Алан Паркер - Сид Вишес: слишком быстр, чтобы жить... (Sid Vicious: No One is Innocent)

Скольким фотографам я бы хотел выразить благодарность, но не имею возможности за недостатком места. Однако не могу не упомянуть Боба Груэна, Дениса Морриса, Роберту Бэйли, Рэя Стивенсона, Иэна Диксона и всю команду Rex Features Ltd.

Если бы Сид дожил до 2004 года, ему бы исполнилось 47 и осталось бы совсем недолго ждать освобождения из одной из самых суровых американских тюрем, где, весьма вероятно, он бы отбывал наказание за убийство, которого не совершал. Для чего нам еще одна книга о Сиде Вишесе? Просто пришло время сказать правду…

Алан Паркер Мейда-Вейл, Лондон Октябрь, 2003 год

Я впервые увидел Анну Беверли в конце сентября 1988 года. Она прямо попросила меня написать книгу о ее сыне, но в то время я только бросил писать статьи для фанатских журналов и сделал первый шаг в мире рок-журналистики — вошел в штат издания Spiral Scratch. Тогда я боялся даже мысли о том, что мне придется написать о ком-то больше трех страниц.

Когда встал вопрос о закрытии журнала, Ли Вуд, главный редактор, посоветовал мне ухватиться за эту идею и как следует поразмыслить. Тогда я снова связался с Анной, и она предложила встретиться и пообедать вместе в Суодлинкоте. Она не любила Лондон, где призраки прошлого ждали ее за каждым углом. В пятницу днем, сразу после ланча, я отправился в Суодлинкот. Я был совсем не уверен в том, что знаю дорогу, поэтому сел на поезд до Бертона-на-Тренте, где Анна обещала подобрать меня. На станции Birmingham New Street, где я делал пересадку, до сих пор висит старый рекламный плакат компании British Gas: «Увидишь Сида, скажи ему…» Я улыбнулся про себя. Приключение начиналось…

Джон Саймон Ричи родился 10 мая 1957 года, в доказательство чего имеется свидетельство о рождении. Он умер 21 год спустя в статусе поп-звезды, но свидетельство о смерти, полученное Анной Беверли, было выдано на имя Саймона Джона Беверли, который по документам никогда не рождался. Джон Ричи-старший познакомился с Анной Рэндэлл, когда та служила в военно-воздушных силах Великобритании (впрочем, довольно недолго). В свою очередь, Ричи состоял на службе в Королевском полку и нёс вахту перед Букингемским дворцом. Хотя в дальнейшем Анна довольно горячо отзывается о ВВС, записи свидетельствуют, что общее время пребывания ее на службе едва превышало два месяца. Джон Ричи действительно стоял у Бу-кингемского дворца, однако он оставил службу и уехал задолго до 1977 года, поэтому слова Джона Лайдона в фильме «Грязь и ярость» («The Filth and The Fury») о том, что отец Сида стоял на посту, пока его сын подписывал контракт с А&М Records, просто чепуха.

Эта книга не о Sex Pistols. Я не извиняюсь за то, что большая часть их истории здесь пропущена. Если вас интересует Sex Pistols, лучше взяться за England’s dreaming (Faber & Faber) Йона Сэвэджа. Я же хочу уделить заслуженное внимание жизни Саймона Джона Беверли.

Будет неправдой заявить, что Анна Рэндэлл сразу растаяла и упала в жаркие объятия Джона Ричи. Последнему пришлось не только по уши влюбиться, но и побегать за той, кого он выбрал в качестве невесты. Анна рано ушла из дома, в 18 лет вступила в ВВС и тут же вышла замуж. На пленках записано более 20 часов наших с Анной разговоров, но она ни разу не упомянула имя своего первого мужа. Речь всегда шла о Джоне Ричи, отце ее ребенка, за которым она никогда не была замужем и который также легко исчез из ее жизни, как и появился в ней двумя годами ранее. Будучи совсем без денег в момент рождения сына, Джон Ричи ухватился за идею покинуть Лондон со всеми его проблемами и начать новую жизнь на Ибице (за 30 лет до того, как туда ринулось электронное поколение). Анна и Саймон, или Сайм, как его всегда называла мать, отправились на солнечный остров, несмотря на то, что Анна была уверена: любые обещания Джона Ричи поехать с ними и сделать их богатыми не более чем пустая болтовня. Оказавшись на Ибице, Анна выживала только за счет махинаций с кредитными карточками, щедрости друзей и способностей скручивать окружающим косяки да иногда набирать тексты на машинке.

Мать с сыном вернулись в Лондон в начале 1961 года. Раньше я писал, что, будучи на Ибице, Саймон выучил иностранный язык, стал подпевать записям Эллы Фицджеральд и в первый раз напился (в ту же ночь, когда один из знакомых Анны «предсказал» ему будущее премьер-министра). К сожалению, все эти факты лишь приукрашивали реальность. Таким способом я, как начинающий писатель, попытался сделать рассказ более увлекательным и немного облегчить горе матери.

Первой проблемой после возвращения семьи в Лондон стала внешность Анны. В моде тогда были прически «улей» и юбки на 5 см ниже колена. Анна же сбрила волосы, оставив ежик в два сантиметра, а одеваться предпочитала либо в юбки на 5 см выше колена, либо в обтягивающие джинсы. В районе Сохо на это реагировали только оскорблениями и грязными комментариями, которые, разумеется, слышал маленький Саймон.

Анна внушила сыну жизненную позицию, вполне соответствующую его будущему имиджу: «Ты — это ты. Можешь делать все, что угодно, пока это не приносит вреда окружающим. Ты, черт возьми, должен научиться делать то, что тебе нравится».

Позднее Анна скажет мне, что в таком юном возрасте подобные принципы усваиваются моментально.

Будущая звезда Sex Pistols менял школы так же часто, как его мать меняла место жительство или место работы, но при этом ненавидел все учебные заведения, которые ему приходилось посещать. В итоге в 15 лет он сбежал из очередной школы на Стоук Ньюингтон Черч Стрит, наперекор матери. Задолго до этого он перестал быть Джоном Саймоном Ричи и стал Саймоном Джоном Беверли. Как только его отец пропал из ее жизни, Анна тут же начала называть сына Саймоном, чтобы избавиться от любого напоминания о Джоне Ричи-старшем.

В конце 1964 года Анна встретила Криса Беверли и потеряла голову. Он был абсолютно не похож ни на кого из ее друзей или членов семьи. Крис пришел абсолютно из другого мира, был, по ее словам, «на голову выше всех остальных», и связать свою жизнь с таким человеком было для Анны равносильно выигрышу в лотерею.

Бурный период ухаживаний, и в феврале 1965-го Анна и Крис поженились. Однако Крис не успел усыновить Саймона, поскольку в августе того же года скоропостижно скончался. Несмотря на то, что случившееся потрясло Анну намного больше, чем она показала окружающим, ей ничего не оставалось, как стиснуть зубы и продолжать жить дальше. Но при этом в ее жизни остались ночные визиты на могилу Криса, разговоры с ним, только для того, чтобы убедиться: все произошедшее не сон. Надо отдать Анне должное — ей удалось убедить себя, что горе не может составлять ее существование, и она нашла в себе силы, чтобы заняться делами.