Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 4] (1939 – 1945 гг.)

Из воспоминаний Ружки Корчак (1943 год, еврейский отряд "Месть"):

"Пришло распоряжение приготовиться к смотру, на который прибудет комбриг Марков. В полдень построили около 260 человек с оружием. Комбриг обошел строй, а затем заявил, что... вооруженные бойцы отряда "Месть" будут слиты с белорусским отрядом "Комсомольский"... "Месть" расформировали и разоружили немедленно. Обойдя ряды, Марков приказал отобрать оружие у многих, прежде всего у девушек, которые принесли оружие из гетто, и тут же раздал его белорусским партизанам. Бася Зивкович, подпольщица из Вильнюса, не выдержала и взорвалась: "Нам дорого досталось наше оружие, и по какому же праву его отбирают? Наши девушки показали себя в бою еще до того, как пришли в лес". Марков усмехнулся и промолчал...

На этом, однако, дело не закончилось. Шаулевич, новый командир отряда, отобрал пулемет у партизана Бургина, а у Михаила Ковнера – его автомат. К другим он полез в карманы, забирая пистолеты, – так принесенные из гетто автоматы, пистолеты и пулемет были отняты у евреев и отданы белорусам "на законном и официальном основании"... В тот день никто не пошел за обедом и не притронулся к еде. Расформирование отряда и способ, каким его ликвидировали, слухи о приближении карательных отрядов и предстоящей облаве – всё это снова напомнило о гетто, о том кошмаре, от которого люди еще не освободились...

Крупные соединения немцев, литовцев и эстонцев, оснащенные танками, артиллерией и разведывательными самолетами шли на облаву. Надо было уходить, и Шаулевич взял с собой всех белорусов, даже тех, у кого не было оружия, – из евреев же забрал только вооруженных. Остальным, в том числе и тем, у кого накануне отобрал оружие, он посоветовал укрыться в болотах и оставил им два негодных ружья. К утру отряд покинул базу. Несколько человек кинулись вдогонку, умоляя не бросать их на верную смерть... Лес был полон беззащитными людьми, спасти могло только чудо; судьба евреев, отрезанных от партизанских соединений, была трагичной: многие пытались уйти от облавы группами и поодиночке – они оказались главными жертвами карательной операции...

Шесть юношей и девушек решили попытать счастья в другом районе, в ином партизанском отряде. Они вышли в путь с тремя пистолетами, но вскоре на них напала группа партизан и отняла оружие. Теперь не имело смысла продолжать путь – без оружия их всё равно никто бы не взял. Решили идти назад. Приладили себе что-то вроде пистолетных кобур, чтобы не выглядеть беззащитными, и двинулись в обратную дорогу.

А по лесу уже пошел слух о группе невооруженных евреев, которые бродят по окрестностям. Маскарад с кобурами не помог, внешность парней и девушек выдавала их происхождение. Они голодали и мерзли и однажды решили зайти на хутор к крестьянину, попросить хлеба. Тот их радушно принял и усадил за стол. Внезапно дверь отворилась, вошли несколько крестьян в тулупах, и прежде чем ребята успели сообразить, что происходит, дверь оказалась на запоре, а из-под тулупов появились топоры. Шломо Канторовичу удалось увернуться от топора, свалить нападавшего и бежать. Ночь он провел в лесу, наутро вернулся на хутор и нашел трупы. Тела его товарищей были обезглавлены".

6

Из гетто городов и местечек евреи бежали в леса – женщины‚ дети‚ пожилые люди. Их обычно не принимали в партизанские соединения: это понижало подвижность отрядов‚ да и не всякий командир желал с ними "возиться". "Как-то встретили мы в лесу группу оборванных‚ изголодавшихся стариков‚ женщин и детей, – вспоминал А. Федоров, командир отряда. – Была зима‚ им грозила гибель. Посоветовавшись‚ мы решили взять их с собой. Так образовался у нас первый гражданский лагерь. Потом появились еще два таких же лагеря". В лесах под Ровно создали семейный лагерь на 150 человек – его опекал отряд Д. Медведева; лагерь снабжали продовольствием‚ одеждой‚ создали даже детские ясли.

