Петр Букейханов - Курская битва. Наступление. Операция «Кутузов». Операция «Полководец Румянцев». Июль-август 1943

Используя продвижение 3-й гвардейской танковой и 48-й армий, войска 13-й и 70-й армий, преодолевая упорное сопротивление противника, продолжали развивать наступление на Кромы.

К 31 июля армии правого крыла Центрального фронта продвинулись на глубину свыше 40 км [391], но при этом понесли большие потери, особенно в танках. Во 2-й ТА были выведены из строя почти 60 процентов танков, а 3-я гв. ТА за время боев с 19 по 31 июля потеряла, по разным данным, от 400 до 500 боевых машин [392]. По личному составу войска ЦФ за операцию потеряли солдат и офицеров больше, чем на БрФ, хотя вступили в сражение на три дня позже. При этом потери частей и соединений 9-й А вермахта, напротив, после перехода к обороне резко сократились: свыше 20 тыс. военнослужащих с 1 по 10 июля; около 8,3 тыс. – с 11 по 20 июля; 8,9 тыс. – с 21 по 31 июля [393]. К 31 июля командование 9-й А смогло вывести с фронта и перебросить на другие участки все свои танковые и моторизованные соединения – 10-ю моторизованную, 2, 4, 9, 12, 18, 20-ю танковые дивизии, 36-ю пехотную (моторизованную) и 78-ю штурмовую пехотную дивизии, а также часть средств усиления, в том числе 656-й тяжелый танкоистребительный полк. В полосе армии остались обороняться только пехотные соединения, которые успешно противодействовали наступлению двух советских танковых армий и двух отдельных танковых корпусов. За первые 17 дней операции войска ЦФ не только не решили задачу по глубокому прорыву в тыл 9-й А, создающему угрозу окружения орловской группировки противника, но даже не смогли активными действиями связать вражеские части в полосе своего наступления, чтобы воспретить германскому командованию маневр силами и средствами из состава 9-й А. Все это говорит о невысоком уровне подготовки и организации наступления со стороны командования ЦФ, которое не располагало значительным материальным превосходством над противником, как это было на Западном и Брянском фронтах, и при этом не смогло произвести собственный маневр силами и средствами, чтобы сосредоточить превосходящие ударные группировки на тех направлениях, где оборона противника являлась наиболее уязвимой. Вместо этого генерал Рокоссовский проводил фронтальное наступление против только что перешедшей к обороне ударной группировки 9-й А немцев, которая опиралась как на собственные, так и на захваченные у его же войск заранее подготовленные укрепленные позиции. При таком решении вряд ли следовало рассчитывать на что-то большее, чем медленное вытеснение противника за счет общего превосходства в людях и боевой технике, но ценой больших потерь. Впрочем, как уже говорилось выше, сам Рокоссовский объяснял неудачные действия ЦФ тем, что Ставка Верховного главнокомандования не предоставила ему достаточно времени, чтобы подготовиться к операции.

Отход главных сил 9-й и 2-й танковой армий группы армий «Центр» с Орловского плацдарма начался, как и планировалось, в ночь на 31 июля. Тем не менее на всех участках линии фронта вдоль Орловского выступа, протянувшейся более чем на 400 км, продолжались тяжелые бои, так как Красная армия продолжала наступать, а генерал Модель должен был организовать прикрытие отхода, чтобы не допустить преждевременного отступления на неподготовленные позиции.

Начало августа ознаменовалось ожесточенной борьбой на подступах к Орлу. Войска БрФ упорно продвигались к городу с востока и севера, а с юга подходили части и соединения правого крыла ЦФ. С большим трудом противник удерживал коммуникации западнее Орла, над которыми с севера и северо-запада нависла ударная группировка 11-й гвардейской и 4-й танковой армий, переданных из состава ЗапФ.

Германское командование оказалось перед проблемой срочного отвода оборонявшихся в районе Орла дивизий 53-го и 35-го армейских корпусов 2-й ТА, для которых возникла непосредственная угроза окружения. Сосредоточивая силы, чтобы сдержать наступление во фланг и тыл этой группировки, в ночь на 31 июля немцы начали по возможности скрытно выводить свои части из Орловского мешка, прикрывая отход сильными арьергардами, – специально выделенные отряды продолжали ожесточенное сопротивление на подступах к Орлу, стремясь обеспечить эвакуацию города. Широко развитая сеть заграждений, в особенности минные поля, затрудняла продвижение русских, а германская авиация интенсивными атаками с воздуха поддерживала свои наземные войска, хотя главной задачей, которую решала авиация немцев при отступлении на линию Хаген, стало прикрытие основного маршрута движения Орел – Брянск. Западнее Орла в направлении на Карачев и Брянск растянулись длинные колонны немецких войск: 4 августа советская разведывательная авиация зафиксировала здесь до 2500 машин и 58 железнодорожных эшелонов; 5 августа – 2360 автомашин и 62 эшелона [394].

Соответственно, накануне штурма Орла советская Ставка Верховного главнокомандования потребовала усилить авиаудары по колоннам отходившего противника, узлам дорог и переправам. В течение первых пяти дней августа 15-я и 16-я воздушные армии совершили около 9800 самолето-вылетов, значительная часть из которых для ударов по путям отхода немецких войск из района Орла [395]. С целью полностью парализовать основную линию движения неприятеля части дальней авиации с 22 июля по 17 августа совершили шесть бомбардировок (всего 380 самолето-вылетов) Брянского железнодорожного узла, использовав 400 тонн бомб [396]. Несмотря на это, генерал Клесс отмечает, что критических ситуаций при отходе практически не возникало, опасность со стороны советской авиации была минимальной; в целом, по оценке Клесса, советские военно-воздушные силы не использовали стратегически важную возможность нанести крупное поражение отступающим германским войскам [397]. В. Горбач указывает [398], что ответственность за срыв перевозок противника была возложена на командующего 3-го шак 15-й ВА генерала Михаила Горлаченко, но сил корпуса для решения этой задачи явно не хватало (например, 1 августа удалось выполнить всего 75 самолето-вылетов), причем вражеская авиация оказывала сильное противодействие – с 1 по 5 августа был сбит 31 штурмовик из состава корпуса, тогда как общие потери 15-й ВА за время с 1 по 4 августа составили 123 самолета, в том числе 66 штурмовиков и 50 истребителей (немецкий 6-й ВФ в период с 31 июля по 5 августа потерял около 13 пикирующих бомбардировщиков и 17 самолетов-истребителей). В целом в начале августа авиация 6-го ВФ существенно превзошла противника по интенсивности боевой работы, обеспечивая с 31 июля по 5 августа ежедневно от 1250 до 1650 самолето-вылетов, тогда как пилоты и экипажи 15-й ВА 3 августа сделали 979 самолето-вылетов, 7 августа – 952, 9 августа – 402 самолето-вылета [399].