Джавахарлал Неру - Открытие Индии

Культура, которую арабы несли в далекие страны, непрерывно менялась и развивалась. На ней был сильный отпечаток новых идей ислама, но все же назвать ее культурой ислама было бы неправильно и это лишь запутало бы нас. Когда столицей стал Дамаск, арабы изменили свой простой образ жизни и создали более утонченную культуру. Этот период можно назвать периодом арабо-сирийской культуры. Чувствовалось в это время и влияние Византии, но после упрочения арабов в Багдаде сильнее всего сказалось воздействие традиций древнего Ирана и арабы создали арабо-персидскую культуру, ставшую господствующей во всем подвластном им обширном районе.

Хотя арабы, повидимому, легко покоряли огромные территории, однако ни тогда, ни позже они не сумели проникнуть в Индию дальше пределов Синда. Объяснялось ли это тем, что Индия все еще была достаточно сильна для того, чтобы успешно противостоять захватчикам? Вероятно, это было так, ибо трудно иначе объяснить то обстоятельство, что подлинное вторжение произошло лишь через несколько веков. В известной мере это могло быть результатом внутренних распрей между арабами. Синд отделился от центрального багдадского правительства и стал небольшим самостоятельным мусульманским государством. Но, хотя вторжения и не произошло, связи между Индией и арабским миром развивались, путешественники посещали и Индию, и арабские страны, происходил обмен посольствами, индийские книги, особенно по математике и астрономии, доставлялись в Багдад и переводились на арабский язык. В Багдад приезжало много индийских врачей. Эти торговые и культурные связи не ограничивались Северной Индией. Они распространялись и на южные индийские княжества, которые также были заинтересованы в поддержании торговых связей с арабами. Одним из таких княжеств было княжество Раштракуты на западном побережье Индии.

В результате такого общения индийцы, естественно, знакомились с новой религией — исламом. Новую веру распространяли также миссионеры, встречавшие в Индии доброжелательный прием. Строились мечети. Это не встречало препятствий ни со стороны государства, ни со стороны народа; не возникало также никаких конфликтов на религиозной почве. В этом сказывалась древняя традиция Индии — терпимость ко всем религиям и к совершению различных религиозных обрядов. Таким образом, ислам как религия проник в Индию на много веков раньше, чем он пришел туда в качестве политической силы.

Столицей и резиденцией халифов новой арабской империи при Омейядах был Дамаск, ставший в этот период блестящим городом. Однако вскоре, примерно в 750 году, при Аббасидах столица была перенесена в Багдад. Началась внутренняя борьба, и Испания отпала от центральной империи, оставаясь, однако, в течение долгого времени независимым арабским государством. Постепенно Багдадская империя ослабла и распалась на несколько государств. Вышедшие из Средней Азии тюрки-сельджуки фактически захватили в Багдаде политическую власть, хотя формально она продолжала оставаться в руках халифов. В Афганистане появился султан Махмуд Газневи, тюрок по национальности, смелый воин и талантливый полководец. Он не считался с халифами и даже издевался над ними. Тем не менее Багдад оставался культурным центром мусульманского мира, и даже далекая Испания черпала в нем вдохновение. В то время Европа была отсталой в области знаний, науки, искусства и светской жизни. Именно арабская Испания (и, в частности, Кордовский университет) не дала погаснуть факелу знаний и пытливых исканий на протяжении всего европейского средневековья, и лучи света от этого факела проникали сквозь царивший в Европе мрак.

Начавшиеся в 1095 году крестовые походы длились более полутора столетий. Они были вызваны не только борьбой между двумя воинствующими религиями, столкновением между крестом и полумесяцем. «Крестовые походы,— пишет видный историк, профессор Дж. Тревелиян,— были военным и религиозным выражением общего стремления на Восток возрожденной энергии Европы. Победы, одержанные Европой в результате крестовых походов, не привели к окончательному освобождению гроба господня и к потенциальному единству христианского мира: история крестовых походов является сплошным отрицанием этого единства. Но благодаря им Европа переняла изящные искусства, тонкие ремесла, роскошь, науку и пытливость ума — то самое, что больше всего осудил бы Петр Пустынник».

Еще до того как бесславно закончился последний крестовый поход, в глубинах Азии началось нечто, напоминающее ураган или потоп: Чингиз-хан предпринял свой опустошительный поход на Запад. Чингиз-хан родился в 1155 году, а в 1219 году он начал свой великий поход, в результате которого Средняя Азия была превращена в груды дымящихся развалин. В то время он был уже далеко не молод. Бухара, Самарканд, Герат, затем Балх — огромные города, каждый из которых насчитывал свыше миллиона жителей,— были сожжены дотла. Чингиз-хан дошел до Киева на Руси, а затем повернул обратно; Багдад спасся, поскольку не находился на его пути. Чингиз-хан умер в 1227 году, в возрасте семидесяти двух лет. Его преемники глубже проникли в Европу. А в 1258 году Хулагу занял Багдад и уничтожил этот прославленный центр науки и искусства, где свыше пятисот лет собирались и накапливались сокровища всех частей света. Это нанесло сильный удар тогдашней арабо-персидской цивилизации в Азии, хотя она продолжала еще существовать и при монголах. Эта цивилизация особенно сохранилась в отдаленных районах Северной Африки и в Испании. Множество ученых со своими книгами бежало из Багдада в Каир и в Испанию, и там началось возрождение искусства и науки. Но сама

Испания ужо ускальзывала из рук арабов. В 1236 году пала Кордова. Государство Гранада в течение еще двух с половиной столетий оставалось блестящим центром арабской культуры. В 1492 году Гранада сдалась Фердинанду и Изабелле, после чего господству арабов в Испании пришел конец. С тех пор главным арабским центром стал Каир, хотя он и подпал под власть турок. В 1453 году оттоманские турки захватили Константинополь, освободив тем самым силы, которые создали европейское Возрождение.

Монгольские завоевания в Азии и Европе внесли новое в военную науку. «По своим масштабам и искусству, по внезапности и подвижности, по применению стратегии и тактики охвата проведенные монголами кампании не имеют себе равных в истории», — пишет Лиддел Гарт. Чингиз-хан, несомненно, был одним из величайших, если не самым великим полководцем в мире. Европейские и азиатские рыцари были ничтожествами по сравнению с ним и с его блестящими преемниками; Центральная и Западная Европа избегли завоевания по чистой случайности. Монголы преподали Европе уроки стратегии и военного искусства. Применение пороха тоже пришло в Европу из Китая через этих монголов.