Арад Ицхак - Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне

Несмотря на поддержку со стороны Собесяка, Конищука и Мисюры положение евреев в семейных лагерях было тяжелым. Добыча продовольствия, медицинское обеспечение и оборона были постоянной насущной проблемой. Полковник Бринский, появившийся здесь со своей бригадой в декабре 1942 г., приказом от 17 декабря утвердил инициативу местных партизанских командиров и перечислил обязанности партизан перед семейными лагерями:

Этим приказом Бринский попытался решить проблему, полностью разделив боевые партизанские группы и небоеспособное население. В приказе слово «еврей» не встречается, хотя тогда, в конце 1942 г., почти все находившиеся в лесу старики, женщины и дети были евреями, и именно их Бринский имел в виду. Позже, когда во время облав немцы сжигали целые села, истребляли или угоняли на принудительные работы их жителей, а семьи партизан и другие крестьяне стали убегать в лес, для них также стали создаваться семейные лагеря. Существовали и лагеря, где евреи жили совместно с представителями других национальностей. Когда в середине 1943 г. контроль над северо-западными лесами Волыни перешел к Волынскому соединению Федорова, ее командование, как прежде Бринский, столкнулось с той же необходимостью содержания людей, не способных к вооруженной борьбе. Федоров создал для них семейный лагерь, в котором более половины из 300 жителей были евреями.

Меньшие по размеру семейные лагеря, от 50 до 100 евреев в каждом, возникли в лесах недалеко от местечек Олыка, Ратно, Степань и других. Во время немецких облав, в основном в январе 1943 г., партизаны помогали эвакуации семейных лагерей на север, в район болот, что способствовало их спасению.

Самой известной еврейской партизанской группой в лесах восточной Волыни была группа инженера Моисея Гильденмана по прозвищу «Дядя Миша». Она сформировалась в малом гетто местечка Корец после масштабной акции в мае 1942 г. 23 сентября 1942 г. в лес бежали 12 членов группы, в их числе Гильденман и его сын. Группа состояла из молодежи 18–20 лет, лишь Гильденману было около 40. В их распоряжении имелось только два пистолета. Они переправились через реку Случь и наткнулись на партизан Медведева, но те отказались принять их в отряд и предложили им двигаться на север, в леса и болота за железнодорожным путем Сарны – Олевск.

Отряд Гильденмана провел ряд операций, в том числе нападение на лесничество и засаду на полицаев, в результате которых было добыто оружие. Число бойцов группы выросло до 20, в ее составе находились 4 женщины. В конце октября или начале ноября 1942 г. группа атаковала полицейский участок села Вежицы, где захватила 12 винтовок и 4 автомата. Этого оружия хватило на всех членов отряда. При нападении на большую усадьбу они уничтожили шестерых полицейских и ранили еще нескольких. В результате распространились слухи, согласно которым группа Гильденмана выглядела значительно большей, чем в действительности. В конце января 1943 г. группа встретила партизан соединения Сабурова, и он согласился принять ее под свое командование, назначив Гильденмана командиром взвода. Со временем взвод вырос и превратился в роту, где евреи оказались в меньшинстве. Гильденман и его люди действовали на севере Житомирской области и приняли участие во многих партизанских операциях. Во время наступления Красной армии в октябре 1943 г. одно из подразделений 13-й армии пересекло реку Припять около Чернобыля и попало в окружение. Гильденман, действовавший в том регионе, установил контакт с частью и через болота и леса вывел ее из окружения. После соединения с Красной армией Гильденман продолжал воевать в должности капитана инженерных войск [Беренштейн, Елисаветский 1998: 69–73; Спектор 1986: 223–226].

На северо-западе Волыни положение бежавших в леса евреев было хуже. Только летом 1943 г. после прихода Волынского партизанского соединения под командованием Алексея Федорова положение выживших евреев улучшилось. Одна из находившихся там групп состояла из десяти семейств, бежавших в лес в конце августа – начале сентября 1942 г. из села Датинь в 35 км на севере от Ковеля. Группа имела оружие, частично добытое во время стычки с полицией. Члены группы не раз отражали атаки УПА, проводили операции возмездия против убийц евреев и даже сумели избежать немецкой облавы в конце декабря 1942 г. В лесах на северо-западе Волыни находились также группы евреев, бежавших из Шацка и Любомля, в каждой по нескольку десятков человек. После прихода соединения Федорова часть людей из этих групп присоединилась к его бойцам. Те, кто не мог воевать, организовались в семейные лагеря.

Группа вооруженной молодежи из Ковеля бежала в лес, где наткнулась на партизан под командованием Насекина из бригады Линькова. В ответ на просьбу евреев о принятии в ряды партизан у них отобрали оружие и приказали возвращаться в Ковель за новым. Когда ковельчане отказались подчиниться, люди Насекина застрелили их. Только один из евреев сумел спастись и, вернувшись в Ковель, рассказал о случившемся. Узнав об этом, некоторые отказались от побега в леса [Спектор 1986: 234–237].

В центральной части Волыни, к югу от железнодорожного участка Ковель – Сарны советские партизаны проявляли себя менее активно. В основном там действовали бойцы, приходившие с баз на севере Волыни и возвращавшиеся после операций обратно. В 1943 г. в регионе стало ощущаться присутствие УПА и других украинских националистических групп, поддерживаемых местным населением. Несмотря на неблагоприятные обстоятельства, находились евреи, которые пытались удержаться в лесу и бороться с врагом. Одна из таких групп из нескольких десятков бойцов под командованием Хаима Вотчина и Гада Розенблата в начале сентября 1942 г. бежала из местечка Софиевка на северо-востоке от Луцка и обосновалась в Клопочинском лесу. Группа препятствовала поставкам пшеницы немцам и преследовала их пособников и убийц евреев. После присоединения к беженцам из Софиевки части молодежи из местечка Колки число бойцов выросло до 40. В декабре 1942 г. после четырех месяцев самостоятельной деятельности группа слилась с партизанскими частями Ковпака. Командиры бригады предоставили евреям выбор: воевать отдельной еврейской группой или распределиться по другим отрядам. Вот как описывал это Гад Розенблат: