Алексей Ракитин - Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на советском Урале

Далее следуют 8 видовых фотоснимков, не представляющие для нас особого интереса с точки зрения анализа коммуникативных взаимодействий внутри группы, хотя они некоторым образом могут передать психологическое состояние самого фотографа.

Наконец, снимок № 18 — постановочная фотография Игоря Дятлова. Ее можно было бы назвать фотопортретом, если бы не ее общая несуразность. Трудно отделать от ощущения, что Игорь не желал позировать либо находился в дурном расположении духа. Его небрежная поза словно бы передает немой вопрос: «Ну, что ты ко мне пристал?».

Снимок № 19 — на нем мы вновь видим Семена Золотарева. Снимок, опять-таки, сделан навскидку, Золотарев не знает, что его фотографируют: лицо опущено, он явно находится в движении по лыжне и не думает позировать.

Снимок № 20 — Зина Колмогорова что-то записывает в дневник, и на заднем плане опять мы видим Золотарева. Этот кадр тоже не постановочный. И, глядя на него, мы можем не сомневаться, что Георгий Кривонищенко очень хорошо относился к Зине. Даже лучше, чем было принято до сих пор думать.

Снимок № 21 — очень удачный кадр, если можно так выразиться, «говорящий». Опять мы видим Золотарева с опущенным вниз лицом и Слободина позади него с поднятой к небу головой. Контраст поразительный! Золотарев совершенно явно уходит от попыток сфотографировать его — это, кстати, подтвердит рассмотрение и прочих пленок. А потому открытость Рустема Слободина на его фоне выглядит такой явной и непосредственной. На заднем плане можно рассмотреть Колеватова. У Александра на тех редких снимках, что запечатлели его в походе, очень узнаваемый стиль поведения — он смотрит в объектив, понимает, что его фотографируют, но остается статичен, равнодушен к происходящему. Ни улыбки, ни приветственного жеста рукой (вроде бы логичного в такой ситуации) — никакого естественного проявления эмоций. Это, разумеется, не случайно. Такое «замороженное» поведение перед фотообъективом вполне определенно свидетельствует о присущих этому человеку чертах личности: сдержанности, склонности к самоконтролю, скрытности, нелюбви и неспособности к экспромтам. Он склонен планировать свои действия и педантичен в реализации намеченного. С одной стороны, такой человек труден для расшифровки, но с другой — можно быть уверенным в том, что есть вещи, которые он точно не сделает, т. е. в каком-то смысле он предсказуем (иными словами, его «закрытость» довольно условна, опытный психолог может «просчитать» его реакции без особых затруднений). Сразу надо подчеркнуть, что мы вовсе не делаем выводов о том, будто Александр Колеватов был интровертом, тугодумом и занудой — вовсе нет! Он вполне мог обладать отличным чувством юмора и быть в компании «номером первым». Речь совсем о другом — юмор и занудство напрямую относятся к вербальной области человеческих коммуникаций, в то время как наш анализ касается поведенческих схем, не связанных с речевым взаимодействием с окружающими. Надо ясно сознавать, что скрытность и нелюбовь к экспромтам вовсе не отменяют способности отлично шутить и понимать юмор.

Снимок № 21 из фотопленки № 1. Интересен явно контрастным поведением попавших в кадр: ощущается свобода и полная раскованность Слободина и строгая зашоренность Колеватова, стоящего у него за спиной. У Колеватова не только единственного из четверки, попавшей в кадр, наброшен капюшон — хотя в лесу полное безветрие! — но и наглухо застегнута штормовка. Тут дело явно не в холоде — это подсознательное выражение самоконтроля и скрытого напряжения. Обратите внимание, как ушел в сторону и пригнул голову Золотарев, едва увидев изготовленный к съемке фотоаппарат. Воистину, одно изображение стоит тысячи слов.

Далее, фотоснимки № 22–25 изображают объекты природы и окружающей обстановки. Георгий умышленно не фотографировал людей.

Снимок № 26 из фотопленки № 1. Группа вышла на границу леса: еще 300 метров, и перевал останется позади, а вместе с ним и р. Ауспия. Перевалив в долину Лозьвы и обратно спустившись к лесу, группа оставила бы гору Холат-Сяхыл по левую руку от себя, заночевала бы в безветренной зоне и на следующий день — за один переход — достигла бы Отортена, самой удаленной от жилья точки маршрута. Что могло быть проще и логичнее? Но этого не случилось. Уже фактически взойдя на перевал, группа развернулась и спустилась… обратно в долину р. Ауспия. Как кажется, это решение было принято вне логики и здравого смысла. Но так только кажется.

Снимок № 26. Этот и последующие фотографии явно относятся к событиям 31 января — 1 февраля 1959 г., т. е. последнего дня жизни членов группы (усматривается четкая корреляция с дневниковыми записями Игоря Дятлова). На 26 кадре запечатлен Дятлов, видимо во время восхождения на перевал, уже явно выше границы леса. Члены группы в наброшенных на головы и затянутых капюшонах штормовок — ветер в лицо.

Снимок № 27 — исключительно интересный кадр. Судя по всему, он сделан в момент, когда группа, уже фактически взойдя на перевал, была готова покинуть долину р. Ауспии и перевалить в долину р. Лозьва (и тем самым уйти от горы Холат-Сяхыл уже 31 января 1959 г.). Если бы группа продолжила свое движение, то 1 февраля палатка не оказалась бы на склоне Холат-Сяхыл и, вполне возможно, трагедии не произошло бы. Но события стали развиваться по другому сценарию. Из последней записи в дневнике Дятлова нам известно, что, поднявшись выше границы леса, группа неожиданно возвратилась назад и разбила лагерь в долине Ауспии. Логического объяснения этому возвращению нет, предположения, будто группа не покинула долину Ауспии 31 января из-за того, что требовалось заложить лабаз, чтобы забрать его на обратном пути, не представляются обоснованными. Лабаз можно было заложить и на другой стороне перевала и точно так же забрать его на обратном пути. За ним не пришлось бы идти даже полной группой — весь груз (52 кг продуктов плюс лыжи и ботинки) без особых затруднений перетащили бы 2 или 3 человека. Зато благодаря «рывку через перевал» группа выигрывала по меньшей мере один световой день. Не сделав подобный «рывок», группа один день теряла, что и получилось в итоге. Немаловажно и другое соображение относительно бессмысленности возвращения с перевала обратно в долину Ауспии, назовем его «эргономическим», энергозатратным: ведь на следующий день подъем пришлось повторять!

Фотография № 27 из фотопленки № 1. Тот самый принципиальный разговор между Дятловым и Золотаревым… Обратите внимание на взаимное расположение участников — Дятлов в одиночестве, его как бы «окружают» Колеватов, Золотарев и Кривонищенко. Остальные участники похода в разговор не вмешиваются, словно бы не замечают происходящего. Очень интересный фотоснимок!