Василий Лесников - Пилотируемый космический полет

Она ушла. Но только вскоре женщина развелась со своим мужем и уехала с ребенком в другой город. Доказывать какую-то связь этих событий бесполезно.

Столкнулся с Климуком и я лично. В 1986 году меня попросили написать сценарий о Центре подготовки космонавтов. Положительный опыт в этом направлении у меня был, и я согласился.

Пришло время согласований сценария. Климук сделал одно замечание.

— Почему вы главным героем сделали Джанибекова? То, что сделал он мог бы сделать любой из нас. Просто ему поручили сделать это. (Речь о спасении мертвой орбитальной станции).

Я не согласился. Последовала новая серия согласований и сценарий сочли неактуальным. На его основе другие люди сделали три сценария. Климук стал соавтором и по совместительству героем.

Я думал, что на этом все. Не прошел сценарий и ладно. Будут другие работы. Прошло 4 года. Мне пришла пора увольняться. Обычно специалисты всегда остаются в Центре, меняя военную форму на гражданскую. У меня произошла заминка. Мне что-то говорили о штатах и так далее. Я ничего не понимал. Тогда мне шепнули, что Климук не хотел бы видеть меня в Центре. И тогда я вспомнил о сценарии. Это был мой единственный деловой контакт с Климуком. Я не стал настаивать. Для меня занимаемое место не было принципиальным. Я спокойно ушел работать электриком в гостиницу. Работа как работа. Все добавка к пенсии.

Год отработал, и вдруг стал замечать, что начальник гостиницы не стал со мной разговаривать как обычно. Заговорил о сокращении кадров, о совмещении профессий и должностей. Месяца четыре он так волынил, а потом пригласил к себе.

— Вот что, Василий Сергеевич. Врать я тебе не могу. Меня пригласил Климук.

Вопрос стоит так. Если ты остаешься у нас работать, то нам сокращают финансирование и штатные клетки. Я не знаю, что между вами произошло. На твою клетку уже подготовлен приказ о сокращении. Решай сам. Можно конечно пойти в суд. Но я думаю, что при таком варианте, ты потеряешь больше. Он уже Начальник Центра. А на улице у нас 1991 год.

Так и ушел я. Бог ему судья. Стал работать за пределами Звездного городка.

Такую бы настойчивость, да во благое дело развития Центра подготовки космонавтов.

Как-то во время тренировки, один из инструкторов откровенно признался.

— Иногда такую тупость встречаешь, что становиться обидно. Вдалбливаешь, вдалбливаешь в него элементарные вещи, но толку от этого как от козла молока. И ведь идет он, в конце концов, в полет и… далее везде. А главное, что он запомнил: «Ничего не делай сам!». Каждое шевеление пальцем, не говоря уже о голове, он должен выполнять только по командам ЦУПа. Выдержал требуемую программу, повезло, и в результате получил ВСЕ! Начнешь своевольничать — жди ЧП и конечные результаты вообще непредсказуемы. Разве что сработает принцип «Победителя не судят». Так ведь для этого надо еще и победить.

Инструктор еще продолжал свой рассказ, а я вспомнил, с каким упрямством добивался своего летчик-космонавт ССС Горбатко В. В. Он тогда готовился к своему втором полету вместе с Юрием Глазковым.

В тот день они пришли к нам на тренажер вторыми после дублеров. Встретились в раздевалке, и тут Горбатко увидел на дублерах новые спортивные костюмы.

— Привет. Откуда красота такая?

— А мы вчера вечером были в спортзале. Старые забрали. Новые выдали.

Что тут началось! Горбатко рвал и метал. Сначала досталось инструктору.

— Ты почему допустил, чтобы им выдали костюмы раньше, чем мне? Кто у нас в основном экипаже?

Ему объяснили, что тренировка в спортзале у них сегодня, после обеда. Перед занятиями поменяют и костюмы. Это еще больше разозлило Горбатко.

Он куда-то ходил, кому-то звонил. Полтора часа, из двух запланированных на тренировку, он воевал, доказывал, как сильно его унизили.

Через полтора часа прибежал посыльный с костюмами. Горбатко успокоился, развеселился. Но тренировка была практически сорвана.

Он слетал, таки, второй раз в космос, и даже стал генералом.

— Они такими бывают до полета или после полета, — я попытался уточнить свою мысль, хотя ответ знал заранее.

— Горбатого могила исправит, — засмеялся инструктор, — Но после полета таланты открывались у большинства слетавших. Правда, были и такие, чего греха таить, которые уже свое зачисление в отряд космонавтов считали правом вести себя как Герои Советского Союза, побывавшие на орбите. Конечно в худшем смысле этого слова. Они прошли первоначальный курс обучения и считают, что знают все и умеют тоже. Они не замечали людей, которые их учили или работали на тренажерах. Они указывали, требовали, отчитывали. Им терпеливо объясняли… Некоторые понимали в конце концов…

К другим приходилось применять более суровые меры, может быть и не слишком педагогические, но зато действующие наверняка.

Если и это не помогало, то они так ли иначе, но все-таки уходили из отряда. Как правило, либо по моральным причинам, либо по профессиональной непригодности.

Инструктор это тот же учитель. А учителя тоже бывают разные.

Один учит благодаря своему огромному багажу знаний и опыта. Другой знает и умеет меньше, но удивительным образом умеет объяснить суть необходимых действий, которые даже сам, по физическим данным, не в состоянии выполнить. Это очень хорошо видно в спорте. Особенно в плавании.

Есть тренеры с образованием и личными высокими результатами в спорте, но хороших учеников на выходе у них нет. Не могут сами объяснить и показать. А главное доказать правильность того о чем говорят.

А есть тренеры, которые выше первого разряда сами не смогли подняться в силу своих физических данных. Но среди их учеников немало чемпионов мира. Они понимают физику процессов. Они умеют и рассказать, и показать, и доказать правильность и необходимость выполняемых действий. А главное — он понимают тех, кого учат, правильно оценивают их возможности.

Например, Джанибеков никогда не торопился, осваивая новый тип космического корабля. Он не запоминал бездумно, предлагаемые ему, варианты действий. Он сначала разбирался в физике процесса и принципах устройства. И уж потом, на основе этих знаний, вырабатывал новые для себя навыки и правила действий.

Это иногда приводило в замешательство новых инструкторов, с которыми ему приходилось работать. Но ненадолго. Настоящий инструктор быстро разбирался в ситуации и тогда темп учебы Джанибекова многократно увеличивался.

А результаты подготовки Джанибекова говорят сами за себя. Хотя и у него были ошибки в полете. Но ошибки ошибкам рознь. Каждый человек имеет право на ошибку. Но одни ошибки вызывают у людей улыбку. Другие приводят к катастрофам.