Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты

«Северовьетнамцы предприняли максимум усилий, чтобы захватить трофейные образцы, и вскоре американские гранатометы доставили в Москву. Советский аналог было поручено делать ОКБ-16 под руководством Нудельмана. И вот к началу 1969 года 30-мм автоматический гранатомет АГС-17 “Пламя” прошел заводские испытания… Правда, наладить его массовый выпуск удалось лишь в 1971 году» – это снова из статьи Широкорада. Гранатомет наконец-то был принят на вооружение в Советской, а затем и Российской Армии. Причем АГС-17 был заново разработан (главный конструктор проекта Александр Федорович Корняков) и не походил ни на американский, ни на таубинский, хотя создавался на том же предприятии, в стенах которого этот новый вид оружия впервые в мире появился четверть века назад.

Гранатомет АГС-17 «Пламя»

В 1939 г. Таубин приступает к работе по созданию 23-миллиметровой авиационной пушки, с рассказа о триумфальном запуске которой в серийное производство и необычно быстром награждении ее авторов и ведущих специалистов ОКБ-16 в ноябре 1940 г. я и начал эту историю. О том, как шла работа над этой пушкой, никто не расскажет лучше, чем сами ее участники, дожившие до того времени, когда такой рассказ стал возможным (1987–1988 гг.). Это соратники Таубина – главные конструкторы, ведущие специалисты и ученые ОКБ-16, ставшие лауреатами Сталинской, Государственной и даже Ленинской премий.

А. Э. Нудельман:

«Опыт воздушных боев в Испании (1936 г.) показал слабость 7,62-мм пулеметов “ШКАС” при стрельбе по немецким самолетам новой конструкции. В это время уже проходила испытания созданная в 1930 г. 20-мм пушка “ШВАК” конструкции Шпитального – Владимирова. Но и в дальнейшем действие снаряда у цели в воздушном бою и при стрельбе по наземным целям необходимо было увеличивать. К началу 1938 г. по заказу ВВС промышленностью боеприпасов был разработан 23-мм патрон с высокой начальной скоростью (900 м/с) снаряда (0,2 кг) для самолетной пушки. Разработка авиационной пушки под этот патрон (мотор-пушки для истребителя) была поручена Таубину. Ведущим конструктором стал Бабурин, конструкторская группа состояла из Суранова, Грибкова, Нудельмана, Таубкина и др. <���…> Следуя опыту создания гранатомета, 23-мм пушку стали строить по схеме с длинным ходом ствола, с магазинной подачей патронов… Идеология подачи патрона в пушку была близка к обойменному питанию гранатомета… Необходимо было увеличить скорострельность до 600 выстр./мин. Достижение такой скорострельности стало возможно при значительном сокращении длины хода ствола» («Вопросы истории естествознания и техники». 1991. № 1. С. 92 – 103).

А. С. Суранов:

«Конструкцию зенитной малокалиберной пушки разрабатывали т.т. Рашков, Лебедев, А. Э. Нудельман (станок), Мушинский [47]и др. Общее руководство и заданность осуществлял Яков Григ. Таубин. Работа над зенитной пушкой шла параллельно с какими-то другими организациями, и она закончилась, когда была принята на снабжение какая-то другая конструкция… Работа над второй пушкой, которая имела индекс МП (мотор-пушка) продолжалась до самой войны. Ее 6-я модификация была принята к изготовлению и изготавливалась крупной серией (МП-6). За эту работу осенью 1940 года Яков Григ. Таубин и группа его сотрудников была награждена орденами и медалями [48]» (Рукописная справка, написанная А. С. Сурановым 4.03.88 г. по просьбе дочери Я. Г. Таубина, подлинник на 3 страницах. Из личного архива Л. Я. Таубиной-Бессоновой. С. 2–3).

