Дэвид Уайз - Охота на «кротов»

Количество алкогольных напитков, принятых на этой и последующих встречах в Женеве, впоследствии фигурировало в деле Носенко. «Это не было попойкой, — заявил Бэгли. — Он не был пьян ни на одной из встреч». Но позднее Носенко заявил, что во время бесед с представителем ЦРУ он был пьян. Джон Хар, свидетель из ЦРУ, при даче показаний в комитете палаты представителей заявил, что перед встречами Носенко пропускал «четыре или пять» порций виски с содовой и что русский винил алкоголь в том, что в ходе ответов он преувеличил свою роль в КГБ: «…на этих встречах я сел в галошу. Я был пьян», — процитировал Носенко Харт. (См. материалы Слушаний в комиссии по расследованию политических убийств Палаты представителей Investigation of the Assassination of President John F. Kennedy. — Vol. II. — 1978.— P. 491.)

Однако в определенных кругах имелись сомнения в отношении Белицкого, несмотря на его блестящие результаты в Лондоне. Например, сотрудник советского отдела, который обрабатывал информацию, поступавшую от русского, пришел к заключению, что тот является подставой. В самом отделе Белицкого считали спорным приобретением.

Янг ушел из ЦРУ в 1965 году, стал преподавателем истории в университете штата Индиана и позднее написал книгу «Князь Лихновский и большая война» (1977), посвященную Карлу Максу князю фон Лихновски, немецкому послу в Лондоне, пытавшемуся предотвратить начало первой мировой войны.

К 1989 году Белицкий был заместителем заведующего отделом Московского радио, вещавшего на Великобританию и Северную Америку. Значительную часть времени он проводил в Англии и был хорошо известной фигурой на британском телевидении. В 1965 году он выступил с совершенно невероятным объяснением имевшего место в Британии в 1963 году «великого ограбления поезда». Украденные 7,8 миллиона долларов, сказал Белицкий в одной из передач из Москвы, взяли не обычные преступники, а британская секретная служба для финансирования своих тайных операций.

Бэгли утверждал, что в ходе этих первых встреч в 1962 году в Женеве Носенко не упоминал о тайнике. Он сообщил о нем позднее, только в 1964-м. К этому времени Пеньковский был арестован. Кайзвальтер был столь же тверд в своем мнении, что Носенко сообщил о том, что КГБ известно о существовании тайника, в 1962 году. Сам Носенко был явно не в состоянии разрешить этот вопрос. Бывший сотрудник ЦРУ Дональд Джеймсон, обсуждавший этот вопрос с Носенко в июне 1991 года, сказал, что тот должен помнить, как КГБ вел круглосуточное наблюдение за тайником. Но он ответил: «Честно, не помню, когда я упоминал об этом — в 1962 или в 1964 году. Я знал об этом до 1962 года, и, по логике, я, видимо, говорил об этом, но не помню когда». Но противоречие вызывала не сама суть сказанного Носенко; и Кайзвальтер и Бэгли согласны в том, что Носенко сообщил, что КГБ засек Абидяна у тайника.

Микрофоны выглядели как колесики от роликовых коньков и были выкрашены металлической краской. В центре каждого из них были вмонтирована трубочка, выведенная наружу непосредственно за штукатуркой, чтобы направлять звук на микрофоны. В ряде случаев в штукатурке были проделаны крохотные отверстия для улучшения передачи звуков. Государственный департамент объявил об обнаружении микрофонов 19 мая 1964 года. Предположительно они были обнаружены несколько раньше.

См. книгу McCoy L. V., Nosenko Y. CIA. Fort Mayer, Va: CIRA Newsletter. — Vol. XII. — No. 1.— 1987.— P. 19, опубликованную Ассоциацией ветеранов Центральной разведки. Носенко дает иную версию этого инцидента. В 1991 году он сказал другому бывшему должностному лицу ЦРУ, что прострелил себе левую руку, играя пистолетом, и вскоре после этого был комиссован из ВМФ. Носенко утверждал, что выстрел был случайным.

Носенко находился в командировке в Женеве, чтобы не спускать глаз с членов советской делегации по разоружению. Поскольку он был сотрудником Второго Главного управления КГБ, у него редко могла появиться причина для выезда за пределы Советского Союза. «После перехода Голицына на сторону Запада, — говорил Кайзвальтер, — Советы решили, что любая группа из пяти и более человек, выезжающая за границу, будет иметь охраняющего, как сказал нам Носенко».

Подробности биографии Носенко см. Brook-Shepherd G. The Storm Bfrds: Soviet Post-War Defectors. — L., 1988.— P. 178–183; Investigation of the Assassination of President John F. Kennedy. Hearings. — Vol. II. — 1978.— P. 439–443.

МИ-5, британская служба безопасности, отвечает за внутреннюю безопасность, но все же имеет своих представителей за рубежом, хотя и гораздо меньше, чем МИ-6, британская секретная разведывательная служба. МИ-5 примерно соответствует ФБР, а МИ-6 — ЦРУ

Сотрудники отдела контрразведки не приняли в расчет наводок Носенко в деле Вассала. «Информацию о Вассале дал нам Голицын, — говорил заместитель Энглтона Скотти Майлер. — Информация Носенко только ускорила события. Он был уже почти у них в руках. Его схватили бы в любом случае».

Когда позднее Уоткинса допрашивали в королевской канадской конной полиции (КККП), он, тогда уже в отставке, сообщил, что был гомосексуалистом и имел гомосексуальные связи в Советском Союзе, но отрицал, что передавал секреты КГБ или поддерживал Советский Союз как во время работы послом, так и позднее в качестве помощника заместителя министра иностранных дел в Оттаве. Допрос Уоткинса начался в Париже, где он проживал, и был продолжен в Лондоне и Канаде. Допрос оборвался 12 октября 1964 года, когда он внезапно скончался от сердечного приступа в своем номере монреальского отеля в присутствии двух следователей КККП. ЦРУ почти не сомневалось, хотя и не имело доказательств, что он был скомпрометирован. Подробный отчет по делу Уоткинса см. Sawatsky J. For Service Rendered. — Ontario, 1986.— P. 172–183.

Друзья Олсопа, даже те из них, кто знал его долгое время, мало чем прояснили этот вопрос. Том Ламберт, иностранный корреспондент и коллега Олсопа по «Нью-Йорк геральд трибюн», сказал, что слышал историю об Олсопе и русских. « Я слышал, — сказал Ламберт, — что у русских были фотографии, что они засняли его с каким-то молодым парнем». Ламберт освещал войну в Корее для агентства «Ассошиэйтед пресс», когда впервые встретился с Олсопом, и, хотя он знал обозревателя почти сорок лет, представления не имел, был ли тот «голубым»: «Если это и так, Джо, разумеется, никогда не говорил об этом». Дон Кук, корреспондент «Трибюн» в Париже в течение многих лет, сказал: «Моя собственная догадка состоит в том, что он (Олсоп) в действительности был симпатичным асексуа-лом. Он был настолько занят собой, что просто не мог допустить отношений с женщиной в своей жизни. Я не знаю, насколько активно он преследовал женщин, но, безусловно, он не преследовал мужчин. Несколько лет он состоял в браке с Сьюзен Мэри Пэттен». Но, добазил Кук, что было в действительности, он не знает.