Михаил Ребров - Советские космонавты

Утро 12 апреля 1961 года. Оно и решило его судьбу. Он поставил перед собой задачу; искать путь в отряд космонавтов и обязательно найти.

И снова встреча с Владимиром Комаровым. Случайная. Но как помогла она ему тогда! Разговор был коротким. «Ты там?» — «Да». — «Трудно?» — «Трудно». — «Интересно?» — «Очень». — «Как попасть?..» Как оказалось позднее, все сроки набора уже прошли, группа кандидатов завершала этапы отбора, рапорт его где-то «блуждал»...

Вызов пришел, как всегда, неожиданно, а вместе с ним пришли тревога и надежда. Больше всего волновала Льва Демина предстоящая медицинская комиссия. Нет, не в здоровье своем он сомневался. 20G

Армия закалила. В памяти вставал тот нелепый случай с очками. И все-таки настал момент, когда он пришел в Звездный и включился в работу.

Когда говорят, что человек прожил большую жизнь, мысленно представляют себе годы труда, годы радостей, годы неудач, высокий порыв творческого вдохновения, человечность, глубину мыслей. Именно таков кандидат технических наук полковник-инженер Лев Степанович Демин.

Н разговаривал с ним после тренировки, последней перед полетом. Он вдруг обронил такую фразу: «Вчера уже было, сегодня есть, а завтра только еще будет. Будет? Нет, оно уже есть, есть во вчерашнем и сегодняшнем. Мы не могли бы полететь без тех полетов, которые были до нас. Наш полет нужен тем, кто полетит завтра». В этих его словах большой смысл.

Накануне старта мы опять увиделись. Он тщательно вымыл свой голубой «Москвич», загнал его в гараж: «Пусть отдохнет немного». И неожиданно для меня попросил: «Про космического Деда не пиши. Стоит ли?..» И вдруг оживился: «Внука Володей назвали. Владимиров у нас в семье ни в одном поколении не было. А он появился на свет в день 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Вот и решили назвать его в честь вождя».

Я не давал ему обещания молчать, поэтому и рассказал вам эту историю.

Алексей Александрович Губарев

Летчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза полковник Алексей Александрович Губарев. Родился в 1931 году в селе Гвардейцы Куйбышевской области. Член КПСС. Совершил два полета в космос: первый — в 1975 году, второй — в 1978 году.

Это было сразу же после испытательного полета «Союза-12», Экипаж корабля прибыл в Звездный и находился на карантине, Первый ужин на земле, в кругу родных и друзей. По-праздничному накрыт стол, только в бокалах не шампанское, а апельсиновый сок. Таков послеполетный режим. Первым поднял тост командир корабля Василий Лазарев. «За наших дублеров! Большое им спасибо!» — сказал он. Олег Макаров, бортинженер «Союза-12», поддержал его: «За наших дублеров! За их полет!»

Тогда я узнал, что во время полета «Союза-12» на связи были Алексей Губарев и Георгий Гречко. За них, за дублеров, и поднял свой первый тост основной экипаж.

Вспомнился этот случай потому, что в словах о дублерах было нечто большее, чем признательность. В них были товарищеская теплота, уважение и то понимание человеческого состояния, которое не нуждается в пояснениях. После этого много дней, сложившихся в месяцы, я ходил по следам этих двух жизней, чтобы понять, что им дало право стать основным экипажем. Бывая в Звездном и на Байконуре, знакомился с их товарищами по работе, листал личные дела, беседовал с ними самими... И каждый факт мог бы стать сюжетом отдельного очерка, потому что открывал какую-то часть их казни, их характера, того, без чего судьба каждого из них — человека и космонавта — не состоялась бы.

1941 год... Ему едва исполнилось десять, когда началась война, В ту пору семья жила в совхозе неподалеку от Зеленограда. Отец, Колхозный бригадир, умер в 1936 году, и они жили впятером: мать, Он и три сестры. В их местах проходил крюковский рубеж, на котором остановили фашистов, рвущихся к столице. Земля гудела от взрывов бомб и снарядов. Рваные воронки, сломанные деревья, красный от крови снег, одинокие печные трубы среди тлеющих развалин, растерзанные тела людей... Все это стоит перед глазами и сейчас, спустя тридцать с лишним лет.

Он помнит лязганье металла, скрежет гусениц громадин, разрисованных черно-белыми крестами, зловещие голоса оккупантов, расстрелы. Помнит виселицы, застывшие трупы с бумажными или фанерными табличками, на которых чужая рука, коверкая русские буквы, писала «коммунист», «партизан»...

Десять дней он жил в этом аду. Десять бесконечно долгих дней, которые сделали удивительно зыбкой, неразличимой грань между жизнью и смертью. Был ли страх? Наверное. Человек, а тем более ребенок, не может не бояться. Но была еще и ненависть в мальчишеском сердце, жгучая ненависть к тем, кто пришел вешать и убивать, жечь дома и угонять людей в неволю.

Но память хранит и другое. Он видел героизм тех, кто дрался за родную землю.

Враг отступил, оставив на месте совхоза дымящееся пепелище. Вернулась из леса Ефимия Ивановна Губарева с четырьмя детьми, а ни дома, ни крова нет.

В 1942-м переехали в Куйбышевскую область, в село Гвардейцы, что под Борском. Время тяжелое, голодное. В поле одни женщины да дети-подростки. А нужно было и пахать, и сеять, и убирать. В поле труд нелегкий. Запряг поутру четырех лошадей, ушел на борозду в степь и только к вечеру назад. Ноет спина, болят руки, ноги как ватные, голова кружится от постоянного недоедания. А завтра — то же самое.

В 1945-м снова вернулись в Подмосковье. Стал дальше учиться. В школе дела шли хорошо. А после десятилетки видел только одну дорогу — в небо. А однажды заколебался. Вернулся в их места демобилизованный моряк. Щеголял формой, флотскими манерами. И Алексей засомневался: «Флот или авиация?» И вдруг в газете объявление: идет набор в училище морских летчиков. Училище, правда, было техническое, но соединяло и небо, и море. Поступать поехали вдвоем: Алексей и его двоюродный брат Валентин. Сдали экзамены, начали учиться. «Валентин,- признался однажды Алексей,- уйду я отсюда. Летчиком хочу стать. Понимаешь: лет-чи-ком!» И надо же, приходит к ним в училище разнарядка — перевести в летную группу несколько человек.

Он перешел в училище морских летчиков. Через год в составе тех, кто особенно успешно осваивал программу и имел высокий балл по всем дисциплинам, его перевели сразу на третий курс. А в 1952 году лейтенант Алексей Губарев был направлен для прохождения дальнейшей службы в одну из частей авиации Тихоокеанского флота.

Дальний Восток. Приморье... Край сопок и туманов, край резкой смены погоды, красивый и суровый. Там он становился летчиком, там познавал всю мудрость неба, учился выбираться из, казалось бы, безнадежных ситуаций.