Сборник статей - Путь к Граалю

Тех, кто затеет разговор

При нашем сыне дорогом

О рыцарях или о том,

Как совершаются турниры.

Я родила его для мира,

И чтоб не сделалась беда,

Он знать не должен никогда

О страшных рыцарских забавах

И о сражениях кровавых».

Умолкли все, боясь угроз…

Но от Судьбы, как известно, не уйдешь, и в определенный момент Парцифаль узнает от «случайно» встреченных в глухой части леса рыцарей о рыцарском братстве короля Артура и рыцарском пути как таковом. Услышанное будит в его душе необычные, но одновременное очень родные предчувствия:

Он ощущает странный зов,

Идущий прямо с облаков,

Зов, полный обещанья…

Парцифаль прощается с матерью.Роспись в Зале певцов замка Нойшванштайн

Этот зов поведет его дальше, через все испытания и приключения; этому зову он будет верен всегда. Здесь мне хотелось бы немного остановиться, чтобы рассказать об этом основном качестве, которое отличает Парцифаля, – святой простоте и верности. На протяжении повествовании эта верность будет меняться от земной до неземной, но именно простота, вера и верность всегда будут отличать героя. Парцифаль удивителен верностью своим убеждениям. В будущем его убеждения будут меняться, трансформироваться, но он никогда им не изменит. На первом же этапе его убеждениями становятся… советы матери. Провожая сына в путь, Герцелойда наставляет его:

В дороге трудно одному,

Но с темными людьми не знайся,

Коварных бродов опасайся,

Друзей фальшивых избегай,

А добрым людям помогай.

Коль старца мудрого ты встретишь,

Его с почтеньем поприветишь,

Он верный даст тебе совет.

Внемли: в упрямстве толку нет!

А вспыхнет девичье сердечко,

Возьми заветное колечко,

Но обижать ее не смей.

Не оскверни души своей

Поступком, помыслом греховным.

Парцифаль выполняет ее советы со всей возможной простотой и доверчивостью, он верен ее советам. Пока он понимает верность как буквальное, дословное следование советам. Как своего рода выполнение поручений. Иногда это выглядит забавно: он может очень долго искать брод через реку, если ее вода покажется мутной и, следовательно, коварной. Иногда это уже не забавно: он силой отнимает кольцо у понравившейся ему девушки. Но пока в большинстве случаев это его спасает и приводит к новым советам и заповедям, в этот раз уже не материнским, а «старца мудрого» Гурнеманца:

Будь милосерд и справедлив,

К чужим ошибкам терпелив

И помни всюду и везде:

Не оставляй людей в беде.

Спеши, спеши на помощь к ним,

К тем, кто обижен и гоним,

Навек спознавшись с состраданьем,

Как с первым рыцарским даяньем…

Господне ждет благодаренье,

Кто воспитал в себе смиренье!..

Умерен будь! Сколь славен тот,

Кто и не скряга и не мот!..

С вопросами соваться бойся,

А вопрошающим – откройся.

При этом никогда не ври:

Спросили – правду говори!..

Помогать людям, особенно тем, кто «обижен и гоним», служить им – в жизнь Парцифаля входят элементы рыцарского кодекса. Это некое новое знание для него, и он так же будет верен ему. Но верен, опять же, буквально – по-другому он просто пока не умеет. И эта буквальная «верность», увы, сыграет с ним злую шутку.

Безвыходная ситуация

Неисповедимыми путями господними Парцифаль попадает в таинственный замок Мунсальвеш, где становится свидетелем необычной сцены. В обстановке величайшей торжественности мимо него проносят Чашу Грааля, ставя ее перед хозяином замка Анфортасом, не встающим при этом со своего ложа. Лицо этого благородного человека несет печать не прекращающегося ни на секунду страдания, причину которого Парцифаль не знает и не может понять. Он поражен, он хочет облегчить страдания Анфортаса, но не решается задать вопрос о сути происходящего, помня завет Гурнеманца.

Но что же с молодым героем?

Он потрясен, смятен – не скроем.

Спросил бы: что творится здесь?

Однако скромность, а не спесь

Ему задать вопрос мешает

И права спрашивать лишает.

Ведь Гурнеманц предупреждал,

Чтоб Парцифаль не задавал

При неожиданных соблазнах

Вопросов лишних или праздных:

От любопытства кровь бурлит,

А вежество молчать велит!..

«Нет, любопытством не унижу

Честь рыцаря!.. А то, что вижу,

Мне объяснят когда-нибудь,

Лишь надо подождать чуть-чуть…»

Сам того пока не понимая, Парцифаль совершает ошибку, хотя, как выясняется впоследствии, своим вопросом он мог бы спасти Анфортаса:

Молчанья этого простить

Я Парцифалю не намерен!

Он в послушанье неумерен:

Задай вопрос он хоть один,

И сразу б ожил господин,

Которого мне жаль до слез.

Но на губах застыл вопрос

У сына Гамурета.

И я не делаю секрета,

Что сим – какой уж тут секрет? —

Не пользу он принес, а вред:

Ведь только при одном условье

Мог господин вернуть себе здоровье…

Испытание Парцифаля в замке короля-рыбака.

Роспись в Зале певцов замка Нойшванштайн

Парцифаль оказывается в парадоксальной и безвыходной ситуации. В ситуации, когда любой его поступок оказывается неверным. В самом деле: задать вопрос, не будучи представленным, ему недвусмысленно запрещают рыцарский кодекс и завет Гурнеманца. Если посмотреть на ситуацию немного шире, то можно сказать, что задать вопрос Парцифалю не позволяет то знание, которым он обладает на настоящий момент. Это знание очень конкретное, знание правил вежливости и рыцарского кодекса, которому он должен следовать. С точки зрения Парцифаля пойти против этого знания и задать вопрос – ошибка.

Невольно напрашивается параллель с некоторыми жизненными ситуациями, очень и очень похожими на ситуацию Парцифаля, когда ты очень хорошо знаешь, что нужно делать. Ты закончил школу, и тебе нужно поступать в институт, разве нет? Ты отучился в институте и получил диплом – нужно работать, чтобы обеспечить себя и семью материально. И пусть работа не приносит того удовлетворения, о котором ты мечтал, но зато ты выполняешь свой долг. Ты должен дать хорошее образование и воспитание своим детям, ты должен стараться сохранить семью во всех жизненных штормах. Ты должен не забывать друзей, родственников, коллег по работе… Ты должен, должен, должен… А должен ли? Конечно, должен, отвечаешь ты себе, ведь ты четко знаешь это, ведь, в конце концов, так принято. Но… вернемся пока к нашему герою, попавшему в аналогичную ситуацию.

Парцифаль не может нарушить правила, рыцарский кодекс, но, с другой стороны, он чувствует потребность задать вопрос. Что может значить эта потребность по сравнению с его знанием? Пока ничего. Знание для него точно, потребность абстрактна. Однако Эшенбах решительно осуждает Парцифаля за подобный поступок: с его точки зрения, своим молчанием тот принес «вред». В дальнейшем мы увидим, что, оказывается, Парцифаль в тот момент вообще совершает тягчайший грех, оставляя Анфортаса страдать. По мнению автора, не задать вопрос – тоже ошибка.

Читать дальше