Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть 6

Спаситель, въезжая на осле в Иерусалим для празднования Пасхи, был встречен жителями, пришедшими сюда на праздник, с финиковыми ваями (ветвями) и радостными восклицаниями: «Осанна! (спасение) благословен грядый во имя Господне».

Веровавшие в Него свидетельствовали этим возглашением чудесное воскресение Лазаря, которое сотворил Иисус Христос за несколько дней до своего въезда в город. Многие из иудеев пришли сюда, чтобы видеть не только Иисуса, но и воскресшего Лазаря. Стелили свои одежды и бросали пальмовые ветви, где проезжал Христос. Это торжественное событие освящено христианскою церковью годичным воспоминанием. Восточные христиане постановили праздновать его ежегодно: один из святителей являлся в этот день на осле, и народ кричал: «Осанна!» — бросал во время его шествия пальмовые ветви. Константинопольские патриархи и римские папы ввели потом этот обычай в употребление, и при византийском дворе раздавались подарки и мелкая монета вай, названная от торжественного обряда.

Вай значит собственно ветвь, потому и сама неделя, в которую совершалось это действие, проименована неделею ваий.

По разным местам России эта неделя называется: вербной субботою, вербным воскресеньем и вербною неделею, по той причине, что в то время освящают у нас зеленую вербу.

Некоторые духовные писатели свидетельствуют, что Григорий В. учредил в конце VI века пальмовое воскресенье, которое при Карле В. вошло в употребление на всем Западе под тем же самым наименованием (dominica palma). По принятии нами христианской веры от греков нет сомнения, что и обычай празднования вай тогда же введен ими; но мы не ранее XVI века встречаем народное празднование.

Очень многие обычаи остались бы в неизвестности, если бы нам не передали о них сведений современные писатели. Английский посланник Гаклюйт первым описывает (в конце XVI века) шествие митрополита, ехавшего на коне: «В неделю ваий собирался народ перед обеднею в Кремль. Из храма Успения выносили тогда большое дерево, обвешанное разными плодами: яблоками, изюмом, смоквами и финиками; укрепляли его на двух санях и везли тихо. Под деревом стояли пять отроков в белой одежде и пели молитвы. За санями шли юноши с зажженными восковыми свечами и большим фонарем; за ними несли две восковые хоругви, шесть кадильниц и шесть икон; за иконами следовали священники в великолепных ризах, осыпанных жемчугом; за ними бояре и сановники, наконец, Государь и митрополит: последний ехал верхом, сидя боком на коне, на котором были приделаны ослиные уши из полотна; конь был покрыт белым полотном. Митрополит держал левою рукою на коленях св. Евангелие, окованное золотом, а правою благословлял народ. Коня вел боярин; царь Иоанн Грозный держал одной рукою повод узды, а другой нес вербу. Путь устилали сукнами. Многочисленное стечение людей с вербами в руках сопровождало это шествие. Обойдя вокруг главных кремлевских церквей, митрополит входил в храм Успения, служил обедню, потом давал обед царю и вельможам. Почти то же самое говорит Маржерет, служивший в смутные времена России: патриарх ездил в Вербное воскресенье на осле, сидя боком, по обычаю женщин; по недостатку же ослов брали лошадь: покрывали ее белым полотном, так что, кроме глаз, ничего не было видно, и привязывали к ней длинные уши. Царь вел лошадь за повод из Кремля до церкви, именуемой Иерусалим; оттуда в храм Богоматери. Во время шествия расстилали особые люди одежду по дороге, идя впереди святителя. В записках Бера, между описаниями о церковных обычаях в 1627 г., сказано: «На шестой неделе поста бывает ввечеру и на утрени служба в соборе, а перед обеднею патриарх едет на осле к Троице на ров и потом опять отправляется в собор» [37].— Этот обычай, как видно из описания, давно употреблялся у нас, но наши летописи умалчивают о нем.

