Юрий Колесников - Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки

В короткой беседе соседа с Константином Дона проскользнула мысль, что нынешнее прокоммунистическое правительство Румынии не учло демонстративный отказ отца от должности министра внутренних дел сразу после заключения Антонеску союза с Гитлером.

– Отцу тогда крепко досталось из-за его демарша. От прессы и особенно от легионеров, – грустно произнёс капитан королевской гвардии. – Его долгое время поносили, приклеивали всякие ярлыки, оскорбляли, угрожали. Благодаря королеве меня не тронули, но в больнице «Колця» жену понизили в должности. Конечно, ей тоже доставалось от тайных сторонников Антонеску.

Несправедливость с увольнением сына генерала Дона задела соседа. Приложил усилия к восстановлению справедливости.

Вечером того же дня во время встречи с капитаном Юрий посоветовал ему срочно написать умную статью в газете о положительном состоянии дел в стране и тем более в армии. А также о дивизии имени революционера Тудора Владимиреску, сформированной во время войны на территории СССР из числа бывших румынских военнопленных и принимавшей участие в боях с войсками Антонеску и немецкими частями при освобождении Бухареста и всей Румынии.

Дона ухватился за подсказку, написал статью, и газета «Гроул ноу» [38]поместила её как передовую на первой странице.

Юрию стало известно, что его родственница Пита находится в Бухаресте. Перед войной она скрывалась от властей в доме родителей Юрия, позже была арестована. Она сидела в одной камере с Анной Паукер, ныне министром иностранных дел Румынии. Узнав от Юрия об увольнении с военной службы его соседа по дому, посоветовала обратиться к Анне Паукер с просьбой принять его. И сказала, что может посодействовать встрече.

Алтеряну был расстроган этим предложением. Министерство иностранных дел Румынии размещалось тогда напротив конечной остановки трамвая № 19 «Буфет». Вместе с Питой Алтеряну отправился на встречу с министром. В приёмной узнали от секретарши, что министр одна, и Пита вошла к ней в кабинет.

Алтеряну остался в секретариате. Примерно через десять минут секретарша пригласила его пройти в кабинет министра. Едва он вошёл и поздоровался, как министр с усмешкой сказала:

– Вот он какой, оказывается, товарищ или господин Алтеряну!

– Где как приходится: чаще теперь «товарищ» и реже «господин». К счастью, времена изменились…

– Это приятно слышать, – произнесла министр.

– Просьба к вам, товарищ министр иностранных дел! Если это возможно, восстановить справедливость с увольнением из королевской гвардии капитана Константина Дона. Это сын того самого генерала Дона, который отказался от портфеля министра внутренних дел Румынии сразу после того, как Антонеску в Берлине подписал союз с Гитлером.

– Припоминаю события того времени, – грустно произнесла министр.

– Антонеску тогда разжаловал генерала Дона за его поступок. А теперь речь идёт о разжаловании его сына, капитана королевской гвардии Константина Дона. Прошу вас, глубокоуважаемая товарищ министр иностраннных дел, помочь в возвращении ему звания и, разумеется, в восстановлении в королевской гвардии. Поверьте, он этого заслуживает! Достаточно прочесть его статью в газете «Гроул ноу». Вот она!

Алтеряну передал министру газету.

– Прочту непременно. Ещё ко мне вопросы или просьбы?

– Нет. Единственная просьба – помочь в восстановлении справедливости.

– Понятно.

– Простите за беспокойство. Всего хорошего!

– Ты не уходи, – велела министр Пите.

От Питы Анна Паукер была наслышана о родственнике, который сумел каким-то образом обрести фамилию Россетти и стал курсантом авиационной школы в Бухаресте. Более того, по заданию товарища Сильвестру добывал сведения, интересовавшие не только компартию, но и особенно «соседей». Регулярно посещал штаб железногвардейцев. Пользовался у них авторитетом, его там считали своим и чуть ли не гордились им. Нужные Сильвестру сведения курсант добывал и в другом месте. Это Паукер хорошо помнила.

Что касается Питы, её родственник был поражён, когда услышал, что она обращается к Паукер на «ты» и зовёт её Анной. Ведь это министр иностранных дел! Хотя сама Пита была заместителем редактора румынской газеты, издававшейся для личного состава дивизии имени революционера Тудора Владимиреску. Меры, принятые по восстановлению в армии капитана Дона, одобрил и Костя Милуа.

– Честно говоря, – признался он, – не был уверен, что удастся провернуть такое дело. Отлично… Теперь посмотрим, что за этим последует.

В доме мадам Петреску, где всё еще царило отчаяние, естественно, не знали о предпринятых соседом мерах по восстановлению в армии Константина Дона. Ни малейшего намёка! Он сосед, и не более. Разумеется, выражал сочувствие, успокаивал, говорил, что в итоге всё должно уладиться.

К его словам в доме мадам Петреску относились скептически, не придавали им значения. Но через несколько дней, находясь у себя дома, Алтеряну услышал доносившийся со двора женский голос, звавший «господина Константина». Он поспешил на крыльцо и увидел за палисадником радостную мадам Петреску, кричавшую, что её зятя восстановили в королевской гвардии:

– Он сообщил об этом всего несколько минут назад.

В это время пришла с работы его супруга. Она ещё ничего не знала.

На радостях мадам Петреску достала бутылку «Котнарь». Она предложила выпить за господина Константина Алтеряну, который в дни переживаний сказал поистине пророческие слова, что всё наладится, когда никто в это не верил!

Буквально на следующий день в доме мадам Петреску появился тот же денщик.

В один из ближайших дней, заметив во дворе соседа, поливающего сад, к палисаднику подошёл зять мадам Петреску и попросил разрешения зайти. Алтеряну открыл калитку.

Константин Дона выразил признательность за сочувствие в беде. Его статья, опубликованная в газете «Гроул ноу», до сих пор хранится у автора книги.

Алтеряну присутствовал на параде советских и румынских войск в Бухаресте. На трибуне – председатель Советской союзно-контрольной комиссии в Румынии генерал-полковник Сусайков; министр иностранных дел СССР Андрей Януарьевич Вышинский; командующий советскими войсками в Румынии маршал Советского Союза Толбухин; король Румынии Михай в военной форме.

Вскоре после парада Милуа сообщил Алтеряну, что на Родине решено отозвать работающих в ряде соцстран.

– Вот так, господин Алтеряну. Сожалею, что нам придётся расстаться.

– Я тоже! Очень вам признателен за доброе ко мне отношение.

Не задерживаясь, Алтеряну-Котельников вылетел в Москву. В управлении велели написать отчёт, свои предложения относительно положения в странах пребывания и то, что он считает нужным учесть особо. А также срочно отрегулировать своё пребывание кандидатом в члены КПСС.