Александр Сосновский - Кабинет доктора Либидо. Том III (Д – Е – Ж)

Альфред Брюс (Douglas Alfred Bruce) (1870—1945), английский лорд.

Родился 22 октября 1870 в Хем Хилл Хаусе, Вустершир, Англия. Третий сын Джона Шолто Дугласа, девятого маркиза Куинсберри (John Sholto Gouglas, 9th Marquess of Queensberry) и его первой жены Сибил Монтгомери (Sibyl Montgomery). Домашнее прозвище Бози ( Bosie ). Рос избалованным и капризным ребенком, привыкшим ко всебщему обожанию. В воспитании Д. принимал участие его космополитический и женоподобный дедушка Альфред Монтгомери. В 1884—1888 Д. обучался в Винчестерском колледже. Продолжил образование в Колледже святой Магдалины в Оксфорде, который оставил в 1893, так и не получив диплома. В Оксфорде редактировал литературный студенческий журнал «The Spirit Lamp». По отзывам современников, прослыл испорченным, наглым и экстравагантным юношей. Отличался очаровательной внешностью и полным пренебрежением к светским условностям. Хорошо знавший его Макс Бирбом считал, что Д. « был явно не в своем уме (впрочем, я думаю, как и вся его семья) ».

Летом 1891 поэт Лайонел Джонсон познакомил Д. с О. Уайльдом. Страстный поклонник творчества О. Уайльда, Д. давно мечтал об этой встрече. Между ними сразу возник бурный роман. Взявшись под руку, друзья открыто появлялись на публике, посещали театры и модные рестораны. В январе 1895 вместе путешествовали по Алжиру. О. Уайльд во всем потакал Д. и терпеливо сносил его истерические выходки.

На первых порах Д.старался не выходить за рамки чисто платонических отношений, основанных лишь на эмоциональной и духовной близости. Согласно собственным воспоминаниям: « Уже на втором свидании он подарил мне экземпляр „Дориана Грея“ и начал искать подходы. Мы встречались по крайней мере шесть месяцев и лишь после этого произошло сближение. Я позволил ему сделать только то, что обычно делается мальчиками в Винчестере и Оксфорде… Содомии между ними никогда не было. Уайльд относился ко мне как старший школьник к младшему ».

Впрочем, многие современники сильно сомневались в искренности утверждений Д. По их мнению, именно он провоцировал О. Уайльда на проведение гомосексуальных оргий и охотно в них участвовал. В автобиографической книге «Если зерно не умирает» («Si Le Grain Ne Meur», 1926) А. Жидписал: «… у Дугласа была действительно более развитая индивидуальность, проявлявшаяся в страшном эгоизме; им руководила какая-то фатальная предопределенность, моментами казалось, что он не несет ответственности за свои поступки; он никогда не противился своей натуре и не допускал, чтобы что-либо или кто-либо ей противился. По правде говоря, Бози меня крайне интересовал, но он и впрямь был „ужасен“, и думаю, это он виноват во всех бедах Уайльда. Рядом с ним Уайльд казался мягким, нерешительным и слабовольным. Дуглас, словно испорченный ребенок, норовил разбить свою самую лучшею игрушку, он ни чем не был удовлетворен и что-то его толкало все дальше ».

А. Дуглас (справа) и О. Уайльд. Ок. 1893

Озлобленный маркиз Д. Куинсберри не без оснований подозревал Д. в противоестественной связи с О. Уайльдом. У него уже был печальный опыт такого рода, касавшийся старшего сына Френсиса, виконта Драмланрига (Francis Archibald Douglas, Viscount Drumlanrig, 1867—1894). Несколько лет он служил личным секретарем лорда Арчибальда Праймроза, пятого графа Розбери (Archibald Philip Primrose, 5th Earl of Rosebery, 1847—1929), который пользовался репутацией содомита. В октябре 1894 Френсис Дуглас погиб на охоте при загадочных обстоятельствах. Всю ответственнось маркиз Д. Куинсберри возложил на графа Розбери, который, по его мнению, развратил сына (« Snob Queers like Rosebery »). Он угрожал Д. « хорошей взбучкой » и лишением наследства, если он не прекратит встречаться с О. Уайльдом. Однако, все его усилия оказались напрасными.

18 февраля 1895 Д. Куинсберри публично оскорбил О. Уайльда, оставив для него в клубе «Альбемарль» визитную карточку с надписью « Оскару Уайльду, в позе содомита » ( «To Oscar Wilde, posing somdomite» ). О. Уайльд вынужден был подать иск о защите своей чести и достоинства. Д. Куинсберри нанял частных детективов и установил адреса тайных встреч О. Уайльда и Д. Нашлись и свидетели, подтвердившие обвинения в противоестественном разврате. Косвенной уликой послужило также стихотворение Д. «Две любви» (1892), в котором он называет гомосексуализм « любовью, которая не осмеливается назвать себя» («the love that dares not speak its name»). Разразился грандиозный скандал, приведший к крушению репутации и осуждению О. Уайльда.

Во время процесса Д. проявил себя не с лучшей стороны. Фактически он поддержал сторону обвинения и постарался обелить и представить себя жертвой. До конца жизни Д. вынужден был оправдываться от упреков в неблагодарности и отсутствии милосердия. Находясь в Рэдингской тюрьме, О. Уайльд жестоко страдал от суровых условий содержания и отсутствия привычных удобств. С января по март 1897 он написал Д. ок. пятидесяти тысяч посланий с признаниями в любви и жалобами на свою участь. Впоследствии эти записи оказались в распоряжении Р. Росса, который частично опубликовал их в 1905 под названием «De Profundis».

Д. категорически отрицал все обвинения. Действительно, многие упреки в его адрес вряд ли справедливы. Тем более, что О. Уайльд сам не всегда порядочно вел себя в отношении Д. Он охотно пользовался его деньгами (согласно банковским счетам Д. в общей сложности передал О. Уайльду более тысячи фунтов, сумма по тем временам весьма значительная), причем тратил их на свои личные нужды. По мере сил Д. пытался поддержать и облегчить положение друга. Из письма Д. к О. Уайльду: « Мой самый дорогой и любимый, постарайтесь сохранить хорошее настроение…”. Д. подготовил две обширные статьи в защиту О. Уайльда, но они не были опубликованы: « Он (Оскар) предупредил меня, что в ход будут пущены все виды влияний, чтобы изменить мое отношение, но я не изменился. С самого начала я хранил ему верность, даже когда говорил прощай навсегда, продолжал любить и оставаться преданным моему Оскару ».

После освобождения О. Уайльда Д. встретился с ним в августе 1897 в Руане. Ок. трех месяцев они провели в Неаполе, на вилле арендованной матерью Д. за 200 фунтов в год. Однако, преодолеть груз взаимных обид и подозрений им не удалось. О. Уайльд писал знакомым в Париж: « Я не хочу больше видеть его, он внушает мне ужас ». Д. жаловался матери на бесчувственность О. Уайльда: « Если бы он хотел, чтобы я остался, я никогда бы не покинул его ». Бывшие любовники вернулись во Францию и расстались окончательно.