Вадим Кассис - За кулисами диверсий

Второй персонаж нашего повествования имеет значительно меньший стаж связей со «Славянской миссией». Не только потому, что он моложе своего напарника на пять лет — Нильсу Эрику Энгстрему сейчас 26 лет, но и потому, что его функции скромнее, он работал, так сказать, «на подхвате». В отличие от Перссона — Сарельда Энгстрем, судя по всему, не принадлежит к руководящему ядру «Славянской миссии». Прежде чем стать ее соучастником, он, как и все «новообращенные» (не в религию, а в организацию), должен был пройти строгую проверку, получить соответствующие рекомендации. Энгстрем постоянно живет в городе Фалуне с родителями, работает лаборантом фирмы «Стура копарберг». Не знаем, с разрешения ли администрации или под какими–то благовидными предлогами, но начиная с 1974 года Нильс Эрик Энгстрем продолжительные сроки манкировал своими служебными обязанностями, так как совершал неоднократные поездки в Советский Союз и другие социалистические страны.

Официально поездки Сарельда, Энгстрема и других агентов «Славянской миссии» именовались автотуризмом, что позволяло им без всяких затруднений получать въездные визы. Но в ночь с 5 на 6 июня 1977 года в Бресте Сарельд и Энгстрем были задержаны при выезде из СССР, когда в их автомобиле «Форд–консул‑2000», номерной знак НИР‑368, таможенная служба обнаружила тайник с антисоветскими сочинениями клеветнического характера. Задержанные шведы получили эту «литературу» от лиц, с которыми они тайно встречались во время тура по СССР. Явки были получены от «Славянской миссии». В основном встречи происходили с так называемыми «незарегистрированными пятидесятниками» и баптистами–раскольниками. Их группы образовались в результате раскола секты, раздоров и склок между ее руководителями не только на религиозной, но и вполне «мирской» почве, включая шкурнические интересы и борьбу за власть в секте. «Славянская миссия» взяла на прицел в первую очередь именно главарей этих групп, так как их легче подкупить за всякие подачки и деньги. Они — прожженные изуверы–политиканы, выступающие против советских порядков и законов.

Нашей целью не является вдаваться в подробности и излагать положение дел в тех или иных религиозных сектах. Ограничимся тем немногим, что сказано выше. Этот анализ вытекает из материалов следствия по делу Б. Г. Сарельда и Н. Э. Энгстрема. Оно велось вначале в Бресте, а затем в Минске органами государственной безопасности при участии прокуратуры. С первого до последнего дня со всей скрупулезностью и полнотой соблюдались все процессуальные нормы. Обвиняемые имели ряд встреч с представителями шведского посольства в СССР. Все допросы происходили с участием официальных переводчиков. Были допрошены свидетели из числа тех, с кем тайно встречались Сарельд и Энгстрем. Последние отвечали только на те вопросы, на которые они были согласны отвечать, и отвечали так, как они считали нужным. К концу следствия они добровольно дали и письменные показания, дали потому, что осознали преступный характер своей деятельности в отношении Советского Союза. Были сделаны с согласия Сарельда и Энгстрема видеозаписи некоторых их допросов. Оба шведа просмотрели эти записи и официально заявили, что не имеют к ним никаких замечаний.

А теперь несколько слов о том, что собой представляет «Славянская миссия» как организация. Считают, что она зародилась в 90‑е годы прошлого столетия. Однако так называемый «комитет евангелической миссии в России», как в то время именовалась миссия, развернул свою работу в ноябре 1903 года. Конкретные сведения о деятельности «Славянской миссии» относятся к двадцатым годам. По замыслам ее идеологов, эта организация должна была заниматься мисси–онерской работой среди русско–славянской эмиграции за рубежом. Однако ее главари, прикрываясь внешне невинной работой по изданию и распространению библии, по существу с первых дней окопались в стане врагов революции.

Прошли годы. В нашей стране, во всем мире произошли огромные перемены. Победная поступь Страны Советов опрокинула злобные предсказания ее врагов — тайных и явных — о «крахе», «неизбежной гибели СССР». Но руководители миссии не сложили оружия. Особенно возрастает активность «Славянской миссии», обосновавшейся в пригороде Стокгольма, в 1967 году. Причем она носит ярко выраженную политическую антисоветскую окраску, что не имеет ничего общего с так называемой «христианской добродетелью».

Давайте вернемся теперь к нашим «героям» — Сарельду и Энгстрему. Когда их задержали в Бресте, оба эмиссара, в соответствии с инструкциями для всех агентов «Славянской миссии», все отрицали и изображали из себя «оскорбленных» действиями таможенников автотуристов. Сарельд, также в соответствии со стокгольмской инструкцией, делал вид, что не знает русский язык, хотя владеет им практически в совершенстве. Отрицали наличие тайника в машине. Таможенники сами его нашли. Тогда в ход была пущена версия о «невинном характере» того, что в тайнике содержалось. Но антисоветчина говорила сама за себя, тут уж, что называется, деваться было некуда.

И все же понадобились недели и месяцы кропотливого, терпеливого следствия, чтобы выяснить до конца картину деятельности шведских эмиссаров и тех, кто окопался за стенами трехэтажной виллы в пригороде Стокгольма — Брома. Показания задержанных, другие имеющиеся в нашем распоряжении документы вполне позволяют представить характер и место «Славянской миссии» среди прочих антисоветских диверсионных центров.

Если это было известно шведским властям ранее, то та тайна, которой окружает себя «Славянская миссия» в самой Швеции, просто комедия. В том же случае если миссия ведет свою «работу» действительно конспиративно, то теперь тайное стало явным. Конечно, нет уверенности, что на данном этапе удалось выяснить все в полном объеме, но, во всяком случае, достаточно для того, чтобы власти нейтральной страны приняли меры, вытекающие из Заключительного акта общеевропейского совещания. Ни одно из государств — участников этого совещания не должно допускать использования своей территории для ведения подрывной деятельности против другого участника. А в том, что «Славянская миссия» — организация подрывная, диверсионная, использующая религиозное прикрытие для отнюдь не богоугодных дел, несовместимых с практикой межгосударственных отношений, сомнений не остается никаких.

Прежде чем привести фактические доказательства этого, внесем ясность еще в два вопроса.

Сразу же после задержания «автотуристов» шведская буржуазная печать, по принятому в таких случаях трафарету, подняла шумиху о том, что они, мол, «невинные жертвы», что их арестовали «незаконно», «без всяких оснований» и т. п.