Анна Ермановская - 100 знаменитых чудес света

Изучая рисунки, Саутуола пришел к выводу, что автор их должен быть очень сведущим и талантливым, его рука уверенно вписывала изображения в неровности скал. Пройдя из первого зала пещеры во второй, идальго и там увидел рисунки зверей и геометрические фигуры. В слое культурных отложений на полу пещеры он нашел куски охры того же цвета, каким выполнялись росписи полутора— и двухметровых бизонов. И самое главное — Саутуола после тщательных исследований собрал убедительные доказательства того, что в этих залах со времен древнекаменного века никого никогда не было. Он был убежден, что живопись Альтамиры — следы неизвестной до сих пор деятельности ископаемого человека.

Саутуола понимал, что определить точный возраст изображений Альтамиры ему, любителю, не под силу. Он с удивительной для дилетанта скромностью писал, что всего лишь «обязан подготовить путь более компетентным лицам, которые захотят раскрыть истоки и обычаи первобытных обитателей этих гор». Саутуола, несмотря на свою уверенность, ничего не утверждал — он лишь ставил вопрос, окончательное решение которого он на себя не брал, хотя собранные им тогда доказательства, как выяснилось спустя двадцать лет, были вполне достаточны для такого решения.

Саутуола написал небольшую работу о своей находке и отправил ее в редакцию французского журнала «Материалы по естественной истории человека» — главного в то время органа историков первобытности, он решил познакомить с фресками Альтамиры своих соотечественников. Профессор Мадридского университета геолог Виланова, посетив Альтамиру и обнаружив в контрольных шурфах культурного слоя пещеры кости ископаемых животных, в том числе и пещерного медведя, поддержал выводы Саутуолы. Жители Сантандера и ближайших провинций были взволнованы открытием своего земляка. Сведения проникли в прессу — Альтамира стала местом туристического паломничества. Даже сам испанский король осчастливил пещеру своим посещением (какой-то расторопный подданный даже вывел поверх одной фрески дымом от факела имя Альфонса XII в память о столь важном событии).

Но судьба Альтамиры решалась учеными в Париже.

Как потом написал внук Марселино Саутуолы Эмилио, его дед вместо признания и благодарности получил лишь упреки и горести. Ученые мужи набросились на гипотезу Саутуолы и объявили его шарлатаном и лжецом. Профессор Картальяк, глава редакции «Материалов», прочел брошюру Саутуолы, где были воспроизведены альтамирские фрески. Впоследствии он вспоминал, что эти рисунки произвели на него большое впечатление, но он решил посоветоваться с одним из величайших археологов, человеком светлого ума и передовых взглядов, ученым, фактически создавшим современную первобытную археологию, Габриэлем де Мортилье. И тот, когда до него дошла весть об Альтамире, предостерег Картальяка: «Дружище, будь осторожен. Это фокус испанских иезуитов. Они хотят скомпрометировать историков первобытности». Так фигуры бизонов, созданные десятки тысячелетий назад, неожиданно оказались в центре страстей, бушевавших тогда вокруг вопроса о происхождении человека.

Аргументы Мортилье сводились к следующему. Все изображения Альтамиры находятся в кромешной тьме, туда не проникает дневной свет. Для создания же фресок требовалось долгое искусственное освещение, чего не мог обеспечить человек ледниковой эпохи. В пещере нет следов применения осветительных средств, например, копоти от факелов. В то же время фрески на плафоне Альтамиры написаны с величайшим артистизмом. Автор их играл цветовыми и световыми гаммами, явно старался передать эффекты освещения форм. Поверхность пещеры покрыта древними сталактитовыми натеками, росписи нанесены на эти натеки; лишь в нескольких местах (это и было основанием считать их древними) обратная картина: сталактиты покрывают часть фигур — лошади и других животных. Краска росписей влажная, свежая, ее легко снять пальцем. Нельзя представить себе сохранение таких красочных изображений в течение многих веков. Охра, которой были нарисованы фрески, встречается не только в палеолитическом слое, но повсюду в этой местности, ею даже обмазывают дома местные жители.

Больше в пещеру никто из археологов не заходил и фресками не интересовался… В 1902 году на конгрессе французских антропологов в Монтабане профессор Люсьен Капитан и его молодые соавторы Анри Брейль и Дени Пейрони докладывали об открытых ими в 1901 году двух огромных пещерах — Комбарель и Фон-де-Гом — с наскальными изображениями. В Комбарель найдены только гравированные фигуры зверей — 14 мамонтов, 3 северных оленя, 2 бизона и 90 животных других видов — размерами до одного метра. В Фон-де-Гом — и гравировки, и многоцветные росписи: двухметровые зубры, мамонты, северные олени — всего 75 изображений. Некоторые фигуры покрыты прозрачной броней древних кальцитовых натеков… Аудитория хохочет — да ведь авторы фресок не ископаемые люди, а местные крестьяне, пастухи; они-то и рисовали свой скот от нечего делать. Конечно, докладчики ссылались на предшественников. К этому времени уже признали палеолитический возраст наскальных рисунков в пещерах Пэр-но-Пэр, Ла-Мут, Марсула, Шабо. Была Альтамира… Но эти ссылки лишь усилили юмористическое настроение развеселившихся слушателей.

И вдруг поднялся Картальяк и призвал слушателей не совершать роковой ошибки, которую сам он совершил 20 лет назад и о которой теперь глубоко сожалеет. В наступившей тишине ученый заявил, что в ближайшем номере журнала «Антропология» будет опубликована его статья об этом, а сейчас необходимо идти в пещеры и осмотреть те изображения, о которых было доложено.

В день закрытия конгресса, 14 августа 1902 года, его участники направились в Комбарель, затем в Фон-де-Гом, оттуда в Ла-Мут — и смогли убедиться, что все сообщенное о наскальных изображениях соответствует действительности. У выхода из Ла-Мут участники экскурсии сфотографировались, этот групповой снимок стал свидетельством исторического момента — признания наскальных рисунков и росписей ледниковой эпохи, включая живопись Альтамиры. Правда, Саутуола не дожил до этого.

Современные методы датировки позволили окончательно подтвердить то, в чем не сомневался Саутуола. С помощью радиоуглеродного метода AMS14C, для которого требуется лишь крошечный кусочек угля, получена серия дат для Большого плафона Альтамиры: они варьируют от 14 820 до 13 130 лет назад; даты изображений, расположенных в других отделах пещеры, имеют более широкие временные рамки — от 16 480 до 14 650 лет назад.

Хотя признание художественной ценности пещерных росписей Альтамиры шло непросто, настало время, когда восхищение творчеством древних и желание воочию увидеть эти бесценные шедевры вступили в противоречие с необходимостью заботиться об их сохранности.