Гарри Картрайт - Грязные деньги

В пятницу 5 декабря в издающейся в Сан-Антонио газете "Экспресс" появился аршинный заголовок: "ПРЕДСТОЯТ АРЕСТЫ ПО ДЕЛУ ОБ УБИЙСТВЕ ВУДА". Сообщение это поступило из Вашингтона, где директор ФБР Уильям Уэбстер заявил репортерам, что к убийству Вуда и неудавшемуся покушению на Джеймса Керра, несомненно, причастен кто-то из организованной преступности. Однако далее Уэбстер пояснил, что он не имел в виду мафию или "Козу ностру". "В этом замешана организованная преступность, но я не имею в виду одну из двадцати шести "семей" мафии", — сказал директор ФБР. Понятие "организованная преступностью он определил как любой продолжительный преступный сговор, предполагающий какую-то форму организации с целью получения доходов". Эта формулировка была почти точным пересказом "закона о главаре банды". Одновременно с выступлением Уэбстера другой правительственный "источник" в Вашингтоне заявил, что "очень скоро" будут произведены аресты по делу об убийстве Вуда.

В тот же вечер Джеми Бойд и его жена Сузи принимали у себя в Сан-Антонио гостя из другого города. Для четы Бойд это был знаменательный вечер, но не столько потому, что Уэбстер выступил с таким важным заявлением на пресс-конференции, сколько потому, что в этот день с них была снята круглосуточная охрана, обеспечивавшаяся им целых два года. Гостя поразила атмосфера страха, которым, казалось, была пронизана вся квартира хозяев. Джеми еще раз подтвердил, что, по его глубокому убеждению, вся семья Чагры причастна к убийству судьи, а Сузи полушутя-полусерьезно сказала, что будет надеяться, что их не убьют этой же ночью в постели. Джеми уже давно испытывал глубокую ненависть к Ли и Джимми Чагра, но в тот вечер весь свой гнев он обрушил на их младшего брата Джо. Гостю еще не приходилось слышать от Джеми в адрес Джо ничего — ни плохого, ни хорошего, — а потому его немало удивило, что хозяин набросился теперь именно на младшего брата, словно тот был мозговым центром и главным организатором убийства судьи. Все это происходило в пятницу вечером. А на другой день, несмотря на то что была суббота, Джеми встал спозаранку и отправился к себе в офис на тайную встречу с одним высокопоставленным человеком из министерства юстиции. Домой он вернулся лишь к полудню, явно чем-то расстроенный. Ничего не объясняя, он лишь сказал загадочно: "Меня освободили. Во многих отношениях".

Через пять дней Чарлза Харрелсона неожиданно навестила его падчерица Тереза Старр Джеспер. Она сказала отчиму, что агенты ФБР сообщили его жене Джо-Энн об их любовной связи, что нисколько не удивило Харрелсона. "Это их стиль, подонки", — сказал он. Более того, они сказали Хемпу Робинсону, что не он, а Харрелсон отец ребенка, которого ожидает его новая жена. "Это правда?" — спросила Тереза. Но Чарли быстро переменил тему разговора и похвалил ее новый наряд. Тереза сказала человеку по ту сторону металлической решетки, что очень любит его. Харрелсон заметил, что через месяц его, наверное, выпустят, но попросил никому об этом не говорить, особенно Хемпу Робинсону. "Он на него работает", — сказал Харрелсон. По тюрьме ходило множество слухов, но Харрелсон поверил лишь одному. Он слышал, что уже заключен "контракт" на его жизнь. Тереза засмеялась и сказала, что ФБР и ее предупредило, что убийца уже в городе. "О, черт! — выругался Харрелсон. — Мне так много хочется тебе сказать. Я люблю тебя…" Спустя секунду Харрелсон протянул руку под столом, пытаясь коснуться Терезы, и вдруг наткнулся на крохотный микрофон, прикрепленный снизу клейкой лентой. Такой же микрофон обнаружила со своей стороны стола и Тереза. Так была раскрыта тайна властей.

Через несколько дней представитель министерства юстиции объявил в Вашингтоне то, что пока было известно лишь одному федеральному прокурору и нескольким его близким друзьям: Джеми Бойд отстранен от дальнейшего расследования убийства Вуда. Бойд знал, что с избранием Рейгана стал неудачником, но все же надеялся, что ему будет позволено оставаться на службе по меньшей мере до официального вступления в должность нового президента. Но те, кто увольнял его, тоже стали неудачниками и теперь хотели как-то удержаться в своих креслах.

Оставаясь добросовестным чиновником и верноподданным слугой, Джеми Бойд отказался комментировать это решение и позволил газетам самим пускаться во всякого рода предположения и домыслы. Согласно одному источнику, неудачники в министерстве юстиции "почувствовали, что пахнет жареным, и быстренько решили приписать себе все заслуги в успешном завершении расследования".

Своим друзьям Джеми сказал, что Вашингтон отстранил его от дела из-за его несогласия с методом ведения расследования. Филип Хейманн, помощник министра юстиции, настаивал на использовании доносчиков, с тем чтобы обманным путем заставлять подозреваемых сознаваться в преступлении, но Джеми был с ним не согласен, считая это слишком рискованным. Такой метод был законным инструментом деятельности правоохранительных органов во времена судебных процессов по делу Джимми Хоффы [59] Бывший лидер американского профсоюза водителей грузового транспорта, неоднократно привлекавшийся к судебной ответственности за взятки, вымогательство, подкуп присяжных, незаконную установку подслушивающих устройств, растрату казенных денег и другие преступления в 50-х — начале 60-х годов. — Прим. перев . , но сейчас подслушивание частных телефонных разговоров людей, ни один из которых об этом не знал и не давал на это согласия, не разрешалось законом. И что хуже всего, Бойд опасался, как бы суд не вынес постановления о том, что обвинение нарушило закон о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом своему адвокату. И на это у него были основания. За несколько часов до того, как Харрелсон и его падчерица обнаружили скрытые микрофоны, к Харрелсону приходил его адвокат Джо Чагра, представлявший его в деле, связанном с арестом в Вэн-Хорне, а возможно, и в других делах. Такие методы были допустимы и широко использовались федеральными властями во времена Джозефа Маккарти и Эдгара Гувера, но ведь сейчас было начало 80-х годов. Джеми опасался, как бы затянувшееся и дорогостоящее расследование не стало жертвой "теории домино": один ложный шаг — и рушится все.

Джеми Бойду было известно еще кое-что, и это, несомненно, было одной из причин паранойи, которая, как заметил их гость, царила в тот памятный вечер в их доме. Дело в том, что с санкции суда агенты ФБР вели электронное наблюдение не только за Чарлзом Харрелсоном, но и за всеми членами семьи Чагры. Подслушивающие устройства были установлены еще в начале октября. Они стояли на телефонах во всех домах семьи Чагры, в телефоне-автомате в блоке Ливенуортской тюрьмы, где сидел Джимми, в зале для свиданий и даже в камерах, где Джимми вел разговоры с дружками. Что же касается Джерри Тея Джеймса — человека, якобы ненавидевшего всех стукачей;— то он был всего лишь ходячим подслушивающим устройством. ФБР. Таким образом, начиная с октября месяца все, что говорил Джимми Чагра, записывалось на магнитофон.