Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты

Против предложений Сталина или предложений, поддержанных им, Молотов никогда не голосовал, лишь однажды воздержался, когда в феврале 1941 г. на XVIII Всесоюзной конференции ВКП(б) его жену П. С. Жемчужину выводили из состава кандидатов в члены ЦК.

Подлинники документов «Особая папка» хранятся в Архиве Президента РФ.

Протокол заседания Оргбюро ЦК.

Решение Политбюро «Об отпуске Жданову» № 34/236 было принято 10.VI.41 г. Молотов говорил Ф. Чуеву: «Кто-то недавно мне говорил, упрекая: “Жданов-то где был?” Он в Сочи сидел, когда началась война… Упрекают: “О чем они думали? О войне? Нет, они в Сочи сидели!” Оптимисты, мол, какие, члены Политбюро» [102. С. 45]. Из этого «они» следует, что Жданов в Сочи был не один, что там находилось несколько членов Политбюро. Исходя из «Кремлевского журнала» и виз на решениях Политбюро, можно предположить, что, скорее всего, вместе со Ждановым были Сталин, Калинин и Андреев (подробнее об этом см. [62. С.149–167]). Не стоит забывать о том, что вождь пять лет не был в отпуске.

Может быть, именно из-за его отсутствия ни в одном из Указов Президиума Верховного Совета, опубликованных 23 июня 1941 г. в центральных газетах, не было даже сказано, с кем началась война.

«За два дня до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз создал штаб полевой армии из группы офицеров Одесского военного округа. Этот шаг генерал-майора Захарова позволил заранее привести войска в полную боевую готовность, в первые дни войны успешно отражать натиск фашистских сил и наносить им значительный урон» (www.warheroes.ru/hero/hero.asp).

Так в тексте. – А. О.

ЦАМО. Ф. 28 (16). Оп. 1071. Д. 1. Л. 2–5. Подлинник. Опубликован в книге «Великая Отечественная война – день за днем (по материалам рассекреченных оперативных сводок ГШ КА)» [15. C. 17–18].

Ныне Тернополь (Украина).

Время берлинское.

На с. 468 своей книги Мельтюхов указывает источник этой информации: Groehler O. Kampf um die Luftherrschaft. Berlin, 1988. S. 77.

Здесь и далее в этом документе полужирным шрифтом мною выделены населенные пункты, подвергнутые бомбежке во время первого налета. – А. О.

Первоочередную бомбежку аэродромов КОВО-ЮЗФ подтверждает «Боевой приказ штаба ВВС Юго-Западного фронта № ОП/1 от 23 июня 1941 г. 01.00.», где сказано: «ВВС противника 22.6 подвергли бомбометанию наши аэродромы, действуя мелкими группами с низких высот» ( ЦАМО. Ф. 229. Оп. 161. Д. 5. Л. 3–5. Подлинник. Приводится по публикации в ВИЖ. 1989, № 7. С. 28–29). Знаменательно, что ЮЗФ включает в себя территории, входившие до начала войны в КОВО и ОдВО. Из этого следует, что секретное решение Политбюро от 21 июня 1941 г. было полностью выполнено.

Так в тексте, очевидно, имеется в ввиду «частичного».

Полужирным выделены аэродромы, которые были подвергнуты бомбардировке немецкой авиации утром 22 июня согласно оперсводке № 01 Генштаба; те, о бомбежке которых стало известно из других источников, отмечены знаком +.

Следует отметить, что еще 81 новый самолет имел флот, в том числе: Черноморский флот – 27 самолетов и Балтийский флот – 54 самолета. 22 июня их аэродромы не подвергались бомбардировкам и ни один из них не был сбит или уничтожен на стоянке. По моему мнению, причиной этому послужило то, что по тайной договоренности Гитлера с Черчиллем, достигнутой через Гесса, бомбежку советских флотов на рассвете 22 июня 1941 г. взяла на себя Англия и имитировала ее в Севастополе, Очакове, Таллине и Кронштадте (см. [62. С. 220, 227–234, 609–612; 63. С. 192–204].

