Владимир Марочкин - Повседневная жизнь российского рок-музыканта

И Борис Гребенщиковрассказывал, что для него рок-музыка тоже началась с «The Beatles», которых он услышал весной 1965 года по «Голосу Америки», причем поначалу даже не в оригинальном варианте, а в исполнении Рэя Чарлза. «Был вечер. Я просто жаждал, наконец, услышать эту музыку, которая все вьется вокруг, а до меня добирается лишь в искаженном виде. До этого я по приемнику ловил какие-то обрывки, так что знал, в какое время это передается. Я включил приемник, поставил перед ним магнитофон — такой ужасный у меня магнитофон был, сделанный где-то в конце 50-х годов, включил и… услышал это. И вот с того-то момента, с тех пор, как этот замок щелкнул, все стало ясно и все вошло в фокус и больше я из фокуса уже не выходил».

Примерно такие же воспоминания и у Сергея Попова, лидера групп «Жар-птица» и «Алиби»: «У меня дома был ламповый приемник «Мелодия» с коротковолновым диапазоном, и по ночам я слушал разную музыку, в основном это было итальянское е-е-е, ча-ча-ча, твист. А 14 сентября 1964 года в 11 часов вечера по радиостанции «Немецкая волна» я впервые услышал «The Beatles». Это был эмоциональный и интеллектуальный шок, никогда — ни до, ни после — я такого не испытывал. Я стал собирать записи «The Beatles», и если я дорывался до магнитофона, то слушать их мог часами. Я вдруг захотел иметь электрогитару, хотя по большому счету даже не представлял себе, что это такое. У нас в Дубне в спортивном магазине продавались гитары, я помню, там было написано «гитара гавайская электрическая». Я тогда просто не понимал разницы между гавайской гитарой электрической и нормальной электрической гитарой.

Шпаной я был изрядной, и как-то ко мне подходит мой знакомый такого же рода, но только постарше и поавторитетней, и так ласково меня спрашивает: «Сережа, а что ты больше всего хочешь иметь в этой жизни?» — «Ну, естественно, электрогитару!» — «Нет проблем. Но нужно кое-что сделать». Оказалось, «кое-что сделать» — это подобрать ключ к подвалу школы, где хранились достаточно дорогие для того времени магнитофоны «Яуза», «Комета» и «Тембр», и в один из вечеров постоять на шухере. Но от этой идеи я, поразмыслив, отказался.

Можно, сказать, что меня «The Beatles» спасли от тюрьмы. Я был изрядным хулиганом, имел массу приводов в милицию, но когда под их влиянием увлекся музыкой и взял в руки электрогитару, забыл и улицу, и ту компанию, в которой находился».

Продолжим наш «битловский список».

Виктор Троегубов(«Крематорий» и «Дым»): «У нас в доме жил мальчик, у которого мама была переводчицей с английского, и у нее был альбом «The Beatles» 1968 года. Однажды я взял его послушать, но переписал оттуда только две песни — «Obladi Oblada» и «Back in The U.S.S.R.» — остальное мне не понравилось. Но уже через месяц я снова взял у нее «Белый альбом» и вот тогда уж переписал целиком».

Дмитрий Яншин(«ДК», «Веселые Картинки»): «Первый рок, который я услышал, был «Obladi Oblada», сначала в исполнении «Веселых Ребят» на маленькой пластиночке, а уж потом — «The Beatles». Тогда я учился в 5-м классе».

Валерий Лысенко(Ёж), барабанщик «Мистера Твистера»: «Первой моей пластинкой стал миньон «The Beatles» с песнями «Любовь купить нельзя» и «Леди Мадонна», вышедший на фирме «Мелодия».

Наш известный блюзмен Борис Булкин(«Вольный Стиль») рассказывал, что впервые услышал рок на пластинке ВИА «Голубые Гитары», на которой они пели песню «The Beatles» «Пока она стояла здесь».

Между прочим, ту песню на пластиночке «Голубых Гитар» сыграл и спел Юрий Валов, музыкант легендарной московской группы «Скифы», к тому времени прекратившей существование. Юрий Валовс некоторым смущением вспоминает о том, что ему в начале 70-х пришлось играть в ВИА. А вот что он сам рассказывает о том, как все начиналось: «Я с детства слышал и Литтл Ричарда, и Билла Хэйли, мне это нравилось, но как-то не очень трогало. А когда мне исполнилось тринадцать лет, на меня почему-то очень большое впечатление произвел Окуджава, и мне тоже захотелось играть на гитаре… А потом я услышал «The Beatles»! И тут лет на двадцать пять нормальная жизнь прекратилась!»

Интересно, что именно с «The Beatles» началась и наша уникальная магнитофонная культура. Поскольку с получением информации, особенно звуковой, у нас в стране были сложности, то, дабы заполнить пустоту, появились так называемые писатели, у которых за небольшие деньги можно было переписать на магнитофонную пленку почти все, что хочешь. Вслед за западными записями они стали распространять и отечественные группы, создав альтернативную информационную сеть, благодаря которой в народе стали популярны и «Аквариум», и «Машина», да и почти все наши самые знаменитые группы. Александр Агеевбыл одним из первых наших «писателей». Он вспоминает, что и его коллекция началась с «The Beatles», с альбома «А Hard Day's Night»: «Но растиражировали мы впервые другой альбом «The Beatles» — «Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера». У меня был друг, которому родители-дипломаты прислали из-за рубежа этот альбом, а он только что вышел, буквально неделю назад, и больше в Москве его ни у кого не было. А у другого моего друга отец работал в мастерской, чинил магнитофоны, и он принес домой переносной катушечный магнитофон «Яуза-20», который мог работать на батарейках. И вот мы взяли этот магнитофон и поехали на Красные Ворота. Там был скверик, где стоял тот самый «мужик в пиджаке», мы сели на скамеечку и врубили «Сержанта Пеппера», а так как народу вокруг ходило много, то быстро собралась целая толпа, тут же мент подошел и всех разогнал: больше трех тогда собираться не разрешалось. Но мы взяли телефоны и адреса (так как телефоны тогда были далеко не у всех), и потом появился тираж. Конечно, этот тираж был еще смешным…»

Поэтесса Маргарита Пушкинапознакомилась с рок-музыкой в 1964 году, когда жила в Венгрии (ее отец был командующим ВВС Западной группы войск): «В Венгрии уже тогда было много хороших групп: «Омега», «Иллеш», — и мы покупали их пластинки. Это уже тогда начало затягивать. А однажды по венгерскому телевидению показали встречу «The Beatles» в одном из английских клубов, и я зафанатела. Еще мы с девчонками бегали в коммерческие ларьки за сигаретами, а там продавались разные нашивочки на рукава, закладки, сделанные из фотопленок без эмульсии, — атрибутика, короче говоря: «Роллинги» и «Битлы». «Роллинги» мне поначалу понравились больше: у Джеггера был зверский вид, что, по моему мнению, более соответствовало рок-н-роллу. И народ, соответственно, делился на тех, кто за «The Beatles», и тех, кто за «Rolling Stones». Я ходила очень гордая, ведь на рукаве у меня красовалась нашивка «The Beatles». Так что все началось с закладок.

Но когда мы приехали в Москву, то народ здесь ни ухом ни рылом! Какие «Беатлес»? Что это такое?! Биатлон что ли?..»