Командир еврейского партизанского отряда Шолом Зорин организовал в белорусских лесах два отдельных формирования – боевой отряд и семейный лагерь‚ в котором спасались сотни евреев. Братья и сестры Бельские ушли из гетто в лес‚ стали основателями партизанского отряда в сотни бойцов – их командиром был Тувия Бельский‚ за голову которого обещали сто тысяч немецких марок. При отряде создали семейный лагерь с синагогой‚ школой‚ больницей. "Нас осталось мало‚ – говорил Бельский‚ – и для меня важно‚ чтобы евреи выжили". Было в его отряде 1230 человек‚ среди них 350 вооруженных партизан; немцы проводили карательные операции‚ но им удавалось уходить от преследований. Семейные отряды существовали в десятках мест на оккупированной территории; одни из них были уничтожены‚ другие продержались до подхода Красной армии.

Врач А. Цессарский‚ начальник медицинской части отряда Д. Медведева‚ перевязывал партизан на поле боя и принимал участие в боевых операциях‚ несмотря на запрещение командира. "Партизан Шишков был ранен в печень и истекал кровью. Спасти его могла только немедленная операция‚ а отряд в это время находился в окружении. По приказу Медведева бойцы заняли круговую оборону и держали ее‚ пока Цессарский не закончил операцию. Бывали случаи‚ когда из-за отсутствия хирургического инструментария приходилось использовать подручные средства‚ – Альберт Вениаминович ампутировал ногу Николая Фадеева обычной крестьянской пилой".

Доктор Юрий Тайц вышел из гетто Минска с помощью партизан и стал главным терапевтом минской партизанской зоны. Стера Темкина руководила медицинской службой партизанской бригады имени Сталина. Капитан Екатерина Бруссер бежала из плена и была врачом Брянского партизанского отряда. Анна Бронштейн лечила раненых в отряде "Пламя" в Белоруссии‚ награждена орденом Красного Знамени.

Медсестра Дуся Баскина перевязывала раненых на поле боя‚ участвовала в подрыве шестнадцати немецких эшелонов. Из приказа по партизанскому отряду (1942 год): "Пробраться в Новозыбковское гетто‚ выкрасть врача‚ еврейку по национальности‚ и доставить ее в отряд – в связи с тем‚ что у партизан началась цинга". Из воспоминаний: в отряд А. Федорова "прибежал‚ захватив чуть ли не всю аптеку – медикаменты‚ банки от простуды‚ термометры и многое другое‚ старый провизор Зелик Абрамович Иоселевич. Он заявился к нам с нашитой на груди желтой звездой – зубами ее отдирал..."

Из дневника русской партизанки Маши‚ заброшенной в немецкий тыл с диверсионной группой (настоящее имя неизвестно):

10 июня 1942 года: "Сегодня иду на первое боевое задание. Ребята готовят заряд. Пойдем – я‚ Михаилов‚ Степанов‚ Шейн и Фишман..." 12 июня: "Вчера пустили под откос воинский эшелон... Слышались лязг вагонов‚ крики и стоны раненых..." 6 июля: "Сегодня я‚ Фишман‚ Шейн‚ Костюков и Козлов пойдем на железную дорогу. Берем три заряда..." 10 июля: "Подорвали два эшелона. На третьем подорвались обходчики. Идя домой‚ остановились отдыхать. Были окружены немцами. Кольцо прорвали с боем. В лагерь пришла одна и без сапог. Тут уже Фишман. Но где остальные? Неужели погибли?.." 11 июля: "Сегодня пришли Козлов и Шейн. Шейн ранен в ухо. Пуля вышла глазом... При перевязках с содроганием смотрю на его изуродованное лицо. А ведь был таким красивым парнем..."