Борис Подопригора - Запомните нас живыми
- Название:Запомните нас живыми
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Петроцентр»404bf1d1-0706-11e6-a7c6-0cc47a5203ba
- Год:2015
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-91498-062-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Подопригора - Запомните нас живыми краткое содержание
Перед нами – публицистические и поэтические откровения – оперативная аналитика и зарисовки с натуры… Они нам нужны, чтобы с сегодняшним опытом осмыслить наше прошлое. И еще. Они интересны судьбой автора – военного интеллигента, участника событий в семи горячих точках – Африке и Афганистане, Таджикистане и на Балканах, Чечне и Абхазии… В 2004 году Борис Подопригора стал одним из авторов телесериала «Честь имею!..», удостоенного высших телевизионной и кинематографической премий страны – «ТЭФИ» и «Золотой орел». Написанный им в соавторстве с Андреем Константиновым роман «Если кто меня слышит. Легенда крепости Бадабер» критика назвала литературным памятником воинам-афганцам. Диапазон служения ныне советника главы Республики Карелия Бориса Александровича Подопригоры охватывает экспертное сообщество Госдумы, университетскую кафедру и журналистику. В его офицерском планшете вместе с тремя вузовскими дипломами и тремя орденскими книжками, шестью книгами и киносценариями, многими сертификатами научных и общественных отличий особое место занимают творческие блокноты, посвященные драматическим событиям последних 30 лет. Они и стали основой этой книги.
Запомните нас живыми - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
С начала 1990-х правительству социалистической Эфиопии пришлось положиться на себя. Не побежденные, но и не проигравшие сепаратисты нашли других, как оказалось, более благополучных арабских спонсоров. Это произошло после отзыва – в начале девяностых – советских советников. С новыми спонсорами-посредниками бывшие сепаратисты, потом – контрреволюционеры, ныне – патриоты-автономисты вместе с федералами достигли, как считает ООН, консенсуса: Красноморское побережье – Эритрее, остальное – «неделимой» Эфиопии.
Двадцативосьмилетняя война унесла почти 600 тысяч из 60-миллионного населения. Около миллиона выехали из страны. 12 миллиардов долларов невозмещенной советской помощи остались на совести преемников Менгисту. Сам Менгисту живет в Зимбабве. К 200-летию Александра Сергеевича вместо приличествующего случаю поздравления получен ответ в том смысле, что Аддис-Абеба не интересуется эфиопскими корнями иностранных граждан – вне зависимости от их статуса. Впрочем, когда-то подаренный Аддис-Абебе бюст Пушкина вроде бы цел. В отличие от гигантского Ильича на центральной площади страны, провозгласившей строительство неидеологизированного общества. Но среди эфиопских переселенцев, прибывших недавно в Израиль, одиннадцать молодых людей заявили о советско-интернациональном происхождении по отцовской линии.
Хануме Душанбе
На том стою и не могу иначе.
М. ЛютерРассыпавшиеся ониксы сорванных бус —
с самых величавых женщин Союза.
Дрожащие капли веером обтекают ветровое стекло,
мечутся перед гибельным росчерком, чтобы
в следующее мгновение жадно броситься на безвинных соседей
и, обнявшись, развеяться в свисте времени.
…Узкий полиэтиленовый пакетик с дурманящим насваем *
между двух рядов переключателей, надставленных остывшими гильзами.
Вечерний троллейбус рассекает пелену дождя
в несмываемом пространстве дымящейся памяти.
…Площадь Шахидон…
Как эхо: Аллах Акбар – клокочущая толпа. Белые повязки.
Мелом по стене: «Ребята, я с вами. Вова».
Вовчики. **
…Ты знаешь, с тех пор боюсь спуститься в переход.
Там везде лежали трупы.
Вошедшая на остановке грациозно стряхивает промокший зонтик, изящно сбрасывает капюшон. Таджички почти не седеют.
Хануме Душанбе.
…Театр Маяковского…
Сюжет незавершенного фарса с трассерами в ночи.
…Два флага: зеленый – врачи – вовчики,
красный – больные – в массе юрчики…
Красные пятна на утреннем зеленом газоне.
Психиатрическая больница 1992 года:
автоматные очереди, заточки из ложек. Кто начал первым?
