Александр Звягинцев - Главный процесс человечества. Репортаж из прошлого. Обращение к будущему

Ответ : В 1942–1943 гг.

Вопрос : Можете более точно определить?

Ответ : Я не помню даты.

Вопрос : Вы помните только это одно посещение в 1942 или 1943 гг.?

Ответ : Я видел Кальтенбруннера три раза.

Вопрос : В каком году?

Ответ : В 1942 и 1943 гг.

Вопрос : Скажите нам вкратце, что вы думали об этих посещениях Кальтенбруннера, то есть, что вы видели, что вы делали и когда вы увидели, что он присутствовал при казнях?

Ответ : С Кальтенбруннером приехали Айгрубер, Шульц, Зейрейс, Штрейтвизер, Бахмейер и некоторые другие лица. Кальтенбруннер вошел со смехом в газовую камеру. Затем людей привезли из барака на казнь, и потом были продемонстрированы все три вида казни: повешение, расстрел в затылок и отравление газом. После того, как улеглась пыль, мы должны были оттащить трупы.

Вопрос : Когда вы видели эти различные виды казней, это было демонстрирование способов казни или обычные казни?

Ответ : Я не знаю, были ли это обычные казни или же демонстрирование. Во время этих казней присутствовали, помимо Кальтенбруннера, начальники бараков и гауптшарфюрер, Зейдель и Дюлен также присутствовали, последний повел заключенных вниз.

Вопрос : Известно ли вам, были ли казни назначены на этот день или же это был показ для приехавших?

Ответ : Да, эти казни были назначены на этот день.

Вопрос : Откуда вам было известно, что эти казни были назначены на этот день? Кто-нибудь сообщил вам о том, что казни назначены?

Ответ : Мне сказал об этом начальник крематория гауптшарфюрер Роот, он всегда меня звал к себе в комнату и говорил мне: „Кальтенбруннер сегодня приедет, и нужно все подготовить для казни в его присутствии“. Затем нам нужно было затопить и прочистить печь».

Кальтенбруннер : Могу я отвечать?

Эймен : Это правда или неправда, подсудимый?

Кальтенбруннер : Ссылаясь на данную мною присягу, я торжественно заявляю, что ни единое слово из этого утверждения не является правдой. Разрешите мне начать с первого документа?

Эймен : Да, пожалуйста.

Кальтенбруннер : Свидетель Карвинский заявляет, что он видел меня в 1934 г. в связи с голодовкой в лагере Кайзерштейнбрух… Я был арестован не за националсоциалистскую деятельность, а в документе об аресте, который был представлен в письменной форме и о котором Карвинский должен был знать как бывший начальник службы безопасности в Австрии было написано дословно: «В целях предотвращения национал-социалистской деятельности», то есть в тот период не было никакой запрещенной деятельности, которая могла бы быть мне инкриминирована.

Далее, когда Карвинский прибыл туда, то голодовка продолжалась девятый день. Мы…

Эймен : Разрешите мне прервать вас, подсудимый. Я вполне буду удовлетворен, если вы заявите, что это показание не соответствует действительности. Если для вас этого достаточно, то для меня также достаточно.

Кальтенбруннер : Господин представитель обвинения, я не могу довольствоваться этим. Если вы зачитываете Высокому Суду и всей мировой общественности целые страницы показаний, о которых вы утверждаете, что они достоверны, и которые выдвигают против меня чудовищное обвинение, то мне должна быть предоставлена возможность отвечать больше, чем «да» или «нет». Я не могу просто, как какой-либо тупой преступник…

Эймен : Хорошо, подсудимый. Теперь перейдем к вопросу о Варшавском гетто. Вспоминаете ли вы доказательства, представленные Трибуналу, согласно которым 400 тысяч евреев были вначале согнаны в гетто, а затем войска СС замучили 56 тысяч, из которых более 14 тысяч были убиты. Припоминаете ли вы эти доказательства?

Кальтенбруннер : Я не помню в деталях этих доказательств, а то, что мне известно об этом, я уже сегодня рассказал.

Эймен : Было ли вам известно о том, что почти все из этих 400 тысяч евреев были истреблены в лагере смерти в Треблинке? Вы знали об этом? Кальтенбруннер : Нет.

Эймен : Какое отношение вы имели к уничтожению евреев в Варшавском гетто?

Никакого, разумеется, как вы обычно отвечаете?

Кальтенбруннер : Я уже заявлял, что я не имел к этому никакого отношения.

Эймен : Я прошу, чтобы подсудимому предъявили документ ПС-3840, который я представляю за номером США-803.

( Документ предъявляется Кальтенбруннеру .) Вы были знакомы с Карлом Калеске?

Кальтенбруннер : Нет, этого имени я не знаю.

Эймен : Сможете ли вы восстановить его фамилию в памяти, если я вам напомню, что он был адъютантом генерала Штропа?

Кальтенбруннер : Я не знаю адъютанта генерала Штропа. Я не знаю имени, которое вы мне сейчас назвали – Калеске.

Эймен : Перейдем к письменному показанию, данному им под присягой. Оно имеется у вас?

Кальтенбруннер : Да.

Эймен : «Моя фамилия и имя Карл Калеске. Я был адъютантом доктора фон Заммерн-Франкенегга с ноября 1942 по апрель 1943 года в то время, когда он был начальником СС и полицайфюрером в Варшаве. Затем я стал адъютантом Штропа, начальника СС и полиции до августа 1943 года. План действий в Варшавском гетто был составлен в то время, когда Заммерн-Франкенегг был начальником СС и полицайфюрером. Генерал Штроп принял на себя командование в тот день, когда начались эти действия. Функции полиции безопасности во время действий против Варшавского гетто заключались в том, чтобы сопровождать войска СС. Некоторые эсэсовские части получили задание очистить определенные улицы. С каждой эсэсовской группой были 4–6 полицейских из полиции безопасности, потому что они хорошо знали гетто. Эти полицейские подчинялись доктору Ханну – начальнику полиции безопасности города Варшавы. Ханн получил свое приказание не от начальника СС и полицайфюрера Варшавы, а непосредственно от Кальтенбруннера из Берлина. Подобным образом поступали приказания не только в отношении действий против гетто, но и в отношении всех других вопросов. Часто доктор Ханн приходил к нам в управление и сообщал СС и полицайфюреру о том, что он получил такой-то и такой-то приказ от Кальтенбруннера, о содержании которого он хотел бы информировать начальника СС и полицайфюрера. Но он поступал так только в отношении некоторых приказов, а не всех, которые он получал.

Я помню один случай, когда 300 иностранцев-евреев были собраны полицией безопасности в польском отеле. Когда подходили к концу действия, направленные против гетто, Кальтенбруннер приказал полиции безопасности вывести этих людей. Во время моего пребывания в Варшаве полиция безопасности занималась вопросами, касающимися подпольного движения. Полиция безопасности в этих вопросах действовала независимо от СС и полицайфюрера и получала приказы Кальтенбруннера из Берлина. Когда руководитель подпольного движения в Варшаве был захвачен в июне или июле 1943 года, его самолетом отправили непосредственно к Кальтенбруннеру в Берлин».