Абдиманап Тлеулиев - Мы из ЧК

Ночью Абикенов не спал, был настороже. «Кто знает, — думал он, — что на уме у Казбека. Он может убить меня. Как могли руководители аула пойти на такое страшное преступление. Не иначе — это хорошо замаскированные враги Советской власти, связанные с бандитами».

Как только занялась утренняя заря, Рустем собрался и уехал. Через два часа он уже сидел в землянке и рассказывал Кульбаеву о том, что поведала ему в кистау Гульсара.

Сведения, поступившие от Рустема, помогли расследованию, которым занимался Кульбаев. Стали известны некоторые подробности преступления, фамилии тех, кто совершил убийства.

Заговор против Балабекова созрел сразу же после партийного собрания. Джубанов не ожидал, что его исключат из рядов партии, отстранят от занимаемой должности. Домой он возвратился уже перед рассветом, расстроенный. На вопрос жены, что с ним случилось, со злостью ответил:

— Тебя это не касается. Не суй свой нос в мужские дела. Твое дело возиться у очага, ухаживать за детьми и доить коров. В общественных и партийных делах мы разберемся сами.

Помолчал малость, добавил:

— Мне что-то нездоровится. Постели постель, лягу.

— Я приготовила тебе плов из свежего мяса. Правда, ужин уже остыл… Садись, покушай.

— Жри сама, я сыт по горло! Стели без разговоров…

Джубанов долго не мог уснуть, строил всевозможные планы, как лучше выкрутиться из создавшегося положения. Но ничего путевого придумать не мог. Слишком далеко он зашел со своими друзьями. «Исключение из партии и отстранение от должности не огорчает, — размышлял он. — Не сегодня, завтра, через год нас обязательно разоблачили бы. Лучше всего было бы дождаться весны и удрать в Китай. Вместе с Тохтабаевым и Бейгалиным. Они тоже решили откочевать: вот и будут моими спутниками. А чем плохи бай Камаев и его сын Мажит? Они кого угодно обведут вокруг пальца. Заодно угоним колхозные табуны. Тохтабаев подготовил много ценных товаров. Заберем их с собой. Сейчас самая большая опасность для нас — Балабеков. Если он и дальше будет совать свой нос всюду, обязательно докопается до моих связей с Камаевым, с Джунуспеком и Суванкулом… Из создавшегося положения есть один выход — уничтожить его. Но кто решится на это? Подожду денька два, там видно будет…»

Утром к Джубанову пришли Тайкенов и Бейгалин, показали пакеты, которые Балабеков передал для отправки в Талды-Курган. Пакет, адресованный редакции газеты «Вперед», вскрыли и прочитали. Джубанов пришел в ужас. Он и не предполагал, что Балабеков так много знает об их проделках.

— Я думаю, — сказал Джубанов, — пакет в редакцию передавать не следует. Балабекова надо убрать немедленно, пока он не успел покончить с нами. Но кто это сделает?

— Надо посоветоваться с Кожабердой, он лучше всех разбирается в таких сложных вопросах, — посоветовал Тайкенов.

На следующий день они встретились с Кожабердой Тохтабаевым, который был встревожен не меньше их. Выслушав мнение Джубанова, сказал:

— Исключение вас из партии и снятие с работы не предвещают ничего хорошего. За вами из сельсовета уберут Бейгалина, а там и моя очередь. Всем нам грозит тюрьма, суровое наказание. Хорошо было бы скрыться куда-либо до весны, а там придет банда Кундакбая и можно легко удрать за кордон. Но как быть с документами? Обязательно поймают! А Балабекова следует убить. Он, кажется, идет по верному следу.

На том и разошлись. Убийство Балабекова поручили Тохтабаеву.

Бейгалин вызвал к себе колхозника Орунбекова и, вручая пакет, сказал:

— Это письмо Балабеков велел отправить в Талды-Курганский райком партии. Решили послать тебя. Но ты с выездом не торопись: можешь обождать дня три-четыре. Учти, в письме на всех нас большая кляуза. Если бумагу получат раньше, чем мы подготовимся, будет беда. Нас, коммунистов, всех арестуют и сошлют в лагеря, а у вас, колхозников, заберут весь скот. До последнего барана!

— Как же я могу задерживаться с выездом? Балабеков может меня наказать, — усомнился Орунбеков.

— Не бойся! Мы тоже дремать не будем, — сказал Бейгалин. — Запомни мой наказ — пакет пока никому не показывай!

Орунбеков так и поступил. В Талды-Курган выехал через три дня, а домой возвратился, когда Балабекова уже не было в живых.

Второй пакет, адресованный в редакцию газеты, Бейгалин разорвал и сжег. Это видели колхозники Альджуманов, Бекчаинов и Омаркулов, пришедшие в исполком по делам.

Тем временем Кожаберда Тохтабаев создал террористическую группу из числа враждебно настроенных байских сынков. Первыми, кому он поведал свою тайну, были Сатыбалды Камаев и его сын Мажит. Затем в группу вошли Муса Хамзаев, Рахимберды Салыков, Ахмет Суюнбаев.

Когда все было готово, Тохтабаев сказал Джубанову:

— Группа создана. Ее участники готовы выполнить любое задание. Теперь дело за вами. Надо организовать выезд Балабекова в урочище Актюбе-Булак в сопровождении нашего человека. Джигиты в урочище Чурук поймают его и убьют.

По ложным сигналам милиционер Сегизбаев, сопровождающий Балабекова, уехал во вторую бригаду, а сам Балабеков отбыл в урочище Актюбе-Булак.

Все шло по плану. Балабекова сопровождал один из участников заговора. Мажит Камаев, Салыков и Хамзаев, выехавшие в урочище Чурук, напали на Балабекова, отобрали у него винтовку, скрутили руки, завязали глаза и привезли в землянку Казбека Байдавлетова. Здесь их поджидали Тохтабаев, Сатыбалды Камаев, Джубанов и Тайкенов.

Прежде чем приступить к казни, Тохтабаев заставил Суюнбаева дать религиозную клятву в том, что он сохранит все увиденное в тайне. После окончания обряда, он сказал Суюнбаеву:

— Поезжай домой. Но помни — о случившемся никому ни слова. Если разболтаешь, твою землянку вместе с тобой сожжем!

— Будут спрашивать, где Балабеков, что я скажу? — спросил Суюнбаев.

— Говори, что в пути вас догнали знакомые Балабекову учителя. Тебе же предложили вернуться.

После отъезда Суюнбаева, заговорщики раздели Балабекова и в одном нижнем белье увели к обрыву. Тохтабаев, Мажит Камаев спрыгнули вниз, закричали Салыкову:

— Рахимберды, давай его сюда!

— А как?

— Накинь на шею аркан и спускай прямо в яму.

Салыков так и поступил. Тохтабаев и Камаев закопали полузадохнувшегося Балабекова в яму. Затем все зашли в землянку, поели мяса, заставили Казбека Байдавлетова, его жену Гульсару дать религиозную клятву и уехали. Винтовку Балабекова взял Тохтабаев.

На следующее утро заговорщики, а с ними Джунуспек и Суванкул собрались на зимовке бая Унербекова, зарезали лошадь Балабекова и устроили той. Подвыпивший Джунуспек хвалился, что весной 1932 года в Талды-Курган придет банда Кундакбая, и тогда они доведут начатое дело до конца, закопают в яму всех, кто признает Советы.