Святители не ездили на осле, а на коне, которого наряжали ослом. — Обыкновение, что Царь держал повода узды — есть восточное. Патриархи, представляя на востоке главу Церкви, требовали от императоров, чтобы они оказывали им почести, какие были оказаны Спасителю при въезде Его в Иерусалим, потому народ приветствовал их: «Осанна!» — и бросал под ноги травы и пальмовые ветви или покрывал путь дорогими сукнами, и провожал их в церковь с пальмовыми ветвями в руках.

На Западе также императоры водили коня, на коем сидел папа. В римской церкви существовал обычай возить на колеснице резанного из дерева осла с изображением сидящего на нем Иисуса Христа. С распространением реформатского вероисповедания это обыкновение исчезло, и у немцев сохранились одни названия: голубая пасха (der blaue Ostertag) и пальмовое воскресенье (Раlm-Sonntag). У католиков, живущих в России, празднуют Вербную неделю по нашему обычаю.

По большим городам совершали епископы такое же действие, как патриархи, а воеводы вели лошадь за узду. Патриарх Иоаким, рассмотрев на созванном им соборе в 1678 г. обряд шествия на осляти, признал его нововведением и запретил архиереям производить его по городам, дозволив при шествии носить один образ Христа. Иоаким не хотел знать, что это обыкновение было в царствование Иоанна IV. Запретив шествие на осляти по городам, он сам употреблял его в Москве. Наши первосвятители хотели пользоваться уважением, равным царям. Со смертию патриарха Адриана в 1700 г. прекратился обряд и в самой Москве, ибо впоследствии увидели, что это чествование оказывали не Христу, но одному патриарху. Историк Татищев говорит: «Я помню, как государи Иоанн и Петр вели лошадь патриарха, принимая его за представителя Христа» [38]. Наши государи оказывали глубокое свое уважение к духовной власти еще при следующих случаях: 1) Если государь приобщался Св. Тайне в соборе в присутствии патриарха, то он перевязывался в алтаре оралем и причащался как диякон. 2) По совершении большой панихиды митрополит кушал у государя, а государь стоял у него за столом [39].

Сохранились некоторые примеры шествия на осляти в разные эпохи. В смутное время, когда Москва была в руках поляков, патриарх Гермоген, окруженный пешими и конными поляками и немцами, которые стояли с обнаженными мечами и заряженными пушками, шел с Красной площади в Кремль. Народ боялся сопровождать его; несколько бояр и сановников шли с печальным лицом; лошадь вел вместо царя князь Гондуров [40].— Посланник Олеарий, находясь в Москве в 1636 г., так описывает вербное торжество. «Ход начинался из большого Успенского собора к Лобному на Красной площади месту, с коего патриарх давал благословение народу; потом отправлялся в церковь Василия Блаженного, в коей находился придел вшествия Христа в Иерусалим, и по отслужении там молебна совершал шествие тем же порядком. Впереди везли большую низменную колесницу, на коей стояло дерево, обвешанное множеством яблок, винных ягод и изюмом; подле дерева сидели четыре мальчика в стихарях и пели: «Осанна! благословен». За сим следовало во множестве духовенство во всем его облачении, с крестами, хоругвями и иконами; иные пели, а другие кадили перед народом. Потом шли гости и лучшее купечество; после дьяки, бояре и князья; за ними сам царь в богатом одеянии с короною на голове, и был поддерживаем под руки двумя первейшими боярами: кн. Ив. Борисовичем Черкасским и кн. Алекс. Мих. Львовым. За государем ехал патриарх на лошади, покрытой сукном, которая представляла осла, и ее вел за узду сам царь. На голове патриарха была круглая, из белого атласа, унизанная дорогими жемчугами шапка. В правой руке он держал из драгоценных каменьев крест, коим осенял народ, принимавший благословение с благоговением; по бокам патриарха и позади его шли митрополиты, епископы и другие духовные особы; некоторые из них несли книги, а другие кадильницы. Около 50 юношей, одетых в платье, по большей части красного цвета, снимали с себя верхнее платье и расстилали на пути. Во все шествие продолжался по всем церквам колокольный звон» [41].