Исходя из того, что первой пушкой в тот период в ОКБ-16 считалась зенитная, можно предположить, что тематика автоматических пушек пришла к Таубину из ГАУ, с которым его ОКБ связывала многолетняя совместная работа по гранатомету. А уж потом появился новый заказчик – ГУ ВВС, заказавший вторую – авиационную мотор-пушку, устанавливавшуюся в развал двигателя истребителя и стреляющую через его полый вал.

П. П. Грибков:

«Пушка МП-3 была уже с коротким ходом ствола [49]и темпом стрельбы 500–550. Впоследствии темп стрельбы был доведен до 600 выстрелов в минуту. Действительно, первые образцы пушек с длинным ходом ствола имели темп стрельбы 300, но ведь МП-3 была уже третьей моделью – с коротким ходом… Когда в конце августа или начале сентября (1940 г. – А. О. ) Таубин срочно вызвал Бабурина в Москву, на заводе было сделано 15 пушек МП-3. По возвращению из Москвы на завод Бабурин рассказывал, что они были у Сталина, который потребовал поднять темп стрельбы до 600, считая, что пушка с темпом 500 выстрелов в минуту годится лишь для сухопутных войск… На заводе поднимали темп стрельбы путем лучшей отладки. Начальник цеха, где делали пушку, Василий Ефимович Сиберев предложил возвратную боевую пружину запирающего агрегата с большой жесткостью… Поэтому затвор стал приходить в переднее положение с большей скоростью… Пушка стала стрелять с темпом 600–610 выстрелов в минуту [50]. Эта же пружина была поставлена и на МП-6. Темп 600 выстрелов в минуту по тому времени для такого мощного патрона 23 мм был очень высоким и таил в себе неприятности, которые никто не мог предвидеть, а тем более мы, молодые и неопытные инженеры…» ( П. П. Грибков . Рецензия на рукопись статьи А. Э. Нудельмана «Конструктор авиаавтоматического оружия Я. Г. Таубин». Машинопись, подлинник на 10 страницах. Из личного архива Л. Я. Таубиной-Бессоновой. С. 2–4).

В. Л. Таубкин:

«Я проработал в КБ, которое в довоенные годы возглавлял Я. Г. Таубин, несколько десятков лет, начиная с 1935 года, и поэтому в курсе истории создания пушки МП-6… Она прошла в 1940 году заводские и государственные испытания на полигоне ВВС с участием военных. Ответственным испытателем от полигона был офицер т. Гурьев. После этого она была поставлена на серийное производство на двух заводах. Тогда (а не авансом) Таубин и группа сотрудников были награждены орденами и медалями… Что касается усилия отдачи, то тогда этот параметр вообще не фигурировал ни в требованиях, ни в характеристике пушки» ( В. Л. Таубкин. «Замечания к “Запискам наркома” Ванникова». 20 января 1988 г. Машинопись, подлинник на 5 страницах. Из личного архива Л. Я. Таубиной-Бессоновой. С. 1–2).

М. П. Бундин:

«В то время мне довелось работать ведущим инженером-конструктором в КБ Таубина. Вспоминаю… Однажды, перед началом войны, мы с механиком отрабатывали стрельбой в тире опытный крупнокалиберный авиационный пулемет конструкторского бюро Таубина. Неожиданно позвонил Яков Григорьевич и сказал, что приедет посмотреть пулемет при стрельбе. Вскоре он приехал вместе с генералом П. Рычаговым, уже бывшем тогда в составе командования ВВС страны. Осмотрели пулемет и произвели его отстрел. Стрельбу произвели в одну очередь, выпустив все 100 заложенные в ленту патроны. Отказов не было. Это говорит о том, что пулемет можно было доработать окончательно, что зависело не только от нашего КБ, но и от наркомата вооружения, но не осуществилось потом… (Одной из причин ареста Таубина считается то, что он не выполнил постановление Правительства по созданию крупнокалиберного авиационного пулемета 12,7 мм. А из рассказа Бундина следует, что уже до 9 апреля 1941 г., когда был снят Рычагов, пулемет безотказно стрелял. – А. О. )