См. Бюшгенс Г. С. «Самолетостроение в СССР. 1917–1941» ч. II, 1994, с. 236.

В указанное число не входят 1 769 самолетов Черноморского, Балтийского и Северного флотов, так как по непонятной причине 22 июня 1941 г. (см. примечание выше) немецкие ВВС налеты на советские флоты не совершали (см. [63. С. 197]).

Это подтверждает немецкий источник: Ulf Balke, Der Krieg in Europa. Teil 1.1939–1941: Рolen, Frankreich,England, Balkan, Russland. Koblenz: Bernard & Gralf Verlag, 1989. S. 427.

Там же.

Англия могла получить по ленд-лизу от США дюжину американских бомбардировщиков В-17С («Летающая крепость»). Высота их полета 7 600 м при скорости 400 км/ч и дальности полета до 4 000 км при бомбовой нагрузке 900 кг (оценка В. А. Белоконя).

Многие исследователи и блогеры указывают, что из всех истребителей в первых боях МиГи понесли самые большие потери, но и в последующие полгода-год, как ни странно, их сбивали чаще, чем устаревшие «ишаки» и «чайки». На мой взгляд, немцы вели настоящую охоту за ними. Надо было иметь большое мужество, чтобы в те годы вести воздушный бой за штурвалом МиГа (как, например, трижды Герой Советского Союза А. Покрышкин, воевавший с первого дня войны на МиГ-3).

До конца 1941 г. было построено около 200 истребителей Пе-3 (по другим источникам – около 360).

Здесь и далее время московское.

Расстояние от Москвы до Сочи по прямой 1 550 км. В обслуживающем правительство авиаотряде особого назначения (АОН) в 1941 г. были самолеты DC-3 («Дуглас») и ПC-84 (Ли-2). Для «Дугласа» (крейсерская скорость 333 км/ч) полетное время составило бы 4,5 часа, для ПС-84 и Ли-2 – 5,5 часов.

В СССР были разработаны и серийно выпускались факсимильные аппараты БТОР-1, ФТ-34, 3ФТ-А4, ФТ-37, ФТ-38.

Долгие годы о местонахождении и действиях Сталина в первые дни войны вообще не было никакой информации. Впервые об этом рассказал Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» (1969). Из них следует, что вечером 21 июня после звонка ему начштаба КОВО Пуркаева о немецком перебежчике, утверждавшем, что немцы ударят утром 22 июня, Жуков, а не Тимошенко, доложил об этом Сталину, и он вызвал их с наркомом Тимошенко к себе. Сталин «прослушав текст директивы и сам еще раз его прочитав, внес некоторые поправки и передал наркому для подписи» (Директива № 1). Утром 22 июня Жуков (почему-то опять не Тимошенко) разбудил по телефону Сталина и сообщил о нападении, тот вызвал их и членов Политбюро в Кремль к 4.30 (по «Кремлевскому журналу» они вошли в кабинет в 5.30). Выслушав предложения Жукова («задержать») и Тимошенко («уничтожить»), сказал: «Давайте директиву» (№ 2). Жуков пишет, что вечером Ватутин сообщил ему по телефону в Тарнополь, куда он приехал в этот день с Хрущевым: «Сталин одобрил проект директивы № 3 и приказал поставить мою (Жукова. – А. О. ) подпись» [28. С. 269]. То есть сам Жуков ее и в глаза не видел – интересно, есть ли его подпись в подлиннике? Это дает серьезный намек на то, что и все согласования со Сталиным в тот день шли по телефону. Вполне вероятно, что личное присутствие вождя было присочинено, скорее даже не Жуковым, а высшими политическими редакторами этого издания. Так же, как и рассказы Молотова Ф. Чуеву о коллективном сочинении его речи 22 июня 1941 г. всем Политбюро во главе со Сталиным в его кабинете.