Гарри Картрайт - Грязные деньги

Джимми, разумеется, уже несколько лет интересовал агентов из Управления по борьбе с наркотиками, но конкретные доказательства его преступной деятельности стали поступать к ним лишь в течение последних нескольких месяцев. Начало было положено арестом Генри Уоллеса год назад в Новом Орлеане. Судя по всему, документы, обнаруженные при обыске конторы Ли, ничего нового к имевшимся у властей материалам о контрабандистской деятельности Джимми (да и самого Ли) не добавили. Убийство, однако, приковало теперь внимание федеральных властей к Джимми. Они почувствовали, что наступило время действовать.

В конце февраля, через два дня после того, как судья Вуд приговорил Джо Рентерию к тридцати годам тюремного заключения, федеральное большое жюри Мидленда — одного из центров нефтедобычи в Западном Техасе — предъявило Джимми Чагре официальное обвинение из пяти пунктов в сговоре с целью приобретения и распространения наркотиков. Хотя Чагра и заявил, что добровольно сдастся властям, Джеми Бойд предпочел иной, более драматичный способ его ареста. В день вынесения приговора Рентерии на первой полосе "Эль-Пасо таймс" появилась фотография растрепанного Джимми Чагры в наручниках, которого уводили в окружную тюрьму Эль-Пасо в сопровождении целого отряда вооруженных полицейских. Каких-то явных причин, заставлявших федеральные власти предъявлять ему обвинение именно в Мидлендс, не было, за исключением одного немаловажного обстоятельства: все уголовные дела в Мидлендс находились под исключительной юрисдикцией судьи Джона Вуда. Если бы Чагра был привлечен к суду в Эль-Пасо, вероятность рассмотрения его дела Вудом равнялась бы одному шансу из четырех. Судья объявил залог в один миллион долларов, и родственники Джимми оказались не в состоянии внести эту сумму.

За несколько недель до ареста Джимми нанял известного в Лас-Вегасе адвоката по уголовным делам Оскара Гудмена. Сразу же после ареста Гудмен и Джо Чагра внесли ходатайство, требуя сократить сумму залога. Рассмотрение этого ходатайства в суде должно было состояться через несколько дней в Мидлендс. В тот момент ни один из адвокатов Джимми не имел ни малейшего представления о характере и объеме доказательств, которыми располагали власти. Тогда они еще не знали, что Генри Уоллес превратился в главного свидетеля Джеми Бонда.

Вечером накануне рассмотрения ходатайства о снижении суммы залога Бойд, его жена Сузи и три агента из Управления по борьбе с наркотиками ехали в стареньком "шеви" прокурора, весьма довольные развитием событий. Генри Уоллес сидел на заднем сиденье буквально на коленях у одного из агентов. Бойд лично "натаскивал" Уоллеса, готовя его к перипетиям судебного процесса, и Толстяк оказался весьма прилежным учеником. Все шутили и смеялись. Уоллес сказал: "Только подумайте, всего год назад я был жалким контрабандистом и продавал "марафет". А сейчас вот разъезжаю с федеральными агентами и прокурором и пью их виски". Джеми Бойд не скрывал: старина Генри очень ему нравился.

На другое утро состоялось судебное заседание, на котором федеральный прокурор решил больше не намекать, что может и не ограничиться лишь этим обвинением из пяти пунктов. Он решил пока не применять своего самого грозного оружия — "закона о главаре банды". Это, однако, не означало, что он вовсе от него отказался. Бойд готов был предложить сначала сделку: пятнадцать лет тюрьмы за признание себя виновным. Если Джимми откажется от этого предложения (а прокурор полагал, что именно так тот и поступит), власти всегда смогут предъявить ему новое обвинение на основании этого более строгого закона. А тем временем власти намеревались показать, что действительно считают Джимми "птицей высокого полета". В ходе слушаний по ходатайству защиты обвинение утверждало, что Джимми связан с Сальваторе Микаэлом Каруаной, который, как известно, действовал вкупе с Реймондом Патриаркой — главарем организованной преступности в Новой Англии. Вопреки протестам адвокатов Джо Чагры и Оскара Гудмена в протокол были занесены имена нескольких лиц, подозревавшихся в связях с организованной преступностью. И хотя обвинение не предъявило никаких доказательств, которые свидетельствовали бы о прямых связях Джимми Чагры с мафией, высказанные в этой связи подозрения стали достоянием гласности, а это значительно снизило его шансы на справедливое судебное разбирательство. Рассмотрение ходатайства защиты закончилось тем, что Джеймс Керр заявил о своем согласии с адвокатами в том, что сумма залога в один миллион долларов действительно не соответствует характеру рассматриваемого дела, а посему он просит суд увеличить ее до полутора миллионов долларов. Но судья Ли Хадспет предложил все же снизить сумму залога до четырехсот тысяч долларов при условии, что Джимми Чагра сдаст заграничный паспорт и будет каждую неделю отмечаться у соответствующего должностного лица. 12 марта Джимми был освобожден под залог. Суд был назначен на 2 апреля.

Примерно в то же время, когда Джимми собирал деньги на залог, произошли некоторые другие события, неожиданно позволившие найти ключ к разгадке тайны убийства Ли Чагры. Объяснение оказалось столь невероятным, что большинству жителей Эль-Пасо, включая семью Чагры, понадобилось несколько месяцев, прежде чем они смогли смириться с правдой.

До первой недели марта 1979 года единственной сколько-нибудь полезной информацией было тайное сообщение Дуга Холта, одного из постоянных игроков в покер в доме Джимми Саломе. Холт слышал от кого-то, что к попыткам взломать сейф в конторе Мики Эспера и ограбить кассу в доме Джимми Саломе причастен Лу Эспер. Именно это в свое время и утвердило Ли Чагру в подозрении, что за ним кто-то охотится. Но существовало и другое немаловажное обстоятельство, о котором знали лишь немногие в семье Чагры: в течение нескольких дней до его убийства Эспер приносил Ли кокаин. Эспер не мог знать о сумке с деньгами, но ему было хорошо известно, что Ли обычно имел при себе крупные суммы наличными. Братья Чагра поручили братьям Миллиорн следить за квартирой Эспера, но тех через некоторое время арестовала полиция, обнаружив у них оружие. Затем Эспера на какое-то время забыли. Но в конце февраля стало известно, что Эспер купил себе новый "кадиллак" и зачастил в казино и игорные дома. "Джимми мы об этом не сказали, — вспоминала Пэтси. — Мы боялись, что он тут же отправится в Лас-Вегас и убьет его". Примерно 2 марта Джо Чагре позвонил какой-то солдат из Форт-Блисса и спросил, получит ли он вознаграждение, если сообщит что-то важное об убийстве.

"Он предложил мне встретиться на автомобильной стоянке на Дайер-стрит недалеко от Форт-Блисса, — рассказывал Джо, — предупредив, чтобы я был один. Я очень испугался, но решил все же пойти на встречу, прихватив пистолет. Что-то в сто голосе подсказывало мне, что он действительно может знать нечто важное. Я пришел в указанное место, и он рассказал мне о другом черном парне из их казармы — солдате по фамилии Уайт. Он сказал, что однажды вечером накануне рождества тот пришел с сумкой, полной денег. Когда солдат подробно описал ее, я понял, что это была именно та сумка из офиса Ли. Он сказал, что такого количества денег в жизни еще не видел и что пачки были перетянуты резинками. Я буквально остолбенел. Да, это была та самая сумка!"