши, попадьи, девушки из Эссекса… Я лично побывала в каждой категории (кроме члена общества Подследника), но осознаю, что ловушек на пути становится все больше. От этой демократичности путаница в голове. Может, действительно, не делать из одежды культа и одеваться, как бог надушу положит? Или это привилегия молодых британских аристократов?

«До какого возраста женщине прилично носить юбку выше колен и распущенные длинные волосы?» — спросила я на популярном российском интернет-форуме.

Меня завалили ответами. Женщины были конкретны, оперировали цифрами: 30, 40, 42. Одна девушка написала — хоть до 60 лет, все зависит от красоты волос и ног, «только не совмещайте короткую юбку с распущенными волосами». Ее мама до сих пор носит короткие юбки, а вот ей, двадцатилетней, они не идут.

А наши замечательные мужчины, как всегда, посмотрели на проблему сквозь дымку поэзии: «до пятого класса», «сколько душе угодно», «до смерти». Они прощают женщинам все, кроме подследников.

В Англии не только газоны возделываются в течение веков. Безо всяких перерывов на экспроприацию здесь существует класс помещиков, у которого от прежних феодальных привилегий остались одни воспоминания, но звания и огромные угодья по-прежнему передаются по наследству. Довольно закрытая помещичья жизнь вызывает любопытство публики, поэтому так популярны у англичан телевизионные проекты с игрой в лордов и леди. Хотя, наигравшись, народ все равно стремится заглянуть в окна подлинной усадьбы, чтобы узнать, как живут ее владельцы, настоящие помещики.

Шесть утра Первой по правилам просыпается судомойка — она должна разогреть кухонную плиту, чтобы вскипятить воду для чая. Потом встает мальчик-слуга, который чистит обувь и выносит ночные горшки. Но на кухне все идет наперекосяк, потому что судомойка Люси покинула телепроект. В реальной жизни девушка учила французский язык и не знала, что такое ручная стирка и приготовление обедов, а здесь ей приказали работать по шестнадцать часов в сутки и запретили подниматься наверх.

Робу, двадцатитрехлетнему генетику из Лондона, досталась роль второго лакея, он решил, что весело проведет время. Но после нескольких дней жизни в поместье XXI век перестал казаться ему реальным. Обитатели дома не пользовались ни мобильными телефонами, ни другой современной техникой. Выглянув в окно, они могли увидеть лишь 56-акровый ландшафт и иногда — экипаж с лошадьми.

Прекрасный дом, озеро для лодочных прогулок, образцовая молочная ферма, чайная комната, крокет и теннис в саду, лошади и экипажи в конюшне только что отреставрированного имения Мандерстон на границе Англии и Шотландии обеспечили атмосферу столетней давности. В нее и окунулись натри месяца добровольцы — участники телевизионного проекта под названием «Усадьба эдвардианской эпохи». Пятеро счастливчиков превратились в членов семьи лорда. По условиям проекта они не должны были браться ни за какую работу.