…Из шести ответит один. Будет клясться хлебом, матерью, женой…
Хануме Душанбе. Лилит…
Площадь Озоди – Свободы… Да здравствуют умершие рано…
Шальная пуля из прошлого:
Раис, что там нашли?
…откопали в клумбе у фонтана…
…кресты алюминиевых бутонов – как модель молекулы.
Слезы?
Шатающиеся бытовики из 201-й дивизии
собирают и закапывают тех и других.
Вовчики? – как щелчок затвора.
Послушай, ако, это – Юрчик, он – Юра, а я – Юрий Владимирович, как Андропов… Запомни, здесь все – юрчики.
Горячая точка, расплывшаяся в горящее пятно Советского Союза.
На нем – как кипящая краска – зеленые, белые, красные.
Вовчики – юрчики.
И только неизменна – в черном плаще
Хануме Душанбе.
То ли обгоняя БТР с эмблемой ГАИ,
то ли пытаясь сбежать от навязчивой памяти,
троллейбус ускоряет ход.
Садитесь, ханум. Остудите лоб о стекло.
Неужели даже из окна троллейбуса,
как из иллюминатора вертолета,
обречены думать о стингерах?
Размытые силуэты пронесшегося мимо:
сидящие вдоль улиц на корточках.
Хорогские безработные.
В 91-м году со всего Памира против Союза проголосовали человека три, вроде прибалты из местного погранотряда.
Говорят, раньше таджички умели носить европейские платья, как в Париже.
Когда кончится мода на черные плащи?
Хануме Душанбе, России, Югославии…
Вам не тошно?
Где остановка?
У недостроенной мечети?
У сгоревшего райкома?
Троллейбус – десять шагов освещенного тоннеля
во мраке беспощадных струй.
Как коридор рижского ОМОНа…
Тогда было еще не поздно…
…тетрадный листок среди поздравлений с Днем Красной армии:
«Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы,
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает по себе».
Вы выходите, ханум?
Куда?
Я мысленно целую вас
через мокрое стекло.
Боюсь увидеть вас на следующий день…
…И какая-то печальная мелодия
в ритме стихающего дождя.
Апрельского.
Весеннего.
30 минут послеSLAVия
…уже потом – стрелка на оторванном крыле сгоревшей «Заставы» – СРБIJA и закатанные рельсы социалистического пути на мертвом гиганте завода. Война началась с телекамеры на балконе. В 15.24. 15 мая 1992 года.
15.21:
…фургоны – желтые, красные…
Следим с балкона шестнадцатиэтажки…
Поворот. Тузла. Босния. Еще существующая Югославия.
Стоянка. Пешеходы. Отсвечивают зеркала «Златар-филигран».
Не по-русски разноцветные футболки и коляски.
Мороженое – «сладолед».
Первые три светло-зеленых военных грузовика.
Один похож на ГАЗ-66.
Остановился. Его обходят.
Из грузовика выскакивают трое военнослужащих. Куда-то исчезают.
Грузовик разворачивается.
Не вписывается в поворот.
Развернулся.
На балконе обсуждают: Мио, …
Грузовик трогается.
Появились два бронетранспортера.
Тоже пытаются развернуться.
15.24.
Первый заехал на газон.
Два выстрела.
– Мио, шта овде? – В чем дело?
БТР сломал дерево.
Гражданская машина развернулась и ушла.
Исчезли люди. Пусто. Грохнул БТР.
Стрельба, стрельба ужесточается…
Еще одно дерево сбили…
С балкона смотрят пригнувшись.
Грузовик с разорванным кузовом. Крупным планом.
Кто ранен? – Очереди.
Пламя из кузова остановившегося грузовика.
Маленькое, как туристский костер.
Что-то вытекает из военного фургона напротив.
Из другого тоже.
15.30. Пусто.
Еще один грузовик едет по газону.
Дым, потом пламя.
Пламя поднимается выше.
Пламя и над вторым грузовиком.
«Пуцают!» – «Стреляют!»
Военный медицинский фургон.
Выехавшие на перекресток машины, встали.
Два очага пламени.
«Гробна тишúна».
Звонит колокол.
Что-то взорвалось.
Машины горят тихо – слышен шепот на балконе.
Редкие пистолетные выстрелы.
Чья-то ругань.
Интервал:
Закладка:
