Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть 5. Простонародные обряды

У наших предков совершалось большое празднество в честь Ивана Купалы, как бы в воспоминание неугасимого огня. Остатки этого древнего обычая доныне соблюдаются у простого народа по всей России, особенно в Малороссии; <���он> всегда приходится <���на> июня 23, перед Рождеством Иоанна Предтечи (24 июня). В юго-западной России он называется Иваном, а в северо-восточной, перед днем мученицы Агриппины (23 июня), — Аграфены купальницы.

Откуда же перешел Купало в Россию? На это нельзя отвечать утвердительно, но можно сказать, что это празднование восточных народов, измененное веками в разные названия и обряды. Нам известно, что еще с VII в. по Р. X. строго воспрещалось раскладывать огни, скакать через них и отправлять разные забавы, которые совершались всякий раз при нарождении нового месяца. Но в России никогда [20] Иоанн Гусе сожжен на Констанском поле <���в> 1415 г. июля 6, между тем богемский ученый Гаек говорит в своем сочинении 1383 г. об ивановском огне за несколько лет до смерти Гусса. Он замечает еще, что в его время жгли в Праге святояновские огни. Kollar «Nurod. Zpiew», ч. 1, с. 425–429; Pauli. «Piesn. ludu polsk. w Galicyi», с 19–25, Lw. 1838 г.; Goleb. «Lud. polsk.». Maciejow. «Pamietn. о dziejach pism, i prawod.». Slow., ed. 1839, ч. 2, с. 63. Некоторые из писателей видят в Купале индейское божество. — Dubois. «Moeurs constitutions et ceremonies des peuples de l'lnde», t. 1 и 2, Par., ed. 1815 r. не было бога Купала, как некоторые считают его богом земных плодов. В песнях XVII в. мы встречаем имя Купала. У карпато-россов и литовцев поют в Иванов день песни в честь Ладо, украшают свои ручьи цветами и древесными ветвями, собирают травы, почитаемые предохранительными от всяких болезней. Старопруссы, или борусы, и старолитовцы зажигали перед Ивановым днем огни под липами в честь Лиго, бога весны и веселья. Всю ночь пели и плясали с припевом: «Лиго, лиго!»

Купало всего кажется правильнее производить можно от глагола купаться, потому что в это время повсюду купаются в реках, и сами песни, например, малороссийские: «Купався Иван, та в воду упав», или венгерских славян:

Эти выражения подтверждают значение Купалы. Некоторые противопоставляют этому слову — купа, копание, [21]от копания кореньев и кладов, и, наконец, некоторые ищут сходства купы в индейском купоне'.

Огонь, через который перескакивают, знаменует очистительный. Очистительные, или священные, огни назывались у англосаксов nodtyr, у датчан midsommerstaal, у древних немцев ansfyr, nedfeuer и notfeuer, кои, по их мнению, предохраняли от заразы и болезней и возжигались для умилостивления усопших теней. У финнов называли коко, т. е. костер, зажигаемый ночью среди леса, по большой части на горе. В Эстляндии и Лифляндии сохранилось имя ивановского огня. Там поселяне поют песни хором, прибавляя к каждой строке касике, канике. В VIII ст. господствовал между турингискими славянами Янов огонь. На острове Мальте рыцари мальтийского ордена Иоанниты ходили вокруг зажженного огня.

С древних еще времен многие юго-западные славянские племена праздновали день Купалы, как ныне. Девицы плели венки из цветов, возлагали их на головы и, взявшись за руки, скакали около огня. У сербов ведется доныне ежегодное празднество — Иванье. Там пастухи накануне Иванова дня жгут около хлевов березовые и черешневые лыки. В сумерки зажигают уже огни и веселятся. Сербские девушки плетут венки из ивановской травы, кладут их на крыши домов и в стойла, чтобы предохранить скот от злых духов и всякого чародейства. Некогда купали истукана в воде и обливали его водою. При плетении венков поют:

В Польше с давних времен употреблялись собутки. Польский ботаник Мартин, который описывает собутки в конце XVI в., говорит, что девушки в его время не оставляли этот языческий обычай: приносили травы в жертву, делали венки и ими украшали себя. В этот дьявольский день, как [22] он выражается, разводили огонь, который доставали через трение досок, чтобы празднество было точно дьявольское, в коем принимали участие сами демоны. Пели сатанинские песни, скакали, и с ними скакал от радости дьявол, которому они молились и его восхваляли, а Бога забывали. В день св. Иоанна никого не бывало в церкви, потому что все проводило собутки с бесами, со всяким бесчинством. Женский пол до разведения огня ходил в поле искать разных трав, и, собранные в этот день травы имели чудесную силу. Примечательнеишие из них были: Иванов цвет, лопух, богородицкая трава и медвежье ухо. Девушки вили из них венки, пускали их на воду и гадали по их плаванию. Чей тонул, той не выйти замуж. Другие, свив венки из бого-родицкой травы, святили их в церкви и хранили у себя круглый год. Во время людских болезней и падежа скота поили настоем из тех же венков. Такой обычай господствовал и в червонной России.

В XVI ст. мужчины и женщины, холостые и женатые, выходили из селения с радостными песнями, разводили огонь на горе или в роще при реке, плясали вокруг и скакали через него. Девушки часто пели гадательные песни и замечали по разным приметам, исполнятся ли их сердечные желания?

Нынешние поселяне удержали в Польше и Галиции почти те же самые обычаи: там доныне еще верят, что тот, у кого болит голова, находясь при огне собутки, <���исцелит> немедленно головную боль. Богородицкою травой запасаются для того, чтобы во время жатвы не болел спинной хребет. В других местах в день св. Иоанна Крестителя выходят поселянки до солнечного восхода на луг и расстилают по росяной траве полотняные передники. Принесши их домой, намоченные свято-ивановской росою, выжимают ее и хранят для употребления. Думают, что умывание этой росой придает лицу свежесть, красоту и прелесть. Ищут еще рано поутру два сросшихся во ржи колоса…

Чехи, раскладывали ивановские огни в собутки, которые называются в некоторых местах купадлом (куполом). Они раскладывали не только по полям, но и в городе, и нередко приносили в жертву детей. Девицы собираются теперь, накануне дня Иоанна Крестителя, на Богушову гору; раскладывают там солому, зажигают ее лучинами и потом бегают по горе: резвятся, скачут, поют и едят свои лакомства. Приношение детей Купале у богемцев подтверждается еще старинной песнею:

Такой же обычай скакания и в славянской Венгрии. Песни, употребляемые там при этом случае, сходны во многом с прочими славянскими. В Шариске (Saariske stolici) поют: