Нильс Кристи - По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей

Так выглядел план, ставший вызовом для всех. В Норвегии есть общество содействия умственно отсталым, членами которого являются в основном родственники именно таких людей. Президент его регионального отделения в Осло писала: «Это предложение граничит с изоляцией и интенсивным уходом. Появление деревни в городе означает, что умственно отсталые будут закрыты от нормальной жизни со всеми ее последствиями. Однако ясно, что эти условия должны быть созданы, так как они – со всеми свойственными им проблемами – могут сделать их жизнь осмысленной» [Var rett № 3 1988, стр.10–11].

Мнение было официально представлено для рассмотрения в министерство социального обеспечения. Вскоре пришел ответ. Недвусмысленно отметив позицию общества, министерство отказало в какой-либо помощи при создании кэмпхилл-сообществ в городах. Безрезультатными оставались также обращения, неоднократно направляемые непосредственно городским властям Осло. Согласно плану, единогласно принятому в норвежском парламенте, все учреждения для умственно отсталых будут в ближайшие годы упразднены. Их сочли недостойными человека. Государство обязало муниципалитеты возвратить «своих» пациентов в семьи, и предоставило значительную сумму (в 1990 г. она составила на одного пациента 500 тыс. норвежских крон, что соответствует примерно 50 тыс. стерлингов), чтобы городские службы смогли выполнить эту задачу. Ко времени опубликования этой книги все лица, ответственные за то, чтобы помогать обитателям приютов и закрытых заведений при их возвращении к нормальной жизни в столице, отказались обсуждать идею создания кэмпхилл-сообщества внутри города.

Большинство из нас в состоянии функционировать в основных сферах общественной жизни. Мы выбираем людей для общения, они выбирают нас. Мы бросаемся из одной крайности в другую, участвуем в коллективных делах и снова уединяемся. Для «избранных» приватная жизнь – это хорошо. Но сам этот термин имеет двойной смысл. В нем заключено с одной стороны что-то от свободы, а с другой – от лишения [16]. Для кого-то, кто, например, не имеет собственного автомобиля, скоростные магистрали, пересекающие его район, означают, может быть, снижение качества жизни. Для других же, приватизация их жизни возможно, имеет сходные последствия. Эти другие при определенных обстоятельствах очень многочисленны, но их положение незавидное, если брать во внимание их отстраненность, их социальное исключение. Они оказываются в стороне публичной жизни.

У необычных людей, конечно, есть круг друзей. Эти друзья вполне нормальные люди, и их мышление отмечено принципом справедливости. Почему нуждающиеся в помощи этого общества не могут вести ту же жизнь, что и мы все? Что хорошо для нас, должно выпасть и на их долю. Лишать их такой возможности сродни обману.

А тут еще вызов, который представляет собой коллективная жизнь в кэмпхилл-поселениях, по крайней мере, у меня после знакомства с нею, возникли сомнения относительно путей, которыми идет моя собственная жизнь. Деревенские сообщества ставят под сомнение основные предпосылки нормальной жизни. Качество их жизни, несомненно, пригодно для большинства людей, нуждающихся в помощи. А большинство людей нуждается в помощи, например, в молодости или во времена кризиса, а, может быть, даже постоянно. Им нужна помощь, чтобы справиться с общими проблемами жизни, с одиночеством или с неспособностью распоряжаться деньгами (которая не в последнюю очередь означает неумение уравновесить потребность в деньгах, и идеальные представления о том, как их потратить.) Может быть, жители деревень живут лучше, чем другие люди? Может быть, нам всем следовало бы жить в деревенских сообществах? Такой ход мыслей подрывает основы повседневной жизни. Это дополнительная причина, почему идея деревенских сообществ для людей, не таких, как мы, так часто отвергается.

Мне кажется упрощением говорить о праве на нормальную жизнь, поскольку речь идет не столько о праве, сколько об обязанности. Люди обязаны вести нормальную жизнь. Потому что теперь под нормой понимают не только равные условия жизни для всех, но и господство культуры, которая в первую очередь, отстаивает основные решения индустриального общества. Деревни кэмпхилла представляют собой столь радикальную альтернативу упомянутой культуре, что это вызывает их отторжение.

Одно из них – ассимиляция. В нем есть что-то от уравниловки. Необычные люди все-таки не похожи на обычных.

Второе слово интеграция. Оно занимает неоспоримое положение прежде всего в тех движениях, которые задались целью сделать людей, не соответствующих норме, нормальными членами нормального общества. Многие знают ответ, часто даже правильный, на вопрос о том, что, собственно говоря, это слово означает. Один опрошенный соединил, например, руки и сказал, что это – выражаясь образно – интеграция. Другие говорили, что интеграция имеет нечто общее с образованием целого, с растворением в целом, с принадлежностью к целому. Некоторые видят в интеграции значение, противоположное значению слова разделение. Не удивительно, что это слово так уважаемо и стало воплощением всех устремлений, связанных с теми, кто имеет затруднения в развитии.

Но слова часто имеют двойной смысл и отражают скрытую дилемму. Если мы обратимся к истории этого ключевого слова для всех, кто выступает за возвращение необычных людей в нормальную жизнь, мы столкнемся с совершенно другим корнем. Понятие интеграция возникло из латинского глагола tangere – «трогать». Приставка «ин» является отрицанием, таким образом интеграция имеет нечто общее с с нетронутостью. Это значение ясно обнаруживается, если мы говорим о ком-то как об интегрированной личности. Нетронутые (целые) [17]люди, таким образом, являются интегрированными.

Необычные люди никогда не смогут быть похожими на обычных. Им могут предоставить больше помощи, чем другим, в надежде, что эта помощь будет компенсацией за то, что всеми рассматривается как недостаток, и что когда-нибудь, в результате этого они станут как все. Но как мы показали, на современном уровне развития нашего сознания, помощь обычно оказывается в виде оплаченной дружбы. Поэтому полное уподобление необычных людей обычным является невозможным. Чем больше помощи в процессе адаптации, тем сильнее опасность превращения принимающего помощь в клиента, что дословно означает «зависимый». Роль клиента – быть исключенным; быть клиентом значит быть вне целого.

Более реалистично содействовать интеграции в первоначальном смысле этого слова. Никто не может пройти по жизни полностью нетронутым. Именно благодаря мягким, а иногда и чувствительным ударам извне люди преодолевают свою изоляцию. Но польза ударов ограничена, также, как и возможность пройти по жизни нетронутым. Для тех из нас, кто не соответствует норме, вероятно, полезнее жить в среде, предохраняющей от вынужденной роли клиента. Кэмпхилл-поселения представляют собой один из возможных вариантов такой жизни. Настроившись на индивидуальные особенности наших необычных сограждан, мы, вероятно, сможем создать жизнеспособные альтернативы стандартным решениям индустриального общества. И в конце концов, мы, вероятно, сочтем благотворным для большинства из нас жить в социальных структурах, которые считаются особенно подходящими для необычных людей.