Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве

В ожесточенной борьбе, разгоревшейся между мужем и женой, а также между братьями, прошло несколько месяцев, и Каллен стал готовиться к затяжной схватке. У него появилась новая знакомая — хорошенькая, недавно разведенная Карин Мастер, — и он из мотеля переехал к ней в район Эджвуда в Форт-Уэрте.

Присцилле тоже надоело жить одной, и она стала приглашать к себе каких-то странных типов. Сменяя друг друга, те на некоторое время поселялись в особняке, а затем исчезали. Первым в этой веренице был бывший мотогонщик по имени У. Т. Рафнер. Присцилла начала встречаться с ним еще за несколько месяцев до того, как подала на развод. Когда Каллен выехал из особняка, Рафнер вместе с целой ватагой своих друзей тут же в него въехал и оставался там целых полгода, а возможно, и дольше. Рафнер, который был хорошо известен среди наркоманов и торговцев наркотиками в Форт-Уэрте, в конце концов изрядно надоел хозяйке особняка, и его вышвырнули оттуда силой. В это время Присцилла завела роман с бывшим баскетболистом двухметрового роста по имени Стэн Фарр. К весне 1975 года Фарр уже делил с Присциллой не только особняк, но и супружеское ложе.

Бракоразводный процесс много раз откладывался. Наконец суд был назначен на 30 июля 1976 года, но и на этот раз возникли проблемы. Это был день рождения Присциллы, которой исполнялось 35 лет. К тому же она чувствовала, что ее нервная система совершенно расстроена. Ее адвокаты внесли ходатайство об отсрочке судебного разбирательства на основании письма от лечащего врача Присциллы, в котором указывалось, что по состоянию здоровья она не может присутствовать на процессе. Судья по семейным делам и разводам Джо Эйдсон обещал через несколько дней вынести решение по этому ходатайству.

Через три дня, в понедельник 2 августа, Каллен, Кен-младший и их главный консультант по финансовым вопросам Уолтер Стриттматтер пригласили на совещание юристов, чтобы обсудить иск, возбужденный Биллом Дэвисом. Стриттматтер вспоминал впоследствии, что все они сидели в зале заседаний на пятом этаже "Мид-континент билдинг", когда в штаб-квартире корпорации стало известно, что судья Эйдсон удовлетворил ходатайство Присциллы. Эйдсон не только снова отложил бракоразводный процесс, но и предписал Каллену выплатить сумму в 52000 долларов для покрытия расходов по содержанию особняка и оплаты услуг адвокатов Присциллы, а также увеличить размер выплачиваемого ей пособия с 3500 до 5000 долларов в месяц. Говорят, что Каллен отнесся к этой вести спокойно, однако Кен-младший был возмущен и не скрывал этого. Дело было не в деньгах. Всех присутствовавших на совещании взбесило то, что впредь им нужно теперь было постоянно обращаться к судье Эйдсону за разрешением на любую сделку корпорации и что тот присвоил себе право указывать Каллену, как ему вести свои дела. Каллена же вывело из равновесия другое: Эйдсон запретил ему приезжать в особняк или каким-либо иным образом докучать жене, с которой он больше не жил. Теперь Каллен уже не говорил, что построил особняк для Присциллы. Это был его особняк. "А она там лишь гостья", — говорил он со злобой. Каллен утверждал, что еще до замужества Присцилла подписала добрачный контракт, в котором отказывалась от всяких прав на состояние Дэвисов.

2 августа Каллен работал до восьми вечера. Где он находился потом в течение четырех или пяти часов, никто не знает.

В ту роковую августовскую ночь Присцилла и Стэн Фарр вернулись в особняк около полуночи. Кто-то, видимо, отключил систему охранной сигнализации, потому что та не сработала. Однако Присцилла не придала этому особого значения и пошла выключить свет в кухне. Андрия в ту ночь оставалась у нее, поэтому Присцилла подумала, что ее 12-летняя дочь отключила сигнализацию случайно. Но девочка этого сделать никак не могла, так как лежала в подвале уже мертвая, с простреленной грудью. Глаза Андрии оставались открытыми, словно смерть настигла ее столь внезапно, что она не успела даже осознать этого. Когда Присцилла. шла к лестнице, ведущей в спальню, из помещения, где находилась прачечная, вышел человек в черном и, сказав: "Привет", выстрелил ей в грудь. Стэн Фарр бросился на помощь, но убийца остановил его четырьмя выстрелами. Затем он поволок огромное тело Фарра через холл и кухню, направляясь к подвалу, где уже лежало тело Андрии. Охваченная ужасом, Присцилла, зажав рукой рану, выскочила во двор и побежала вниз к соседнему дому, владельцев которого она совершенно не знала. Она стала громко стучать в дверь и кричать: "Меня зовут Присцилла Дэвис! Я живу в большом доме на пустыре у Хален-бульвара! Я тяжело ранена! Там Каллен! Он убивает моих детей! Он убивает всех подряд!.."

Старику Дэвису нравилось напоминать окружающим, что деньги не свалились ему с неба. Он ратовал за усердие в работе, твердо стоял за свободное предпринимательство и свято верил, что деньги сами могут за себя постоять. Больше всего, однако, он верил в семейные устои и в свою способность воспитать детей по собственному образу и подобию. Старику, вероятно, было приятно сознавать, что после его смерти вся финансовая империя перейдет к трем его сыновьям "целой и неделимой". Однако его собственный жизненный опыт свидетельствовал о том, что это вряд ли произойдет.

Старик сознательно насаждал среди своих сыновей дух конкуренции, заставлял их делать самую грязную работу, а затем, как дотошный и придирчивый сержант, проверял, как они справились с порученным делом.

Кен-младший — первенец и тезка старика — был его любимцем и в каком-то смысле духовным наследником. Родившись в начале "великой депрессии", когда старик только начинал свое дело (оно было связано с поставками нефтеоборудования в Форт-Уэрте), Кен-младший был единственным из сыновей, хоть в какой-то мере испытавшим на себе тяжелые времена (трудности повседневной жизни, создаваемые самим стариком, в расчет не принимались). Кен был маленьким, как и его отец, хрупким мальчиком, которого (по вполне понятным причинам) никто не осмеливался называть "малышкой Кеном". Билл (младший из трех сыновей) был мягким, не таким прагматичным и более походил на свою любящую мать. Алиса Баунд Дэвис любила всех троих, но больше всего Билла; Каллен был самым тихим" замкнутым и сдержанным ("слабаком", как говорили некоторые) — не то чтобы мямлей, но каким-то неуверенным в себе. Однако из всех троих больше всех, пожалуй, восхищался отцом и старался во всем ему подражать Каллен. Все трое, несомненно, знали об ожидавшем их наследстве, но виду не показывали. Старик крепко держал их в руках, строго следя за содержимым их кошельков. Каллен, например, должен был стричь траву на огромной территории их дома на Риверкрест-драйв точно так же, как это делал в свое время Кен-младший и как это предстояло делать Биллу, и получал за эту работу такую же плату — 25 центов.