Владимир Илюшенко - Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие

Церковь — учреждение богочеловеческое, и то, что в ней от человеческого, несет на себе отпечаток всех грехов и пороков общества — мира в широком смысле. Мало того, в Церкви искушения более опасны и изощренны, страсти более сильны, чувства более обострены, и это чревато тяжкими последствиями. Но то, что в Церкви от Бога, многократно сильнее любых человеческих слабостей и преступлений. Смерть отца Александра может пробудить спящих, открыть глаза многим, привлечь их сердца к истинной Церкви Христовой. Продолжать жить так, как живет сейчас большинство людей, значит готовить Апокалипсис.

Сейчас всех волнует переход к рыночной экономике, заседания Верховного Совета, митинги и забастовки, но — не убийство священника на подмосковной станции, утром, когда встает солнце. Между тем это несопоставимые по масштабу события. Сейчас это ясно немногим, потом станет ясно многим, и придет время, когда это будет ясно всем.

Отец Александр Мень останется для нас учителем. Учителем веры, надежды, любви. Веры в то, что Господь ведет нас и не даст нам погибнуть. Надежды на милость Божию. Любви к Богу и к его творению — человеку. Отец Александр жил верой и учил нас жить так же. Он говорил: «Если человек обретает веру — это не значит, что он нашел что‑то другое; а он нашел самого себя, он нашел то глубокое, что живет всегда в нашем сердце».

В одном из своих последних писем отец Александр писал: «Я воспринимаю это время как суд Божий. Теперь мы все узнаем, кто на что способен. Думаю, что сделать что‑то можно лишь с помощью свыше. Обычных сил недостаточно».

В другом письме, прошлогоднем, он писал: «Сегодня, как и вчера, я чувствую себя только орудием в Божиих руках. Всё делается само собой. Я только рад, что что‑то могу сделать, но не своими силами, а с нечаянной помощью свыше».

Эти свидетельства драгоценны.

Мы расцветаем, когда сердца нашего коснется благодать, а отец Александр всегда пребывал в состоянии благодати. Он был человеком всесторонне одаренным и развил все свои способности до высочайшей степени. Но произошло это потому, что он открыл себя Провидению, открыл свое сердце Творцу с самого детства, и его вера — твердая и неколебимая — была вознаграждена. Но велика была и ноша, возложенная на него.

Он совершал свое священническое, свое апостольское служение с любовью и смирением. Это была жизнь, целиком отданная Христу, а значит и людям. Он дарил себя без остатка, он излучал в мир ту божественную любовь и благодать, которой был переполнен. Он осознанно и сокровенно нес свой крест до конца, и он без колебаний принес себя в жертву.

И потому то, что произошло на восходе солнца 9 сентября, — это не только антихристианская, но и антихристова акция. Для наших отечественных бесов он был самым ненавистным человеком. Само пребывание его на Земле было непереносимо для них. Это была фигура вселенского масштаба, святой и апостол. Свет, который горел в нем, тьма объять не могла. И грандиозности этой фигуры соответствует чудовищность преступления. Здесь или там, кара настигнет и убийц, и их вдохновителей. Пытаться спрятаться от Того, Кто «мысли и дела знает наперед», — напрасный труд.

Всю свою жизнь отец Александр противостоял силам зла, силам распада, силам духовной энтропии. Он высился между нами, как скала, о которую разбивались волны безумия и хаоса. То, что совершилось, по замыслу организаторов преступления, призвано остановить развитие России по пути живого христианства. Духовная деградация однажды уже привела нашу страну к гигантской конвульсии — Октябрьскому перевороту 17–го года. Сейчас мы стоим на пороге новых испытаний. Это убийство — начало нового Смутного времени.

Но вслед за отцом Александром мы должны быть уверены, что рука Всевышнего, что сила, поддерживающая мир, нас не оставит. Промысел проявляет себя на каждом витке истории. Суд Божий идет, и «теперь мы все узнаем, кто на что способен». Пример отца Александра, пример его подвига всегда будет с нами как образец жизни священника, человека, христианина. Чудо веры, явленное им, спасет тысячи и тысячи. Если Господь призывает на служение таких людей, как Александр Мень, — значит христианство в России выстоит вопреки всему.

Мы собрались сегодня для того, чтобы почтить память великого человека современности — духовного наставника, учителя жизни отца Александра Меня. Сегодня 52–ой день со времени его злодейского убийства.

Со смертью каждого человека что‑то непоправимо меняется. Каждый уносит с собой целый мир — единственный и неповторимый. И это трагично. Но когда погибает человек, налагающий печать на эпоху, погибает гений, безвременно и насильственно, в разгаре своего общественного служения, — тогда трагизм возрастает тысячекратно.

Почему небольшое подмосковное село Новая Деревня стало духовным центром России? Потому что здесь был центр кристаллизации восходящих духовных сил — отец Александр Мень. Живя и работая в расхристанном, расчеловеченном обществе, он взял на себя гигантскую задачу обновления христианства, нравственного и религиозного возрождения России, восстановления человека в человеке. Это был титанический труд — вопреки всему, независимо от условий. В области духа он был тем же, кем был Микеланджело в области искусства.

Один исторический деятель сказал, что коммунистом можно стать только тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество. Оказалось, что он ошибся. Оказалось, что коммунистом можно стать, вовсе не утруждая себя какими‑либо знаниями. Более того, они ему противопоказаны и только мешают.

А вот отец Александр (не будучи, естественно, коммунистом) действительно овладел сокровищами мировой культуры, причем в очень юном возрасте. Это касается и литературы, и философии, и архитектуры. Он прочел в подлиннике все великие книги, и не просто прочел, но самостоятельно проанализировал, дав глубокую и оригинальную оценку ведущим философским и богословским концепциям.

Ему было 20 лет, когда он написал замечательную книгу «Сын Человеческий». А между 30 и 40 годами он создал настоящую эпопею — шесть книг, составивших цикл «В поисках Пути, Истины и Жизни», — от «Истоков религии» до книги «На пороге Нового Завета». В приложениях, комментариях, примечаниях — ссылки на тысячи проштудированных им книг, написанных на разных языках. И не только ссылки, но анализ многих источников, иногда — краткие рефераты. Я не говорю уже о тысячах его проповедей, статей, лекций, книг, включая многотомный «Словарь по библиологии». Уверен: пройдут годы, и всё это будет признано классикой.