Валерия Пименова - Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург [сборник]

— Ах, Симочка!

В этот же самый момент они наставили револьверы на трех женщин и, загнав их в последнюю комнату, связали.

Один из вошедших, в военной шинели, руководивший налетом, приставил револьвер к виску Протас и потребовал указать, где лежат ценности и дорогие вещи.

— Если ты этого не скажешь, я прострелю тебе, как цыпленку, голову, — пригрозил налетчик.

Но Протас ответила, что не знает, где хранятся «господские» ценности. Тогда налетчик в военной шинели сказал:

— Мы и без тебя все, что нам нужно, найдем.

Взломав хорошо заточенным стилетом шкафы, грабители забрали меховые и ценные вещи и, сложив их в корзину, взятую из кухни, вынесли ее с парадного хода.

Налетчик в серой шинели был Ленька Пантелеев.

Это было его первое бандитское дело.

У Богачевых было похищено на очень крупную сумму. Но при дележе добычи Пантелеев сказал своим сообщникам, что на всем этом деле «взяли всего фунт дыму».

Наводчице, указавшей на квартиру Богачевой и нарисовавшей Пантелееву расположение комнат, Ленька Пантелеев уделил из «фунта дыму» черное платье, шелковый костюм и несколько штук мехов.

18 марта того же года около девяти часов вечера в квартиру, принадлежащую доктору Я. М. Грилихесу, позвонили и на вопрос прислуги «Кто там?» ответили, что доктору принесли записку из штаба.

Прислуга открыла дверь. На кухню вошли двое. Один из них протянул прислуге какую-то бумажку. Другой тем временем направил на нее револьвер и сказал:

— Говори: одна дома или нет? Только не ори.

Получив ответ, что дома никого, кроме нее, нет, грабители взяли горничную за руки и повели по комнатам, требуя указать, где спрятаны деньги.

Прислуга ответила, что она этого не знает.

Тогда налетчики стали брать все, что попадалось им под руку, — белье, одежду и пр.

Уложив награбленное в узел, один из налетчиков пошел за извозчиком, а другой остался сторожить прислугу.

По возвращении они связали прислугу полотенцами по рукам и ногам, положили на кровать и, приказав молчать и не шевелиться, скрылись.

Так же, как и при первом налете, наводчицей была женщина. Характерная черта: Ленька Пантелеев говорил, что лучшие сведения и указания давали ему всегда женщины. Этим он на допросе объяснял, что у него так много сожительниц.

— Каждая наводчица, — говорил он, — моя сожительница. Это выгодно, потому что с нею не нужно делиться. Она никогда не выдаст. В благодарность за удачное дело подаришь ей какой-нибудь пустяк: колечко с брильянтом или соболий палантин, и она тебе по гроб предана.

После этого налета до июня месяца 1922 года Пантелеев как бы прекратил свою деятельность. Потом, на допросах в уголовном розыске, он говорил, что в это время чувствовал себя очень плохо и все время болтался на хазе у девчонки, играл на гитаре и пил пиво.

В июне же в угрозыск поступило заявление бывшего сотрудника ЧК тов. Васильева, что в трамвае № 9 на Загородном проспекте он видел известного бандита Пантелеева. Пантелеев, заметив, что Васильев его узнал и пытается задержать, соскочил с трамвая на ходу. За ним сейчас же выскочил и Васильев, догнал его и схватил за тужурку. Пантелеев сильно рванулся и побежал по Загородному проспекту, юркнув в проходной двор Госбанка. Васильев бросился за ним, крича: «Держите его!»

Пантелеев на бегу дважды выстрелил в Васильева и выбежал на набережную Фонтанки. Ему наперерез бросился один из охранников Госбанка, но бандит двумя выстрелами из револьвера убил его и скрылся в одном из переулков.

Убитый оказался караульным начальником охраны Госбанка Б. Г. Чмутовым.

В то же время в угрозыск поступило заявление от некоего Вольма-на о том, что известный налетчик Пантелеев скрывается в доме № 8 по Эртелеву переулку — в квартире № 6 у своей сожительницы.

Сотрудники угрозыска произвели в этой квартире тщательный обыск, который, однако, не дал никаких результатов.

После обыска были задержаны сожительница Пантелеева — Валентина Цветкова (бежавшая из засады) и написавший заявление в угрозыск Вольман.

Этот арест дал угрозыску указания для раскрытия еще двух квартир, в которых скрывался Ленька Пантелеев. Были произведены дальнейшие аресты его сожительниц и наводчиц.

Кольцо вокруг Пантелеева неумолимо сужалось.

Эго не помешало ему, однако, 26 июня совершить дерзкий налет на квартиру доктора Левина в доме № 29 по Большому проспекту Петроградской стороны.

8 квартиру под видом пациента позвонил неизвестный матрос, а через несколько минут вновь раздался звонок, и вошли еще двое матросов.

Попросив подождать вошедших, доктор Левин занялся медицинским осмотром первого матроса, как вдруг в кабинет ворвались двое ожидавших, приставили к его груди два револьвера с возгласом «Руки вверх! Ни звука, а то смерть!», а затем связали по рукам и ногам.

Через полчаса в квартиру позвонила жена доктора Левина, которую впустили, связали и бросили в ванную комнату.

To же проделали грабители и с пришедшей в квартиру жиличкой. На все звонки приходивших к доктору они отвечали, что доктора нет дома.

Закончив разгром квартиры, который продолжался свыше двух часов, грабители взяли с собой чемодан и корзину, наполненную вещами, вынесли на улицу и, сев на поджидавшего их лихача, скрылись.

Наводчиком в этом налете был Раев, один из родственников Левина.

Рассказывая об этом налете на допросе, Пантелеев говорил, что за последнее время его стали преследовать неудачи. В налете на доктора Левина, сопровождавшемся для Пантелеева и Гаврикова большим риском, он взял гроши. Львиную часть награбленного получил Раев.

9 июля Пантелеев вместе со своей шайкой совершил налет на квартиру Аникиева в доме № 18 по Чернышеву переулку. На этот раз он явился уже не как налетчик с наведенным револьвером, а как агент ГПУ. Находящимся в квартире Пантелеев заявил, что, по имеющимся в ГПУ сведениям, у Аникиева очень много золотой валюты, что Аникиев имеет сношения с заграницей и что на основании этих сведений они приехали произвести обыск.

Они предъявили ордер на производство обыска, произвели тщательный обыск, отобрали найденные деньги, а затем для соблюдения всех формальностей составили протокол обыска, копию его за надлежащими подписями оставили хозяевам квартиры.

Что это был не обыск, а налет, выяснилось совершенно случайно. Ордер на производство обыска был выдан на имя Алексея Георгиевича Тимофеева, а на протоколе обыска расписался Николай Тимофеев. Это несоответствие вызвало у Аникиева сомнение, и он обратился в ГПУ, где выяснилось, что никакого ордера на производство обыска в квартире Аникиева дано не было и что Тимофеев в числе сотрудников ГПУ не значится.

Через несколько дней такой же вооруженный налет под видом обыска, но теперь уже по документам особого отдела ПВО Пантелеев совершил на квартиру Ищенс в Толмазовом переулке.