Сергей Лагодский - Сталинград

Строители, по существу, слились с войсками, помогая возводить полевые подвижные рубежи.

6 октября пал Брянск. Для строителей, растянувшихся на брянском обводе, создалось угрожающее положение. Поступила команда: сняться и двигаться на Белев. Это значило, что наши войска оставляют Брянский район и идут на защиту Тулы. Перед уходом взрываем огневые точки. Тяжело губить то, что создавали своими руками. Но нельзя оставлять укрепления врагу.

Совершенно не отдохнув, строители отправились в новый поход. Отходить нам приказано через Карачев. Это указание вызывало недоумение. Наша разведка доносила, что дорогу на Карачев оседлали вражеские мотоциклисты. С телефонного пункта, который случайно уцелел в Стеклянной Радице, где располагался наш штаб, связываюсь с командованием, докладываю обстановку и прошу разрешить двигаться в обход Карачева, лесами. Приказано не своевольничать:

– Двигайтесь по дороге. В лесу завязнете. Мы обследовали ближние лесные дороги. Они действительно в ужасном состоянии, но исправить их можно.

А по шоссе на Карачев все-таки идти нельзя – там враг. Решаем двигаться лесом, стараясь не отклоняться далеко от шоссе. Фашисты в лес не любят соваться: боятся партизан. Мы и воспользуемся этим.

Колонны строителей втягиваются в лес. Разведка следует вдоль шоссе. Она все время доносит: по шоссе движутся вражеские войска.

На пути нам попался дом лесного объездчика. От объездчика мы узнали, что утром его усадьбу навестили фашистские мотоциклисты, спрашивали о партизанах и строителях. Забрали мед, разломав ульи, и укатили.

Объездчик посоветовал нам не задерживаться. Всю ночь он сопровождал нас, показывал, где легче проехать.

Форсируем лес. Именно форсируем, так как для грузовиков, тракторов и грейдеров приходится прорубать заросли, возводить мосты через речушки и овраги, отрывать спуски и подъемы в крутых склонах берегов.

Горящий Карачев обойден стороной. Теперь можно выходить на шоссе. Идем через покинутые жителями села. Наш обоз все более растягивается. Присоединяем к нему брошенный хозяевами скот.

Нам очень пригодились эти «живые запасы», так как кормить людей на бесконечных маршах становилось все труднее, наши тылы расстроились, и мы переживали тяжелые дни. После мы сдали тулякам несколько сот голов разной живности.

Вражеские самолеты охотятся за нашими колоннами. Но мы уже достаточно обстреляны. Во время налетов строители рассыпаются в стороны, укрываются как придется, и потерь мы почти не несем. Наши стрелки открывают по самолетам массированный огонь из винтовок и держат воздушных бандитов достаточно высоко в небе.

Наконец показался Белев. Строители заполнили опустевший город.

Кругом полыхают пожары. Наши люди прямо с марша вступают в борьбу с огнем. Нам помогают оставшиеся в городе жители. Строители берут под свою охрану склады и магазины. Нас удивляет, почему не видно воинских частей. Жители говорят нам, что войска занимают оборону в районе станции.

С Михаилом Павловичем Каном и Николаем Петровичем Комраковым направляемся в штаб кавалерийской дивизии. Он расположился в старом массивном здании школы на окраине города. Застали здесь довольно неприглядную картину. Штаб фактически не работал. Чувствовалась какая-то пустота, беспорядок, заброшенность. Несколько командиров слонялись без дела по комнатам.

Командир дивизии принял нас в своем кабинете. Худощавый, с пышной седеющей шевелюрой полковник сказал, что мы подоспели вовремя. По разложенной на столе карте объяснил нам задачу: отрыть в первую очередь траншеи перед рекой в районе моста. Если позволит время, соорудить пулеметные огневые точки и на другом берегу Оки для обстрела возможной вражеской переправы. Работы надлежало выполнить в течение суток.

Полковник показался нам решительным и знающим человеком. Он заверил: фашистов под Белевом конники задержат, они умеют драться и в конном, и в пешем строю, что уже неоднократно показали на фронте.

У нас поднялось настроение.

Строители принялись за дело. Не было ни чертежей, ни схем. Пришлось положиться на инициативу командиров строительных батальонов, рот и взводов, на умение и смекалку рабочих. Наши подразделения растянулись вдоль берегов Оки, началась напряженная работа. Впервые строители возводили полевые укрепления под свою ответственность, без технических указаний сверху. Командиры кавалеристов в наше дело не вмешивались, да мы их и не видели.

Работа не прекращалась и ночью.

Люди трудились без отдыха. Перед рассветом объявили отбой на два часа, чтобы немного поспать. А мы отправились в штаб дивизии. В районе железнодорожной станции продолжался бой. Войдя в здание штаба, мы застыли в изумлении: в нем было пусто. Когда и куда снялся штаб дивизии, узнать было не у кого. Причина такой поспешной эвакуации тоже осталась тайной. Связались с командиром стрелкового полка, оборонявшегося в районе железнодорожной станции. Он тоже ничего не знал. Связи у него с вышестоящим командованием не было. Командир полка посоветовал нам уходить за Оку и двигаться по направлению к Туле. Все наши попытки связаться по телефону с Тулой ничего не дали. Удалось соединиться с ближайшими еще работавшими пунктами телефонной связи. Мы примерно знали, где еще действует Советская власть, а дальше все было покрыто мраком неизвестности.

Что предпринять? Мы думали горькую думу и никак не могли прий ти к решению.

В это время к нам неожиданно прибыл Михаил Митрофанович Мальцев с группой товарищей. Шли они пешком в изодранном обмундировании, вид у всех до крайности изнуренный.

Они побывали в страшной переделке. Штаб Мальцева, базировавшийся в Карачеве, получил указание штаба фронта об отходе и передал его частям. Штабные работники эвакуировались из Карачева. Здесь осталась лишь оперативная группа во главе с самим Мальцевым для связи с фронтом и для наблюдения за передвижением частей. Основные маршруты для военных строителей были указаны штабом фронта, и ослушаться этих указаний Мальцев не мог.

Между тем маршруты, по-видимому, были составлены по запоздавшим данным разведки. Некоторые колонны строителей из-за этого сталкивались с идущими навстречу фашистскими войсками. Выручала своя разведка и дозоры. Командиры частей на ходу изменяли маршруты, обходя опасные места, что и спасло многие подразделения.

Оперативная группа Мальцева сделала все возможное, чтобы исправить маршруты, но связаться удалось не со всеми частями. Генерал Рейтер, командующий группой войск Брянского фронта на карачевском направлении, сообщил, что гитлеровцы подходят со стороны Орла, и приказал сжечь мосты под Карачевом. У строителей не было ни керосина, ни достаточного количества бутылок с горючей смесью. Генерал прислал четыре автомашины с бочками бензина и велел ждать команды. Но никакой команды не последовало, а немцы уже подходили. Мальцев поджег мост на свой страх и риск.